Куртис Найт - Джими Хендрикс

Я почувствовал что–то нехорошее, так как каждый раз как мне приходилось проходить мимо их столика, где с ними сидел Джими, он замолкали, или видно было, что только что сменили тему разговора. Это продолжалось всё время пока мы работали в Ундинах.

Отыграв в Ундинах, у нас намечался трёхдневный отдых, после которого мы должны были вернуться в Гепард. Но внезапно Джими исчез. Из отеля, где жил, выехал, никто из его многочисленных подружек его больше не видел. Словно растворился в воздухе.

Только несколько месяцев спустя я случайно прочёл о нём в одной из газет. В новостях писали о феноменальном гитаристе, появившемся в Европе со своей группой.

Джими уговорили отправиться в Европу, обещали славу, деньги и всё остальное. Но он всё ещё числился в составе моей группы и у него был заключён длительный контракт с Эдом Чалпиным. Но он исчез, не сказав ни слова, ни мне, ни кому–нибудь, кого я знал.

«В Нью–Йорке, когда я стал играть у Джой Ди, … не поверишь, это такая запредельная группа, а денег хватало — листик мяты пожевать, я и ушёл от них. Стал играть на танцах, хватало уже на сэндвич: два куска хлеба и между ними что–то напоминающее мясо. Приехал в Англию. Два отличных музыканта встретились мне: Ноэл Реддинг из группы The Loving Kind и ударник Мич Мичелл из группы Blue Flames. С ними сформировал Jimi Hendrix Experience. Теперь я могу делать что–то определённое и крепко стою на ногах.» ДЖИМИ ХЕНДРИКС.

Все об этом наслышаны, но это не просто цепь событий.

Джими прибыл в Лондон во второй половине 1966 года, это знают все, менее известно, что огненный вихрь рок–музыки завертел его сначала в Англии, затем в Европе, и уже только после в Америке и на всей оставшейся части планеты. Своими действиями он доказывал справедливость прозвища «The Wild Man of Pop», которым его наградили одновременно и критики и поклонники: буквально каждый, кто столкнулся с этим феноменом XXI века, мог подтвердить его правоту.

Сам Джими, хотя и мог предвидеть нечто такое, не думал о такой перспективе. Ясно одно, он очень нервничал, как его примут здесь. Он совсем не был уверен, что его манера игры, его музыкальные идеи найдут отклик в британских сердцах.

Опасения его понятны, в контексте всего того, что происходило в Америки в то время и в музыке и в обществе. Хаос на музыкальной сцене 1966 года усложнял расизм. Поляризация была следствием многих лет безуспешной борьбы за интеграцию школ. Вот ситуация, в которой оказался Джими — либо дома и принять всё как есть, либо неизвестность будущего на незнакомых берегах.

Однако у Час Чандлера сомнений не было. Чандлер начинал свою карьеру в Ньюкасле бас–гитаристом в группе The Animals и как только он увидел Джими Хендрикса в нью–йоркском клубе Ундины, он понял, чьим менеджером он сможет стать. (Сегодня он менеджер группы Slade и определённо у него есть зёрнышко таланта.) С самого начала Чандлер был убеждён, если Хендрикс начнёт с Британии, при правильном раскладе и в группе с другими музыкантами, нет видимых причин, препятствующих успеху Хендрикса в будущем.

Итак, Чандлер оказался в непривычной для себя роли менеджера, без финансовой поддержки, но вооружённый безграничным талантом Джими Хендрикса и верой, что он сможет зажечь этот талант — верой, что самое сложное это только начало, а там, впереди, Джими взлетит высоко над землёй.

Будучи ещё в Нью–Йорке, Чандлер позвонил своим друзьям из музыкального бизнеса, что везёт в Лондон Хендрикса, тем самым подготовив почву и заранее пробудив интерес к новому исполнителю.

После самолёта, как только он прошёл паспортный контроль, Джими отвезли на квартиру к одному из друзей Чандлера — Зут Мани, где немедленно устроили долгий джем. Годы спустя Джими, вспоминая этот день с огромным удовольствием, говорил мне, как он благодарен Чандлеру, за идею провести джем–сейшн в первый же день. Всё было так естественно и неформально, прямо с самолёта, такая поддержка в вере в счастливый случай и возможность показать себя с лучшей стороны, а именно, свою гитару!

— Настоящее «добро пожаловать» в Англию, — сказал Джими.

После джема Чандлер и Джими отправились в отель Гайд—Парк—Тауэрс и заселились в нём. Осталось совсем немного — начать собирать всё воедино.

Во–первых, найти пару взрывных парней для будущей группы. Вот как объяснил мне Ноэл Реддинг при встрече в Нью–Йорке в 1967 году, в их первый приезд в Штаты, как он попал в группу:

— Мне было 19. Прихватив свою гитару, я отправился в Лондон в надежде найти там работу. Не помню сколько, но 10 бобов у меня было на кармане. В газете ММ я прочёл объявление, что the Animals ищут гитариста и представил, что ищут они именно меня.

— Прослушивание было в клубе с названием «Телефонная будка», во всяком случае, позже мне приходилось там бывать и играть. Но в это раз я опоздал, место уже было занято. Но там был Джими, он спросил меня, не смог бы я играть на басу и показал несколько аккордов песни, прежде я её никогда не слышал. Песня называлась Hey Joe.

— Помню, был ужасно голоден и Джими купил мне выпить и угостил какой–то конфетой. Не уверен, но думаю, он сунул мне бобов десять. Мы сыграли эту мелодию, я был счастлив потому что, казалось, ему понравилась моя игра, и он сказал, чтобы я пришёл завтра. Вот так я получил работу. Я подумал, что даже хорошо, что мне пришлось играть на басу — я не мог представить ещё одного гитариста, играющим с этим чёрным парнем в группе.

Джими был очень придирчив, особенно в выборе ударника. Он рассказал мне:

— Ни один, из тех, кого пришлось мне прослушать, не играл так, как мне хотелось. Я хотел услышать такую игру, какую мне подсказывал кто–то внутри меня. Мне нужны были именно те вибрации.

Поговаривали, что Мич Мичелл — один из лучших приглашённых молодых ударников Англии того времени. И он только что покинул группу Джорджи Фейма — The Blue Flames. Вам это может показаться игрой слов, но Судьба именно Джорджи Фейма сделает одним из первых и самых ярких обожателей Опытов Джими Хендрикса.

У Мичелла был потенциал и он смог показать именно то, что искал Хендрикс. Он обладал оттеночным свободной формы стилем, структурированным так, как это себе представлял Джими. У Мичелла было огромное преимущество, у него не только была своя собственная ударная установка дабл–сет, но он в совершенстве на ней играл, и она стала не только украшением группы, но и залогом мощного звучания.

Я попросил Мича рассказать мне, как он попал в группу, когда мы разговорились за кулисами на поп–фестивале Pocono в Филадельфии (проходящем недалеко от частного тренировочного комплекса Мухаммеда Али). Мич сказал, что совсем ничего не помнит.

— Всё что я помню, это то, что я услышал, что какой–то, никому неизвестный чёрный гитарист из Америки устраивает прослушивание. Ну, я и решил поучаствовать.