Элизабет Розенталь - Элтон Джон. Rocket Man

Элтон «оставался на посту», занимаясь тем, что ему нравилось и что имело для него смысл. Прежде всего он доказал, что он не просто «откровенный» гей, чья личность ничем не примечательна во всех других отношениях. В январе он разоткровенничался, как никогда прежде, и пресса всего мира напечатала фотоснимки Ричарда Авдона, сделанные в конце 1996 года. На них был изображен Элтон в новой модели вечернего платья от Версаче, изготовленного из металлической сетки и кружев. Элтон с подведенными глазами и напомаженными завитыми волосами на одних снимках выглядел скромным, а на других агрессивным. Нельзя сказать, что музыкант оставлял приятное впечатление, но это и не входило в его намерения.

8 февраля Элтон устроил обед, аукцион и концерт в пользу своего благотворительного фонда — такие мероприятия проводились раз в два года в нью-йоркском отеле «Уолдорф-Астория». В ответ на свое участие в благотворительных акциях «War Child» и «Balm in Gilead» Элтон пригласил Паваротти и Джесси Норман, которые пели оперные партии как с хозяином вечера, так и без него. Кроме того, Элтон во время концерта исполнил новую сольную программу. В этот вечер было собрано более миллиона долларов, в результате чего собранная фондом с 1992 года сумма достигла четырнадцати миллионов.

В феврале имя Элтона оказалось в центре необычного спора, что привело к отмене благотворительного вечера в пользу фонда борьбы со СПИДом, назначенного на 18 февраля. Причиной этого было представление новой книги Версаче «Rock and Royality». Принцесса Диана, дружившая и с Элтоном, и с Версаче, написала предисловие к книге — в обмен на обещание, что книга не будет содержать ничего, что могло бы вызвать «обиду» — и согласилась приехать на торжественный прием. Ходили слухи, что она выставит на аукцион несколько своих платьев. Однако накануне выхода книги Диана наконец познакомилась с ее содержанием: пропорционально сложенный скромно одетый мужчина смотрел на чопорные портреты членов королевской семьи (присутствовали также несколько снимков Элтона, с головы до ног одетого в сверкающие виниловые наряды Версаче). Портреты почти обнаженных мужчин были похожи на те, что составляли содержание книги Версаче 1996 года «Men Without Ties». Вероятно, Диана ожидала от книги чего-то другого. Принцесса выдвинула формальное объяснение своему отказу поддержать проект: «Я чрезвычайно озабочена тем, что книга может оскорбить королевскую семью. По этой причине я прошу изъять мое предисловие, и я не буду присутствовать на обеде в честь выхода книги».

Версаче отменил прием, чтобы «защитить Диану», а выделенные на его проведение деньги передал в благотворительный фонд Элтона. Отношения между принцессой и пианистом стали прохладными. Впоследствии Элтон написал Диане письмо, в котором выражал сожаление такому повороту событий. Он получил официальный ответ с указанием отправлять всю корреспонденцию через Букингемский дворец. После стольких лет дружбы, когда они с удовольствием «болтали» друг с другом, серьезно обсуждали проблему булимии и вместе участвовали в борьбе против СПИДа, их отношения зашли в тупик.

Элтон обратился к другим источникам сбора средств для своего благотворительного фонда, чтобы компенсировать отмену акции «Rock and Royality». 24 марта на его пятом ежегодном приеме, приуроченном к церемонии вручения премии «Оскар», присутствовали актеры и режиссеры лучших независимых фильмов года, таких, как «Shine» и «Fargo». Элтон позировал для фотографий со всеми приглашенными, от Джонатана Лапински, юного актера из «Джери Магуайр», до Джиллиан Хелфготт, супруги прототипа для «Shine» Дэвида Хелфготта. Когда часы пробили полночь, Элтону исполнилось пятьдесят.

Но музыкант еще не был готов праздновать свой юбилей. 27 марта он удивил Мстислава Ростроповича, отмечавшего семидесятилетие в парижском театре «Theatre des Champs-Elysees». На вечере присутствовали многие известные музыканты со всего мира, но именно появление не значившегося в программе Элтона и его исполнение «Happy Birthday» вызвало слезы на глазах Ростроповича.

На этой же неделе пианист был избран почетным членом Королевской академии музыки, в которой учился ребенком, став, таким образом, в один ряд с Ференцем Листом и Феликсом Мендельсоном. «Маленьким мальчиком... я боялся сюда входить, — вспоминал Элтон несколько месяцев спустя. — Здание вызывало какой-то страх, и это очень угнетало. Теперь все изменилось, — сказал он, — в академии преподают современную музыку. Студенты могут играть в рок-группах.

Директор академии доктор Кэртис Прайс так объяснял оказанную Элтону честь: «Элтон был необыкновенно одаренным ребенком. Если бы он захотел, то продолжал бы учебу в нашей академии». Почетное членство — это высшая награда академии.

14

HERE'S TO THE NEXT TIME (1997-1998)

«Если бы в то время, когда я начинал, в моде были бы панки, то меня возили бы на грузовике для мебели, — сказал Элтон в 1990 году. — Мои волосы были бы девять футов длиной».

Когда 6 апреля Элтон и Дэвид Ферниш прибыли в «Hammersmith Palaces» на празднование пятидесятилетнего юбилея музыканта, они были похожи на легендарного Короля-Солнце и его придворного. Элтон ошеломлял присутствующих трехфутовым серебристым париком, украшенным драгоценными камнями и блестками и увенчанным серебряной миниатюрной копией испанского галеона девятнадцатого века. Его пятнадцатифутовый шлейф из страусовых перьев бережно несли два «лакея», одежда которых напоминала ту, что носили в Древней Греции и во Франции во времена Людовика XVI. Под мантией у Элтона был такой же, как у Дэвида, костюм — сюртук с прямыми полами, украшенный искусственными бриллиантами и кружевом, блестящие штаны, чулки и серебристые туфли с огромными пряжками. Под вспышки фотокамер Элтон и Дэвид опустились на тротуар на гидравлической платформе из своего автомобиля-фургона.

Как бы ни воспринимался этот экстравагантный наряд, в последнее время одежда Элтона была необычной, иногда смелой, иногда строгой, но редко шокирующей. Возможно, со временем он стал избегать крайностей. Тем не менее он по-прежнему испытывал потребность в ярких вспышках цвета и света, которая время от времени требовала удовлетворения. На праздновании своего сорок седьмого дня рождения он нарядился в похожий костюм, но пятидесятилетний юбилей требовал большего.

После того как Элтону исполнилось пятьдесят, критики стали рассуждать об абсурдности ситуации, когда перевалившие за пятидесятилетний рубеж музыканты сочиняют и исполняют рок-музыку. Обозреватель лондонской «Санди Миррор» предупреждал, что для Элтона было бы «неразумным» играть на своем юбилее «Saturday Night’s Alright», поскольку «нет ничего более циничного, чем сочетание бунтарской музыки с животами и лысинами». Никто не знал, что собирается исполнять Элтон на своем юбилее. Кроме того, Элтон больше не считал себя рок-музыкантом, хотя иногда играл (и сочинял) рок-музыку. Он имел преимущество над многими известными рок-музыкантами, такими, как Мик Джаггер и Род Стюарт, которые с важным видом появлялись перед публикой, не заботясь о том, какое впечатление они производят. Элтон, который в двадцать три года хотел даже за фортепьяно быть таким же подвижным, как Джимми Хендрикс (этим объясняется его использование инструмента в качестве опоры для стоек на руках), теперь радовался тому, что имеет возможность сидеть, вместо того чтобы прыгать, как мальчик.