Мишель Обама - Becoming. Моя история

Это была моя точка опоры, мой момент самодисциплины. Я вонзила топор в лед, словно альпинист, соскальзывающий с вершины. Это не значит, что Барак ничего не поменял – консультирование помогло ему увидеть недостатки в нашем общении, и он работал над тем, чтобы их исправить, – но я изменила кое-что в себе, что помогло мне, а затем и всем нам. Во-первых, я решила вести здоровый образ жизни. Мы с Бараком ходили в один и тот же спортзал, которым руководил веселый и энергичный тренер Корнелл Макклеллан. Я работала с Корнеллом пару лет, но рождение детей изменило мой обычный распорядок. Решение пришло в виде моей самоотверженной мамы, которая все еще трудилась на полную ставку, но теперь еще и стала приходить к нам домой в 4:45 утра несколько раз в неделю, чтобы я могла выбежать к Корнеллу и присоединиться к подруге на тренировке в 5 утра, а затем вернуться домой к 6:30, разбудить девочек и помочь им собраться. Этот новый режим изменил все: спокойствие и уверенность, две важнейшие ценности, которые я так боялась потерять, наконец вернулись ко мне.

Что касается проблемы «домой-на-ужин», я установила новые границы, лучше работавшие для меня и девочек. Мы составили расписание и придерживались его. Ужин каждый вечер теперь был ровно в 6:30. Затем ванна в 7:00, книги, объятия и в кровать ровно в 8:00. Железный режим, поэтому теперь вся ответственность – успевать или нет – лежала на Бараке. Для меня это имело гораздо больше смысла, чем откладывать ужин или заставлять девочек ждать, борясь со сном. Я хотела, чтобы они выросли сильными и собранными, не привыкшими к любой форме старомодного патриархата. Меньше всего я желала, чтобы они думали, будто жизнь начинается, только когда мужчина приходит домой. Мы перестали ждать папу. Теперь его задачей было догонять нас.

На Клайборн-авеню в Чикаго, к северу от центра города, расположен своеобразный рай для работающих родителей, то есть для меня: стандартный, в высшей степени американский торговый центр «все в одном месте». Там был детский Gap, Best Buy, Gymboree и CVS, а также несколько других сетевых магазинов, больших и маленьких, где можно купить что угодно: вантуз, спелый авокадо или детскую купальную шапочку. По соседству был также Container Store и, что еще лучше, ресторан Chipotle. По-настоящему мое место. Я могла припарковать там машину, проскочить два или три магазина, взять буррито и вернуться на работу за шестьдесят минут. За этот обеденный спринт я успевала найти замену потерянным носкам, выбрать подарок очередной пятилетке, пригласившей кого-то из моих детей на день рождения, и пополнить запас чулок, коробок сока и баночек яблочного пюре.

Саше и Малии было три и шесть лет соответственно, и обе они были бойкими, умными и быстро росли. От их энергии у меня перехватывало дыхание – что только добавляло очарования торговому центру. Бывали моменты, когда я сидела в припаркованной машине и ела фастфуд наедине с включенным радио, переполненная облегчением и вдохновленная собственной эффективностью. Правда жизни с маленькими детьми: иногда за достижение сойдет уже то, что ты ужинаешь, купила яблочное пюре и все живы.

Посмотрите, какая я молодец, хотелось мне сказать в эти моменты своей призрачной аудитории. Все видят, как я прекрасно справляюсь?

Такой я была в свои сорок: немного Джун Кливер, немного Мэри Тайлер Мур. В лучшие дни я благодарила себя за все, что смогла сделать. Мое жизненное равновесие могло показаться элегантным только издалека, но оно по крайней мере было. Работа в больнице оказалась хорошей, сложной, приносящей удовлетворение и соответствующей моим убеждениям. Меня удивляло, что такое большое и уважаемое учреждение, как университетский медицинский центр с девяноста пятью сотнями сотрудников, работало в основном под управлением ученых, которые проводили медицинские исследования, писали статьи и считали район, окружающий университет, настолько ужасным, что никогда даже не пересекали ни одной улицы за пределами кампуса. Меня стимулировал их страх. Заставлял по утрам вставать с постели.

Я провела бо́льшую часть жизни в окружении этих предрассудков. Я видела, как нервничали белые в моем районе, и замечала, как все хоть сколько-нибудь влиятельные люди уезжали из него ради призрачной выгоды. На эту должность меня пригласили, чтобы разбить некоторые из стереотипов, уничтожить барьеры, воодушевить людей узнавать друг друга. Меня очень поддерживал мой новый босс, предоставив свободу строить свою собственную программу по установлению более прочных отношений между больницей и районом. Я начинала с одним подопечным, а собрала команду из двадцати двух человек. Я организовывала посещения персоналом больницы районных общественных центров и школ, записывая их в качестве лекторов, кураторов и членов жюри научной выставки и угощая их в местных кафе-барбекю.

Мы привлекли детей нашего района помогать персоналу больницы, создали программу для увеличения числа волонтеров, ухаживающих за больными, и сотрудничали с летними курсами медицинского факультета, поощряя местных студентов рассматривать возможность строить карьеру в медицине. После того как я осознала, что больнице следует обращать больше внимания на прием на работу сотрудников из числа меньшинств, а также заключать больше контрактов с компаниями-поставщиками, которыми владели женщины, я также помогла создать Отдел по преодолению дискриминации при ведении бизнеса (Office of Business Diversity) [113] Office of Business Diversity – отдел больницы Университета Чикаго, основные функции которого – создание благоприятных условий для работы меньшинств и развитие бизнеса с небольшими компаниями-подрядчиками, владельцами которых являются женщины. – Прим. науч. ред. .

Наконец, существовала проблема, связанная с людьми, отчаянно нуждающимися в медицинской помощи. В Саутсайде проживало чуть больше миллиона человек, был дефицит медицинских учреждений, неблагоприятные условия проживания способствовали развитию хронических заболеваний, которые чаще всего поражают бедных: астмы, диабета, гипертонии, болезней сердца. У большого количества людей не было медицинской страховки, а многие другие зависели от программы «Медикэйд» [114] Американская государственная программа, которая финансирует некоторые виды медицинской помощи нуждающимся. . Они заполняли отделения скорой помощи университетской больницы, часто это были болезни, требующие наблюдения и лечения, но встречались и настолько запущенные случаи, когда требовалась безотлагательная помощь. Проблема была вопиющей, дорогостоящей, нерациональной и острой для всех участников. Визиты в отделение скорой помощи больницы мало что могли сделать для улучшения здоровья в долгосрочной перспективе. Привлечение внимания к этой проблеме стало важной задачей для меня.