Вольф-Рюдигер Мюльман - Удивительные сказки Единорога и шести бродяг

О песне Santa Maria Михаэль объявил следующими словами: «Раньше все мы жили в общине. В ней была единственная женщина. Ей приходилось стелить постели, мыть, сушить, делать покупки и так далее. Но однажды она ушла, и Пимонте пришлось мыть всё в одиночестве. Этой песней он хотел бы попросить женщину вернуться к нам». Да, «мужчина, который в скором времени хочет купить остров Зюльт [44] О-в Зюльт - большой остров, принадлежащий Германии. Находится в Северном море. и который на каждое полнолуние хочет ставить дармовый бочонок пива» (так Пимонте представлял публике вокалист в конце кёльнских концертов) был тот ещё остряк...

В магдебургском развлекательном центре AMO намечался концертный вечер совместно с Subway To Sally и The Inchtabokatables. Уже в середине дня начались первые разногласия, так как Subway To Sally поместили свою ударную установку прямо посреди сцены, оставив мало места другим группам. После некоторых трений и различных некрасивых слов музыканты всё же своевременно нашли общий язык до начала концерта, а через час даже певец Subway To Sally Эрик Хечт и Роберт Бекманн из The Inchtabokatables поднялись на сцену к IN EXTREMO, чтобы спеть This Corrosion вместе с Михаэлем. Наконец, хоть что-то приятное и, прежде всего, мирное окончание дня. Анекдот на десерт: во второй половине дня ударник Subway Дэвид Пэтч больше часа молотил по своим тарелкам, за ним с большим интересом наблюдал его коллега из IN EXTREMO Райнер. На вопрос Пэтча: «А ты что, не разогреваешься перед концертом?», Райнер ответил, указав на полупустую бутылку виски Jack Daniels: «Разогреваюсь, только вот этим».

Никто в группе не мог объяснить, почему гитарист Томас день ото дня всё больше отдалялся и занимался собственными делами. Каждый игнорировал признаки, указывавшие на большой крах. Решающим этапом нервного истощения Томаса Михаэль видит концерт в Ulmer Roxy 2-го октября, когда на разогреве выступала альтернативная рок-группа Substyle. «Томаса ещё не было в зале, когда мы начали саундчек», - вспоминает вокалист. – «Как-то так получилось, что мы сыграли одну песню вместе с Хейви, гитаристом Substyle». В этот момент в зал вошёл Томас, посмотрел на сцену и в ужасе отвернулся от того, что там происходило. По словам Михаэля, мир для него тогда рухнул. Неуверенность в завтрашнем дне, психологическое давление, постоянная боязнь неудачи, невыразимое желание быть лучшим, но вместе с тем осознание в глубине души, что навыки игры всё ещё очень ограничены - всё смешалось в Томасе. Во время выступления гитарист всё время стоял на своём месте на сцене, а после концерта остался безмолвно сидеть там же. С того самого вечера он совсем отдалился от группы, стал всегда выглядеть рассеянным, целыми днями пил шнапс, чтобы сбросить груз с сердца, а его игра на гитаре стала безжизненной, безэмоциональной, словно механической.

Во время ночной поездки из тюрингского Бад-Зальцунгена в Бремен автобус на полпути сделал остановку на обычном придорожном постоялом дворе для туристов. Как всегда, работало железное правило: кто покидает автобус, тот вешает свой туристический пропуск на руль, чтобы водитель знал, все ли члены группы вышли. Прекрасно понимая, что беспокоиться не о чем, но лучше бы проверить - особенно музыкантов, которые праздновали до глубокой ночи - водитель бросил кроткий взгляд на все спальные койки. Занавес кровати Томаса был задвинут, одеяло имело бугорок, такой, как будто под ним кто-то лежал и спал, а рядом с койкой стояла обувь гитариста. Супер, все на борту, пора в путь.

И когда автобус прибыл в Бремен, Томас в одних кальсонах и шлёпанцах бесцельно блуждал по территории туристического постоялого двора, пытаясь поймать транспорт. Неудачно, естественно. Совсем одурев, он позвонил домой не своей жене, но набрал вместо неё номер матери. Та, в свою очередь, связалась с женой Томаса, а вскоре и группа была проинформирована. «Вот дерьмо, Мюнцер остался за бортом!» В конце концов разогрев-группа Substyle, которая ехала по шоссе, подобрала дезориентированного музыканта. До того момента никто и не подозревал, что действительно случилось с Томасом. Он был просто истощён, был не в себе, хотя такое всё же когда-то случается у каждого человека. Всего пару дней отдыха - и всё пойдёт своим чередом. С этой ошибочной мыслью IN EXTREMO вместе с командой техников, саркастически аплодируя, приняли гитариста в концертном зале, ведь упустить туристический автобус считалось классикой музыкальной сцены. Ещё было произнесено несколько остроумных замечаний, пока совершенно опечаленный гитарист плёлся по концертному залу. Это было последнее выступление Томаса с IN EXTREMO. На следующий день он лёг в психиатрическую больницу.

«Томас никогда не вернётся, мы поняли это почти сразу», - скажет Кай позже. – «Его игры на гитаре стало не хватать. Томас в конечном итоге для своего безопасного профессионального будущего решил сделать карьеру госслужащего учителя. Мы все его очень любили, но никто из нас всерьёз не верил, что он посвятит себя музыкальной карьере. Я считаю, что его болезнь в конце концов возникла из-за давления, которое он оказывал сам на себя. Он всегда должен был быть лучшим во всех отношениях. Но в IN EXTREMO он довольно быстро, во всяком случае, во время записи Verehrt und Angespien , осознал, что его сил было недостаточно».

Михаэль посещал своего старого друга в психиатрии и пытался приободрить его. «Дружище, старик, ты ничего не добьёшься здесь, внутри! Давай упакуем твои вещи и через пару дней будем на Балтийском море! Немного свежего морского воздуха - и ты снова станешь прежним». Но на этот раз певец потерпел неудачу со своими разглагольствованиями. В комнату отдыха вошёл попечитель, держа в руках мяч. «Так, а теперь поиграем!» - воскликнул он и бросил мяч Томасу. Тот поймал его, посмотрел на Михаэля, сказал «Да, давай поиграем!», кинул мяч, а другие пациенты побежали за ним. Всегда первый, всегда лучший…

«В то время я чувствовал себя безопаснее и увереннее среди больных и сумасшедших, чем снаружи, на свободе», - вспоминает Томас. – «Я фактически спятил, был накачан медикаментами и три месяца провёл в психиатрии. После этого я целый год находился в отпуске на больничном».

По словам Томаса, преодолеть старые мыслительные и поведенческие шаблоны было очень тяжело. О расставании со своими бывшими коллегами-музыкантами он переживал достаточно долго. «Мы с Михаэлем знали друг друга очень давно. Мы вдвоём раньше колесили по стране на его стареньком Шевроле и перерыли вместе много дерьма. Я уже соскучился по этому. Честно!»

Тем временем берлинец снова работает в качестве учителя, а в свободное время играет на гитаре в одной малоизвестной группе. И когда IN EXTREMO дают концерт в столице, Томас иногда присоединяется к публике. «У меня была мечта - состариться с ребятами, и даже сейчас я всё ещё держусь за неё. Это была настоящая семья, всего шесть братьев - я был единственным ребёнком - и Марко был младшим. Пожалуй, от этого не отделаться никогда».