Наталья Шмелькова - Последние дни Венедикта Ерофеева

____________

14 апреля

У Венички Галя и Борис Сорокин. Галя рассказала, как они со Льном встретились в метро с Кривомазовым: он привез пленку с ерофеевским исполнением «Петушков» и его фотографии в молодости. Ему отдали обещанные за пленку 100 рублей, а Лён (конечно, эффектно) влепил пощечину, сообщив при этом номер Веничкиной сберкнижки и выразив надежду, что в ближайшее время эти деньги будут на нее переведены.

Веня сказал, что днем его навещал Саша Епифанов со своим знакомым из Баку, не так давно лежавшим в этом же отделении. Цель приезда бакинца – хоть раз в жизни увидеть живого, обожаемого им Ерофеева.

Настроение тяжелое: «Ты должна мне предлагать не рубашки стирать, а саван шить».

____________

16 апреля

Веничка рассказывает: «Приезжали из Театра на Малой Бронной за разрешением поставить «Вальпургиеву ночь», хотя сценарий еще не готов. При чтении пьесы стоял страшный хохот. Режиссер Портнов хочет сократить текст до 3-х часов, ссылаясь на то, что наша публика не привыкла к четырехчасовым спектаклям». Но дело, как мне кажется, не в этом. Портнов по секрету сказал, что хочет опередить «Таганку», где собираются ставить «Петушки».

На субботу и воскресенье Ерофеева отпустят домой. Первое, что он сделает – это сдаст накопившуюся дома посуду и пересадит на балконе цветы. Он в ужасе от больницы. Рассказывает, как в прошлый раз, когда ему делали первую операцию, молодые девки (медсестры) с гиканьем и улюлюканьем везли его на каталке в операционную. А сейчас, когда после болезненной гипертермии он, обессиленный, опускается на стул, чтобы перевести дух, они торопят его подняться. «И зачем только эти девочки поступают в мединституты?» – недоумевает он.

Галя стонет: «Сколько можно страдать?» – а Веничка просит меня поддержать его дух.

Вечером мне домой звонит Галя. Очень возбуждена. Чувствую, что она хочет поговорить со мной о Вене. Уже в который раз рассказывает о его детстве: «Отец сидел. Мать уехала на заработки в Москву. Веня в Кировске почти до девятого класса был в детдоме. Голод. Особенно в 48-м. В школе, несмотря ни на что, был не просто отличником, а вундеркиндом. Встретился со мной в 36 лет. Я нашла его просто на помойке. Помогла, конечно, дача Делоне. Там он оживал. С тех пор я всегда старалась накормить его курочкой»…

____________

19 апреля

По непонятной мне причине встретил холодно. Придрался к тому, что не читала Лотмана. Назвал невеждой. Галя радостно: «С кем связался!» Не задерживал, как обычно, когда собралась уходить: «Поезжай домой, тебе ведь должна звонить Галя из Дубны». Напоследок Галя мне сообщила: они со Льном мечтают, чтобы «Вальпургиева ночь» была поставлена к дню Веничкиного рождения. А Веничка мечтает, если будет жив, поехать в Хибины за голубикой и черникой. Он знает места…

____________

20 апреля

Встретилась в МГУ с Бахытом Кенжеевым. Передал для Вени деньги. «Протяните его хотя бы полгода, чтобы при нем вышли книги, а то все как-то страшно несправедливо», – с горечью сказал он.

____________

21 апреля

Встретил радостно. Попросил сопровождать на гипертермию: «Мне так будет намного легче». – «А как же Галя?» – «Я ей скажу, чтобы не приезжала». Ушла в 11 вечера. На улице, у выхода, присела на лавочку. Закурила. Подошли два дежурящих пьяных милиционера. Попросили сигарету. Из их разговора: «Кто второй раз сюда попадет, тому уж конец». Поднялась и направилась к метро. Вослед услышала сочувственное: «Не проводить ли вас?»

Шла и ревела. В час ночи позвонила Галя. Сообщила, что Веню вот-вот отпустят домой, а через две недели – операция, но он не должен об этом знать! И еще новость: издательство «Московский рабочий» перепечатало «Вальпургиеву ночь» и оттуда запрашивают за проделанную работу 84 рубля (!).

____________

22 апреля

Приезжаю к вечеру. Веня сообщил, что до меня было много народу: Белла Ахмадулина с Мессерером, Сорокин, неизвестная мне Алиса (которая в свое время носила в медальоне прядь его волос) и т. д., и т. д. Самый низкий поклон через Беллу передал ему Иосиф Бродский. Аксенов вроде бы занялся в Америке его финансовыми делами и собирается выбить хотя бы тысячи две. Из Польши в Москву приезжал ксендз и первое, что сделал, справился о его здоровье. Кажется, собираются публиковать в «Новом мире». Огольцова (хирург) уже прочитала половину «Москва – Петушков» и вошла во вкус.

Веня в ярости от того, что за перепечатку «Вальпургиевой ночи» издательство берет с него 40 рублей, при его пенсии 50 рублей. Он не знает, что на самом деле просят 84: мы с Галей от него скрыли. «Они все пользуются моей болезнью!» Называет все это «кривомазовщиной». Подозревает, что Галина опять заболевает. Вспомнил, как она из стодолларовых бумажек делала кораблики и пускала их по воде, приклеивала валюту к портрету Фета. Сказал, что она совершенно не умеет вести дела, назвал «отродьем», и т. д., и т. д. Короче, когда из издательства вернулась Галина с коньяком, ей здорово нагорело. Она вскипела и сказала, что сегодня же встретится с главным редактором К. и порвет договор. Так с ней и сделали. Назначили К. свидание, встретились на улице под проливным дождем и выясняли отношения.

____________

23 апреля

Приехала к Вене после выставки Сальвадора Дали. У него Галя. Встретила дружелюбно. Сообщила, что по «Свободе» передавали «Лениниану». У Венички настроение хорошее. До слез смеялся над моим рассказом о выставке, как одна разодетая в пух и прах дама, глядя на офорт Сальвадора «Леда и лебедь», недоуменно спросила свою подругу: «Лебедь очень красиво написан, но за что же он так ее клюет?»

____________

25 апреля

Приезжаю с опозданием из-за страшной зубной боли. Ерофеев (подозрительно): «Глаза блудливые». Прошелся и по Сорокину: «С нескрываемым раздражением говорил о ксендзе, приехавшем из Польши и справившемся о моем здоровье. Сорокин ругает Леру за то, что не слушается свою свекровь Светлану Мельникову и редко ходит в церковь, а у нее трое детей!» Досталось и Леше Зайцеву: «В присутствии посторонних людей ругает Жанну. Говорит, что любит другую». Веничка признался, что уже с юности он не переносит кратковременных романов, увлечений. Сказал, почему думает, что я часто приезжаю к нему через силу: вспомнил мою поездку в психиатрическую больницу к Володе Яковлеву. Я ему призналась: «Устала. Сил нет ехать, но надо». В общем – полный разгром.

Галя сообщила мне, что на днях издательство «Московский рабочий» ей все вернет и Веничка очень этому рад. Им понемногу отовсюду идут деньги. Веня 600 рублей хочет положить на книжку для поездки на Кольский: «Не с пятью же рублями ехать!» Хочет, чтобы я отправилась с ним, хотя сказал: «Тебе там будет скучно без людей», но потом вдруг шепнул на ухо: «Да без тебя я никуда не поеду, девчушка!»