Игорь Мартьянов - Слово солдата

Удивительное творение природы — мысль человеческая. Вот и эти воспоминания промелькнули в моей памяти едва ли не со скоростью света. Потому что лично пережитое остается с человеком навсегда.

Ликвидировав мощную группировку немецко-фашистских войск, войска 3-го Белорусского фронта приступили к подготовке штурма Кенигсберга, который, по заключению гитлеровского командования, мог выдержать длительную осаду. Его заблаговременно подготовленная оборона состояла из трех рубежей. В первом из них, возведенном в шести — восьми километрах от центра города, были пятнадцать старинных, необыкновенно прочных фортов, во втором, проходившем по городским окраинам, — особо прочные, приспособленные к длительной обороне каменные здания, баррикады и железобетонные огневые точки, третий рубеж опоясывал центральную часть города и включал в себя девять старинных фортов, бастионы, равелины, башни, каменные постройки, тоже приспособленные к длительной и упорной обороне. В самом центре Кенигсберга, возвышаясь над окрестностями, громоздкой глыбой стоял на берегу реки Прегель королевский замок. Эту старинную цитадель обороняли тысячи самых оголтелых фашистов. Всего же, по данным разведки, в укреплениях Кенигсберга находилось 130 тысяч солдат и офицеров, четыре тысячи единиц артиллерийских орудий, много танков и штурмовых орудий. На аэродромах Земландского полуострова базировалось сто семьдесят боевых самолетов. Один аэродром находился в самом Кенигсберге, он был построен по распоряжению коменданта крепости.

Чтобы получить и расшифровать эти данные, пришлось немало потрудиться экипажам 6-й Таганрогской гвардейской бомбардировочной авиадивизии и летчикам 6-го Московского гвардейского штурмового авиаполка. Они в течение нескольких дней производили фотографирование оборонительных сооружений противника на окраинах и в центре города, аэродромов, кораблей в портах. Это была сложная и опасная работа, потребовавшая от авиаторов высокого летного мастерства, исключительной выдержки, дисциплины и мужества. Во время этих полетов и фотографирования их прикрывали наши истребители. Но вражеские зенитчики встречали воздушных разведчиков сверкающей завесой огня.

Гитлеровская пропаганда делала все, чтобы запугать немецкий народ, солдат и офицеров, стращая угрозой всеобщего истребления немцев «озверевшими русскими». Воздействие этой пропаганды мы уже видели: побывав в городах Гумбиннен, Велау, Инстербурге, мы не встретили ни одного немца — сбежали все! В Кенигсберге повсюду были развешены лозунги: «Победа или всеобщая гибель!» Геббельс и его подручные успокаивали немцев высокопарными обещаниями: «Скорее Балтийское море высохнет, чем русские возьмут Кенигсберг». Как видим, фашисты намеревались защищать Кенигсберг любой ценой.

Для штурма Кенигсберга были задействованы 1, 3 и 18-я воздушные армии, ВВС Краснознаменного Балтийского флота и два бомбардировочных авиакорпуса, привлеченные из 4-й и 5-й воздушных армий.

Чтобы «разместить» в кенигсбергском небе такое количество боевых машин, требовалась напряженная, кропотливая работа по согласованию действий не только авиационных корпусов и воздушных армий, но и, главное, с наземными войсками. Поэтому общее руководство авиацией взял на себя командующий Военно-Воздушными Силами Красной Армии главный маршал авиации А. А. Новиков. Основной опорой его в этом деле накануне и во время штурма являлся штаб 1-й воздушной армии во главе с ее командующим генерал-полковником авиации Т. Т. Хрюкиным. «Такой мощной авиационной поддержки с начала войны не получал ни один фронт», — вспоминает участник тех событий маршал авиации Н. С. Скрипко [4] Н. С. Скрипко. По целям ближним и дальним. — М., 1981, с. 342. .

Когда все было разведано и подготовлено, получены конкретные задачи, для отработки вопросов тактического и огневого взаимодействия командование 6-й Таганрогской авиадивизии, командиры полков и эскадрилий опять приезжали из Инстербурга к нам, на аэродром Иуртгайшен. Вывешивались схемы построения боевых порядков, уточнялось время взлета, точки встречи, порядок сопровождения бомбардировщиков, прикрытия их над целью и после бомбометания, позывные ведущих групп, действия наших истребителей на случай появления «мессершмиттов» и «фокке-вульфов».

Для контроля нашей готовности к штурму Кенигсберга прибыли на аэродром главный маршал авиации А. А. Новиков и командующий 1-й воздушной армией генерал-полковник авиации Т. Т. Хрюкин. Эскадрильи построили в одну шеренгу. Обходя строй, маршал Новиков и генерал Хрюкин методом опроса проверили знание летчиками общей обстановки и своих задач в предстоящей операции, у инженеров и техников — готовность авиационной техники и бортового оружия. Ответами дотошные проверяющие остались довольны.

Вечером состоялся полковой митинг. Командир полка подполковник Меньших зачитал обращение военного совета 3-го Белорусского фронта «Вперед на Кенигсберг!». Затем выступили командиры, летчики, техники, солдаты.

— Мы завтра полетим в бой, товарищи, — заявил старший лейтенант Михаил Телечкин. — Взять Кенигсберг нам приказала Родина. Я буду с достоинством и честью выполнять этот приказ и призываю всех, не щадя своей жизни, бить врага. Фашистские грабители, детоубийцы, засевшие в змеином гнезде, будут уничтожены!

Этот призыв под одобрительные возгласы авиаторов поддержал командир эскадрильи капитан Дмитрий Чуланов. Заместитель командира полка по политической части майор Чогин сказал:

— Кенигсберг — сильная крепость. Но и эта крепость не спасет фашистов от справедливого возмездия за все их злодеяния, которые они учиняли на советской земле…

В назначенное время три полка истребителей Як-9 поднимались в воздух и брали курс в точку встречи. Там уже находились эскадрильи бомбардировочных полков 6-й Таганрогской авиационной дивизии. Мы занимали места в боевых порядках, и воздушная армада устремлялась к цели. Яростно били вражеские зенитки, от светящихся трасс и разрывов зенитных снарядов небо горело огнем. Но крылатые гвардейцы, сомкнув строй, девятками выходили на боевой курс, пикировали и точно сбрасывали бомбовый груз. Внизу бушевали огненные смерчи. 7 и 8 апреля (записано в моей летной книжке) совершили по два таких налета на Кенигсберг, каждый продолжительностью около полутора часов.

С твердой решимостью и высоким боевым мастерством штурмовали Кенигсберг наши летчики. «Ни днем, ни ночью не прекращали они своих действий. И тогда трудно было поверить, что на свете бывает тишина», — вспоминает об этом Маршал Советского Союза А. М. Василевский [5] А. М. Василевский. Дело всей жизни. — М., 1984, с. 414. .