Юрий Папоров - Рыбка из «Аквариума»

Через несколько минут Род принял короткое послание. Всю обратную дорогу от городка Атойак Род нервно размышлял над возможным его содержанием. Нервозность вызывалась мыслью: а что если «Аквариум» подтвердил личность бывшего майора и предлагает действовать. А как? Мишель все еще не составил хотя бы приблизительного плана.

В номере отеля, после расшифровки, текст выглядел так: «Объект представляет особую государственную важность. Продолжайте наблюдение. Выходите в эфир ежедневно. Ждите указаний!»

Рождественскую ночь влюбленная пара туристов провела в мексиканском ресторане «Дерево», где вкусно кормили наперченным «посоле» — кукурузная похлебка с мясом — и овощами, обильным блюдом «менудо» — вареные внутренности, требуха, потроха и вкуснейшим «чалупас» — пирогами с разной начинкой.

Род в час ночи оставил наблюдение, поскольку надо было выезжать из города, и на этот раз в противоположную сторону, в более пустынную местность вокруг селения Св. Марка, чтобы провести очередную радиосвязь. Добавить к прежней информации, собственно, было нечего, если не считать, что Тридцать седьмой решил ослабить наблюдение, поскольку объект проявляет повышенное волнение, тревожится.

Депеша из «Аквариума» той ночью гласила: «Уточните нахождение у объекта на правой руке родинки небольшого размера».

Дать ответ на эту телеграмму Род смог только в ночь с 28-го на 29 декабря. На следующий день после Рождества все газеты объявили о приезде в Акапулько на отдых президента Мексики Адольфо Лопеса Матеоса. И Мишель тут же отметил, что Слоун занервничал еще больше. Поразмыслив и поставив себя на место бывшего майора, Мишель решил: гостиница «Аламеда» находится почти в самом центре города, недалеко от Соколо — главной площади, Центрального телеграфа, муниципалитета, полиции. А тут еще новые глаза — повсюду шпики, обеспечивающие безопасный отдых президента республики.

Правильный расчет и повышенная бдительность оправдали себя. Сразу после завтрака пара появилась на ступеньках гостиницы и у швейцара попросила подать такси. Немка держала в руках развернутую газету. Мишель, машина которого стояла на углу, рядом с газетным киоском, купил свежий номер и, когда его подопечные уселись в такси, последовал за ними. Они направились в южную, полуостровную часть города, где было меньше отелей, магазинов, автомобильного движения и располагались, в основном, частные дачи.

Уже после первой остановки такси, когда Хенриэтта и Ганс, попросив шофера обождать их, вошли в ворота более чем комфортабельной виллы с садом, несомненно имевшей свой личный пляж, Род развернул газету и нашел страницу, где печатались объявления об аренде жилых помещений. Он быстро все понял. Владелец дома № 96 по улице, где стояло такси, сдавал свою дачу состоятельным туристам.

Гражданка ФРГ и гражданин США имели успех при второй попытке. В одиннадцать часов утра они уже рассчитались с гостиницей и перебрались в виллу «Мария», что находилась почти в самом конце улицы Устье.

Был жаркий день, а Мишелю следовало действовать не мешкая. «Если что, если это он, то как его здесь достанешь? — мелькнуло в сознании, и мысль, которая иной раз приходила на ум бессонными ночами, оформилась окончательно. — Вот счастье будет, если все же этот Слоун не окажется Расплетиным!» Но тут же чувство долга взяло верх, и он сказал самому себе, что надо обнаружить родинку. Но как, черт возьми?

Мучила жажда, и Род, вернувшись на набережную, зашел в кафе. Хотелось холодного пива, но это, как подумалось, помешает ему спокойно и трезво рассуж-ждать, что же делать дальше. Мишель попросил бутылку кока-колы, но официант перепутал заказы, и через минуту перед Родом стояли на столе высокий бокал и открытая дымящаяся бутылка «Боэмии». Мишель залпом осушил бутылку пива, не наливая в бокал, попросил другую, и тут же пришло решение.

Род расплатился, хорошо оставил на чай, сел в машину и поехал по набережной к тому месту, где у причалов стояли прогулочные моторные лодки и катера. Мишель выбрал лодку с тентом и рулевым, что был постарше и имел на голове широкополую соломенную шляпу. В лодке Мишель разделся и натянул купальные трусы. Вооружившись аппаратом с телеобъективом, Род предложил лодочнику совершить прогулку, а для этого плыть как можно ближе к берегу, обогнув остров Слона и спустившись до самого острова Калета.

Расчет оказался верным. Оставив позади остров Слона и пройдя мыс Грифа, они стали спускаться на юг к заливу Арестантский. Где-то здесь, среди отвесных утесов, по идее, и должен был находиться пляж виллы «Мария». Так оно и получилось. Еще через несколько минут Мишель невооруженным глазом увидел стоявшую в купальнике на белом, как мука, песке толстушку Хенриэтту и плавающего Ганса.

Род попросил хозяина лодки пройти мимо пловца как можно ближе и со стороны берега. Ганс плыл по ходу лодки иногда кролем, а иногда и обычными русскими саженками. Мишель нахлобучил по самые глаза шляпу лодочника и сделал несколько снимков дочти в упор, когда пловец выбрасывал при саженках правую руку высоко вперед. И отчетливо увидел родинку.

Они подошли еще ближе к берегу, и Род не переставал щелкать затвором аппарата, запечатлевая на пленке скалы, пляжики, бунгало и дачи, плотно обсаженные цветущими кустами и деревьями.

Моторка поравнялась с мысом Сандалий, и Мишель предложил рулевому возвращаться к причалу. Когда на траверзе оказался пляж виллы «Мария» — они шли теперь чуть поодаль, — Род попросил старика застопорить мотор. Ждать пришлось недолго. Ганс вышел на берег, Хенриэтта поднесла ему полотенце и указала рукой на лодку. Бывший майор ГРУ, прикрывший на всякий случай лицо полотенцем, в том, что лодка перестала двигаться, поскольку у нее, видимо, заглох мотор, не усмотрел ничего предосудительного, вместе с тем он развернулся к ней лицом и спокойно продолжал вытирать голову.

После сытного обеда Род проехал по набережной Мигеля Алемана к отелю «Президент». Выглядело здание шикарно и было построено в той части побережья Акапулько, которая благодаря отелю становилась украшением этого всемирно известного курорта. Рядом открылось ателье, выполнявшее срочные заказы на проявку пленок туристов с автоматической отпечаткой пробных контрольных кадров в размер пленок.

Род стоял у входа в ателье, разглядывал флаконы и коробочки, разложенные на витрине соседней аптеки, когда услышал, как у обочины остановилась машина, раздался звук открывшейся дверцы и… хорошо знакомый голос:

— Лола, одну секунду! Я только заберу фотоснимки. Они давно должны быть готовы!

То был Юл Б. собственной персоной, и, возможно, увидеть сеньора Блоха ему помешала только поспешность. Мишель вобрал голову в плечи — изображение Юла в витрине приближалось — и поспешил войти в аптеку. Оттуда, с бьющемся сердцем от мысли, что актер может зайти и в аптеку, Род через стекло витрины увидел, как из черного «кадиллака» вышла невысокая, красивая брюнетка. Через минуту к ней быстро присоединился Бриннер. А в помещении аптеки висела киноафиша недели. В театре «Варьедадес» шел фильм «Десять заповедей» с участием прелестной Анни Бакстер и обладателя лысого, как колено, черепа — Юла.