Дуглас Смит - Распутин. Вера, власть и закат Романовых

Статью Борисова тут же перепечатали другие газеты, в том числе «Саратовский вестник», «Сибирская торговая газета» и «Ермак» 29. Ряд статей под названием «Гришка Распутин» в течение четырех дней печатала газета «Петроградский листок». Аналогичные статьи появились и в «Вечернем времени» 30. В «Ермаке» утверждалось, что «этот темный человек» является сообщником «германской партии», и его задача – убедить руководство страны в необходимости заключения мира с Германией. Распутина впервые обвинили в том, что он предатель и иностранный шпион. В следующем году все стали считать это абсолютной истиной, и это обвинение сыграло главную роль в заговоре с целью его убийства. Газета «Вечернее время» назвала Распутина немецким шпионом и потребовала его ареста. Прочитав статью, великий князь Андрей Владимирович 17 августа записал в дневнике:

«Где тут правда, конечно, сказать трудно. Но все это создает благоприятную почву для всяких нападок […] Это крайне опасно. Он может принять такие размеры, учесть которые теперь трудно. Но что опасность не за горами, то это вполне ясно.

Но кто же станет писать опровержения? Единственный способ теперь – это обелить себя решительным действием, покончить с Распутиным, виновен ли он или нет. Все равно, что он делал и кто он такой. Важно лишь одно, что благодаря ему есть лицо, которое подвержено публичным нападкам весьма гадкого свойства, и этого вполне уже достаточно, чтобы быть осторожным и не возбуждать народного негодования, когда и без того в стране не все очень благополучно» 31.

Валентина Чеботарева была в ужасе от этой кампании. В дневнике она записала: «Все это так ужасно и печально» 32. Александр Спиридович, начальник дворцовой охранной агентуры, согласен с этим мнением, хотя и частично. Статью в «Вечернем времени» он назвал «полной и злонамеренной клеветой», а статьи Борисова в «Биржевых ведомостях» – «совершенно достойной биографией». Стоит отметить, указывал Спиридович, что две газеты имеют совершенно разную ориентацию: «Ведомости» выпускает еврей Михаил Гаккебуш-Горелов, а «Вечернее время» – русский националист Борис Суворин, который вместе с Александром Гучковым распустил и опубликовал слух о том, что Распутин – германский шпион. На Распутина набросились сторонники самых разных политических убеждений. Николай, Александра и Распутин винили во всем нового министра внутренних дел Щербатова, считая, что он слишком уж мягок с прессой 33.

Раздраженный Распутин слал телеграммы влиятельным друзьям, требуя предпринять меры к прекращению кампании 34. Он писал Вырубовой, чтобы та попросила Воейкова запретить «Биржевым ведомостям» печатать эту «грязь, они сеют раздор» 35. 15 сентября он писал ей: «Сделали по всей земле праздник, а сатана газету и посеял страх, добро у него не пропадет» 36. Официально в защиту Распутина выступил лишь губернатор Тобольска Андрей Станкевич. Он написал в редакцию, что в статьях Борисова содержится множество ошибок, что ни он, ни его вице-губернатор никогда не устраивали приемов для Распутина, что он никогда не получал жалоб на Распутина от его односельчан из Покровского 37. Но этот одинокий голос не был услышан.

В кампанию включился давний враг Распутина, отец Востоков. Он обрушился на него, выступая перед паломниками в Коломне 29 августа. Он призвал всех, кто верит в Бога и любит Родину, подписать его петицию о немедленном аресте Распутина, виновного в «соблазнении русского народа и литье воды на мельницу международной революции, угрожающей России». Собравшимся Востоков заявил, что в военное время, когда мир и спокойствие страны важнее, чем когда бы то ни было, циничное влияние Распутина вреднее действий сотни самых отъявленных агитаторов за революцию. Безнаказанность этого преступника – «тяжкий грех перед Богом, способный лишить нашу страну Божьей милости и благодати». Более впечатляющей гиперболы было трудно придумать. Петицию подписали пятьсот человек. Документ был отправлен министру внутренних дел Щербатову. Распутин серьезно отнесся к словам Востокова. Он направил жалобу в министерство и потребовал расследования в отношении Востокова за клевету. Но министр предпочел пойти другим путем и оставил обе просьбы без внимания 38. В конце концов с «этим ужасным Востоковым» разобралась Александра. С помощью митрополита Московского Макария она добилась высылки его из Коломны в более отдаленный приход Московской губернии 39.

17 августа после ожесточенных сражений русская армия отступила от литовского Каунаса, города, жизненно важного для обороны западных рубежей России. Русские потеряли около 20 тысяч погибшими и большое количество артиллерии. Комендант крепости, генерал Владимир Григорьев, был освобожден от своих обязанностей, отдан под суд и приговорен к 15 годам каторги. Вечером к расстроенным Николаю и Александре во дворец приехал Распутин. Они поговорили, и Распутин благословил царя иконой. На следующий день он написал Николаю, чтобы поднять его дух: «Мир и благословение, с нами Бог – будь тверд» 1. В тот же день Распутин вместе с сыном Дмитрием выехали из Петрограда домой. Позже Распутин писал Вырубовой, что губернатор Петрограда телеграфировал Джунковскому и начальнику департамента полиции, чтобы ему помешали уехать, но по какой-то причине на вокзале их никто не задержал. «Бог всегда добр», – писал Распутин 2.

Тюменская полиция зафиксировала приезд Распутина: поезд № 4 из Петрограда доставил Распутина, его сына Дмитрия и агентов охранки Терехова и Свистунова в Тюмень 22 августа в пять утра. Распутин и Дмитрий взяли экипаж и отправились к старому другу Распутина, Дмитрию Стряпчеву. Терехов и Свистунов отправились на причал ждать парохода в Покровское. Стряпчев и Распутин (Дмитрий остался в Тюмени) прибыли на причал в восемь утра. Стряпчев купил Распутину билет в одноместную каюту первого класса на пароход «Товарпар». В одиннадцать утра пароход отплыл в Тобольск с запланированной остановкой в Покровском. До отплытия полиция сообщала, что «ни на станции, ни на причале Распутин не сказал ничего, заслуживающего внимания» 3. Вечером Распутин добрался до дома. В десять утра, согласно полицейским донесениям, он вышел из дома и стал ходить по двору, постоянно вздыхая и жалуясь. Он недоумевал, как ему накануне удалось выпить три бутылки вина и так сильно опьянеть. «Ребята, – сказал он Терехову и Свистунову, – это нехорошо» 4.

Поездка Распутина действительно сложилась нехорошо. 26 августа губернатор Тобольска Станкевич приказал начальнику полиции Хрущеву расспросить одного из пассажиров «Товарпара» о том, что произошло на пароходе. Пассажира этого звали Вильгельмом Гартвельдом, ему было пятьдесят семь лет от роду. Шведский композитор и пианист жил в России с 1882 года. Они с женой плыли на «Товарпаре», и там они увидели Распутина, который пил чай в салоне первого класса. На нем была розовая рубашка, военного покроя брюки, шелковые носки и тапочки. Вид у него был довольно расхристанный: рубашка была грязной, а из-под брюк виднелось нижнее белье. Казалось, что он сильно нервничает, но все же в тот момент он вел себя пристойно.