Рой Кин - Рой Кин - Автобиография

стан соперника и отнимать мяч, Оле был едва ли не лучшим бомбардиром в Европе. Темп игры должен

был поменяться в любом случае.

Смогут ли теперь немцы ответить на вопрос, поставленный в несколько ином свете?

Ответ был отрицательным. Наблюдая за игрой, я чуть не потерял голову. «Бавария» ждала окончания

матча. Теперь ее четверка защитников не уходила далеко от своих ворот, а полузащитники сгрудились

на своей половине поля. «Они кончены, — сказал я Джимми Райану. — Мы их поймали». Нам был

необходим прорыв. Если вы все делаете верно, то в любой игре у вас наступает прорыв. Но немцы

продолжали держаться за гол, выстроившись вдоль своей штрафной. Для команды с такой репутацией,

которая была у «Баварии», она в этот момент являла жалкое зрелище, какое только возможно

представить… С такой игрой они вряд ли смогут выиграть Лигу чемпионов. Или нет? Несмотря на весь

прессинг, который мы оказывали на соперника вблизи его ворот, «Юнайтед» не смог создать ни одного

реального шанса.

Возле бровки поля помощник судьи поднял табло, на котором было показано, что арбитр добавил еще

три минуты. Еще один угловой. Петер Шмейхель бежит вперед. Я никогда не видел, чтобы такая

тактика срабатывала. Удивительно, но на этот раз она помогла. Бекс отлично подал угловой, мяч был

отбит к Райану, находящемуся на краю штрафной. Он не попадает как следует по мячу, и тот летит

прямо на Тедди, который тычком отправляет его мимо немецкого вратаря.

«Ноу Камп» взорвался. Даже теперь я не могу адекватно описать охватившие меня тогда эмоции.

Облегчение? Да. И удовлетворение — поскольку я чувствовал, что ребята заслуживали остаться в

живых, так же как немцы не заслуживали выиграть этот приз, ничего не предпринимая. Но больше

всего я был рад за тренера. Не в первый и не в последний раз он мудро разыгрывал карты замен.

Оставалась минута, когда «Бавария» начала с центра поля. Теперь она полностью потеряла контроль.

Мы мгновенно возвращаем себе мяч. Восставшие из мертвых, мы теперь изо всех сил старались забить

победный гол. «Бавария» дает нам возможность выполнить еще один угловой. Бекс закручивает мяч на

ближнюю штангу. Тедди переправляет его дальше, и Оле забивает гол.

Я сомневаюсь, что мы когда-нибудь вновь станем свидетелями трех минут такого футбола. В итоге приз

за победу в Лиге чемпионов 1998/99 получила команда, которая желала этого больше других. В тот день

победил дух. Я играл в двенадцати из тринадцати матчей Лиги, но я никогда не чувствовал себя

настолько уставшим, как это было по окончании этих девяноста трех минут в Барселоне. Даже в самые

радостные моменты я никогда не был среди тех, кто бурно празднует победу после матча (обычно я

сохраняю силы для бара). В тот вечер на «Ноу Камп» тренер с трудом заставил меня и Пола пойти и

получить медали. Да, мы сыграли свою роль в той европейской кампании, но вечер принадлежал

другим парням, которые сделали свое дело в матче против «Баварии». Пол и я находились словно на

футбольной обочине и представляли яркий пример истины профессионального футбола: ты играешь

для твоей команды, твоего клуба, болельщиков, но в первую очередь — для себя. Футбол — весьма

эгоистичная игра. И сколько бы мне ни говорили, что я заслужил медаль Лиги чемпионов, я знаю, это

не так. На самом деле можно сказать, что мое недисциплинированное поведение едва не привело к

крупным неприятностям для нас.

Мы отлично провели ночь в отеле. Те, кто чувствовал себя причастным к команде, созданной Алексом

Фергюсоном, разделяли истинное чувство достижения чего-то великого. Еврокубки представлялись

тяжелым испытанием, которое мы с честью выдержали. Безусловно, это было его достижением. Я мог с

легкостью забыть про разочарование от того, что пропустил финальную игру, потому что на самом деле

мне было почетно быть капитаном команды, принесшей успех великому тренеру и великому клубу.

Именно поэтому я пел, смеялся и пил всю ночь. Некоторые парни во главе с Дуайтом Йорком решили

поближе познакомиться с ночной жизнью Барселоны, а я остался в отеле. На следующий день нам

устроили незабываемый прием в Манчестере.

ХI

В середине сезона, в котором мы выиграли «требл», Брайан Кидд перешел в «Блэкберн» в качестве

главного тренера. Он посчитал, что настало время самому стать хозяином, попробовать свои силы на

посту главного тренера клуба. Несмотря на то, что Кидд был неотъемлемой частью нашего клуба, меня

не удивил его шаг. Меня ничто не удивляет в футболе. Я уверен, что деньги были одной из причин, по

которой Брайан покинул клуб. Он играл ключевую роль в трансформации «Юнайтед» в девяностые,

работая правой рукой главного тренера. Но по мере роста нашего богатства его зарплата даже не могла

сравниться с тем, что получал обычный игрок низших дивизионов. Только глупцы не думают о

зарплате, когда все вокруг тебя заколачивают бабки. Разве мог Брайан отказаться от предложения

Джека Уокера, который дал ему столько, сколько он не смог бы заработать и за всю жизнь на «Олд

Траффорд». Я уважаю его и как личность, и как тренера. Мне было жалко, что он ушел от нас.

На его место пришел Стив Макларен. Новый голос, новые идеи, которые я также принял.

В то время я думал о деньгах и новых контрактах. Мне было двадцать восемь, когда истекал последний

год контракта. Майкл Кеннеди вел переговоры с клубом в течение нескольких месяцев. Дела шли

далеко не так, как хотелось.

Мне нравилось играть за «Манчестер Юнайтед». Для меня Алекс Фергюсон был отличным тренером.

Он диктовал свою волю и был голодным до успеха. Он не любил болтунов и тех, кто блефует, и всегда

боролся с такими людьми в нашей раздевалке. Лично я был обязан ему многим. Случались ли передряги

в жизни, как это происходило со мной на поле и вне его, — он всегда был рядом. Он не хотел иметь

рядом с собой послушных бойскаутов и принимал все черты моего характера — отрицательные,

положительные и безобразные.

Мне также нравилась обстановка в раздевалке «Юнайтед». В это время у меня была возможность уехать

за границу. Большое количество клубов Европы, ведущих клубов, прощупывали подо мной почву. С 1

января 2000 года я уже мог вести переговоры с другими клубами. В июне 2000 года по правилу Босмана

я мог перейти в другой клуб в качестве свободного агента. У меня были лучшие карты. Майкл знал, как

ими распорядиться.

Я всерьез подумывал о «Ювентусе» и «Баварии». Оба эти клуба были готовы предложить мне огромные

деньги, чтобы я мог обеспечить себя на всю жизнь. Однако уход из «Юнайтед» было трудно себе