Иван Солоневич - Россия в концлагерe [дореволюционная орфография]

Потомъ мы съ Поккалномъ намѣтили мѣсто для жилья будущихъ участниковъ спартакіады. Я предложилъ лагерный пунктъ Вичку, лежавшую верстахъ въ шести къ западу отъ Медгоры. Вичка представляла рядъ техническихъ преимуществъ для побѣга, которыя, впрочемъ, впослѣдствіи такъ и не понадобились. Поккалнъ сейчасъ же позвонилъ по телефону начальнику вичкинскаго лагпункта, сообщилъ, что туда прибудетъ нѣкій тов. Солоневичъ, обремененный по-ли-ти-че-ски-ми заданіями и дѣйствующій по личному приказу тов. Успенскаго. Поэтому, когда я пришелъ на Вичку, начальникъ лагпункта встрѣтилъ меня точно такъ же, какъ нѣкогда товарищъ Хлестаковъ былъ встрѣченъ товарищемъ Сквозникъ-Дмухановскимъ.

Сама же Вичка была достаточно любопытнымъ произведеніемъ совѣтскаго строительства. На территоріи двухъ десятинъ былъ выкорчеванъ лѣсъ, вывезены камни, засыпаны ямы и сооружены оранжереи. Это было огородное хозяйство для нуждъ чекистскихъ столовыхъ и распредѣлителей.

Въ Москвѣ для того, чтобы вставить выбитое въ окнѣ стекло, нуженъ великій запасъ изворотливости и удачи. А тутъ двѣ десятины были покрыты стекломъ, и подъ этимъ стекломъ выращивались огурцы, помидоры, арбузы и дыни. Со всего ББК поѣздами свозился навозъ, команды Вохра выцарапывали изъ деревень каждую крошку коровьихъ экскрементовъ, сюда было ухлопано огромное количество народнаго труда и народныхъ денегъ.

Такъ какъ я прибылъ на Вичку въ качествѣ этакаго почетнаго, но все же весьма подозрительнаго гостя (начальникъ лагпункта никакъ, конечно, не могъ повѣрить, что всѣ эти приказы и прочее — что все это изъ-за какого-то футбола; въ его глазахъ стояло: ужъ вы меня не проведете, знаемъ мы...), то ко мнѣ былъ приставленъ старикъ агрономъ Вички — тоже заключенный, который потащилъ меня демонстрировать свои огородныя достиженія.

Демонстрировать, собственно, было нечего. Были чахлые, малокровные огурцы и такой же салатъ, помидоровъ еще не было, арбузы и дыни еще должны были быть. Въ общемъ — приполярное огородное хозяйство. Освоеніе приполярныхъ массивовъ... Продолженіе соціалистической агрикультуры къ полярному кругу: для большевиковъ нѣтъ ничего невозможнаго.

Невозможнаго дѣйствительно нѣтъ. При большевицкомъ отношеніи къ труду можно и на сѣверномъ полюсѣ кокосовыя пальмы выращивать: отчего нѣтъ? Но съ затратой только одной сотой доли всего того, что было ухлопано въ вичкинскія оранжереи, всю Медгору можно было бы завалить помидорами, выращенными въ Малороссіи безъ всякаго стекла, безъ всякихъ достиженій и безъ всякихъ фокусовъ. Правда, въ результатѣ аналогичныхъ фокусовъ помидоры и въ Малороссіи расти перестали...

Агрономъ оказался энтузіастомъ. Какъ у всѣхъ энтузіастовъ, у него futurum подавляюще доминировало надъ praesens.

— Все это, вы понимаете, только начало. Только первые шаги въ дѣлѣ сельско-хозяйственнаго освоенія сѣвера... Вотъ когда будетъ закончена электростанція на Кумсѣ — мы будемъ отоплять эти оранжереи электрическимъ токомъ.

Вѣроятно, будутъ отоплять электрическимъ токомъ. Уже былъ почти окончательно разработанъ проектъ сооруженія на сосѣдней рѣчушкѣ Кумсѣ гигантской, въ 80 метровъ вышиной, плотины и постройки тамъ гидростанціи. Постройка, конечно, проектировалась путемъ использованія каторжнаго труда и каторжныхъ костей. Какой-нибудь Акульшинъ, вмѣсто того, чтобы у себя дома сотнями тоннъ производить помидоры безъ всякихъ гидростанцій, будетъ гнить гдѣ-то подъ этой плотиной, а помидоровъ, какъ и раньше, не будетъ ни тамъ, ни тамъ.

Еще одинъ изъ нелѣпыхъ порочныхъ круговъ совѣтской реальности. Но коллекція этихъ круговъ въ какихъ-то вырванныхъ изъ общей связи мѣстахъ создаетъ нѣкоторое впечатлѣніе. Такъ и съ этой Вичкой. Мѣсяцемъ позже меня приставили въ качествѣ переводчика къ какой-то иностранной делегаціи. Делегація осматривала, ахала и охала, а я чувствовалъ себя такъ глупо и такъ противно, что даже и писать объ этомъ не хочется...

Я испытующе посмотрѣлъ на агронома. Кто его знаетъ? Вѣдь вотъ я организую во имя спасенія шкуры свою совершенно идіотскую халтуру со спартакіадой. Можетъ быть, спасаетъ свою шкуру и агрономъ, со своей вичкинской халтурой? Правда, Вичка обойдется во много разъ дороже моей спартакіады, но когда дѣло доходитъ до собственной шкуры, люди расходами обычно не стѣсняются, въ особенности расходами за чужой счетъ.

Я даже попробовалъ было понимающе подмигнуть этому агроному, какъ подмигиваютъ другъ другу толковые совѣтскіе люди. Никакого впечатлѣнія. Свои приполярные помидоры агрономъ принималъ совершенно всерьезъ. Мнѣ стало чуть жутко: боюсь я энтузіастовъ. И вотъ еще одинъ энтузіастъ. Для этихъ помидоровъ онъ своей головы не пожалѣетъ — это достаточно очевидно, но еще въ меньшей степени онъ позаботится о моей головѣ.

Отъ агронома мнѣ стало противно и жутко. Я попытался было намекнуть на то, что на Днѣпрѣ, Дону, Кубани, эти помидоры можно выращивать милліонами тоннъ и безъ никакихъ электрификацій, а мѣста тамъ, слава Богу, хватаетъ и еще на сотни лѣтъ хватитъ. Агрономъ посмотрѣлъ на меня презрительно и замолчалъ. Не стоитъ-де метать бисера передъ свиньями. Впрочемъ, огурцами онъ меня снабдилъ въ изобиліи.

Никакого барака для участниковъ спартакіады строить не пришлось. Въ Вичкѣ только что было закончено огромное деревянное зданіе будущей конторы совхоза, и я пока что прикарманилъ это зданіе для жилья моихъ спортсменовъ. Впрочемъ, тамъ оказались не одни спортсмены: спартакіады я все равно проводить не собирался и подбиралъ туда всякую публику, преимущественно по признаку личныхъ симпатій, такъ сказать, "протекціонизмъ". Мы съ Юрой оказались въ положеніи этакихъ Гарунъ-аль-Рашидовъ, имѣющихъ возможность на общемъ фонѣ каторжной жизни разсыпать вокругъ себя благодѣянія полутора-двухъ мѣсяцевъ сытнаго и привольнаго житья на вичкинскомъ курортѣ. Разсыпали щедро, все равно бѣжать; чѣмъ мы рискуемъ? Забирались въ траву, на мѣсто нашего постояннаго "разложенія", "разлагались" тамъ и выискивали: ну, кого еще? Помѣщеніе уже было, фонды питанія, и хорошаго питанія, уже были выдѣлены — жалко было оставлять пустующими курортный мѣста. Такъ, для медицинскаго надзора за драгоцѣннымъ здоровьемъ тренирующихся я извлекъ изъ центральной чекистской амбулаторіи одного престарѣлаго хирурга, окончательно измотаннаго лагернымъ житьемъ, и въ воздаяніе за это — хотя тогда о воздаяніи я не думалъ — я получилъ возможность подлѣчить свои нервы душами Шарко, массажемъ, электротерапіей, горнымъ солнцемъ и прочими вещами, которыя въ европейскихъ условіяхъ влетаютъ, вѣроятно, въ копѣечку. Примѣрно такимъ же образомъ были извлечены двѣ машинистки управленія ББК, одна изъ которыхъ отсидѣла уже семь лѣтъ, другая — шесть. Вообще на Вичку переводились люди, которые рѣшительно никакого отношенія къ спартакіадѣ не имѣли и имѣть не могли.