Пол Престон - Франко. Биография

В начале 1946 года Лондон и Вашингтон обсуждали вопрос о том, какое влияние на позицию Франко окажет публикация трофейных германских документов, раскрывающих масштабы его сотрудничества со странами Оси 197 197 Разведка британских ВМС представила в Организацию Объединенных Наций доклад «Использование испанских портов Осью при попустительстве местных испанских властей». . По общему мнению британского министерства иностранных дел, это мало повредило бы каудильо, поскольку местная пропаганда, превозносившая его «проницательность и благоразумие» (hdbil prudencia) уже сделала свое дело. Мэллит говорил: «Здесь многие считают внешнюю политику Франко, направленную на неучастие в войне, его единственным серьезным достижением» 71. Тем не менее в начале 1946 года Вашингтон опубликовал некоторые из наиболее убийственных свидетельств в брошюре «Испанское правительство и Ось», немедленно опровергнутой Мартином Артахо 72.

Международную критику его режима Франко обратил себе на пользу, представляя ее следствием коммунистическо-масонского заговора, направленного на разрушение Испании. Как ни парадоксально, его неубедительная и непродуманная аргументация срабатывала. В сентябре 1945 года он убедил религиозных советников фалангистской женской секции (Seccidn Femenina) в том, что гражданская война была начата ради искоренения «сатанинских происков» замаскированных франкмасонов, а теперь Испании грозит атака «масонской сверхдержавы», контролирующей мировую прессу и радиостанции, а также многих высокопоставленных политических деятелей в странах западной демократии. Используя риторику крестового похода времен Гражданской войны, Франко заявил: Испания подверглась такой атаке потому, что несет миру молитву, а ее солдаты — это солдаты Господа 73. При этом он припомнил историческую личность — командира осажденной Нумантийской крепости 198 198 Осада Нумантии римлянами в 154 году до н.э. была национальным символом сопротивления до последней капли крови. (Примеч. перев.) . В Испании давно стало традицией крепить национальное единство, создавая образ злобных зарубежных врагов. С подобными речами Франко выступал во время карательных экспедиций по стране, и толпы, собранные фалангистами, приветствовали его 74.

Франко раздражало, что дон Хуан Бурбон всячески препятствовал его попыткам преодолеть враждебность к себе на международной арене. После окончания войны, дабы представить свой режим зарубежному миру как монархический, каудильо предложил наследнику трона поселиться в Испании 75. Монархист Хосе Мариа Ориоль убедил Франко, будто дон Хуан теперь сожалеет о Лозаннском манифесте. На самом же деле дон Хуан твердо решил не возвращаться, пока не уйдет каудильо, и в начале февраля 1946 года обосновался на фешенебельном португальском курорте Эшторил под Лиссабоном. Надежды генералиссимуса на то, что дона Хуана удастся контролировать его брату Николасу, послу в Португалии, оказались беспочвенными. Появление претендента на Пиренейском полуострове вызвало усиление промонархических настроений, что выражалось по-разному. Франко более всего встревожило коллективное приветственное письмо дону Хуану, известное как «салудо» и подписанное 458 наиболее заметными фигурами испанского истеблишмента, в том числе двадцатью экс-министрами, президентами пяти крупнейших банков страны, многими аристократами и известными университетскими профессорами. Все они выражали желание, чтобы была реставрирована монархия, «воплощенная в Вашем Величестве» 76.

Письмо, опубликованное 13 февраля, привело Франко в ярость, ибо он счел это, как часто случалось, бунтом подданных. На заседании кабинета 15 февраля каудильо заявил: «Они объявили войну и должны быть раздавлены как черви». Снова усмотрев в этом масонский заговор, Франко пригрозил всем подписавшим письмо, что без суда посадит их в тюрьму. Он несколько поостыл, лишь когда генерал Давила и другие напомнили ему о неприятных внешнеполитических последствиях такого шага. Просматривая список подписавшихся, каудильо придумывал для них способы наказания — такие, как изъятие иностранного паспорта, налоговых документов и увольнение с постов. Однако, не удовлетворившись и этим, Франко решил возложить ответственность на одного из провинившихся, назвал зачинщиком Кинделана и приказал немедленно посадить его. Давила попросил каудильо принять ро внимание возраст Кинделана и его слабое здоровье, и тогда Франко распорядился сослать виновного на Канарские острова. Зная, что многие в армии разделяют взгляды Кинделана, хотя и не смеют высказываться, генералиссимус в течение долгого времени интересовался секретными сообщениями полиции о его деятельности. «Салудо» заставило Франко понять, сколь многие поддерживают требование о реставрации монархии. Примерное наказание Кинделана оказалось эффективной мерой, вызвавшей лишь слабый ропот некоторых генералов-монархистов 77. Мало кто хотел подвергнуться такому унизительному наказанию, как Кинделан, и рисковать своим положением 78.

Дон Хуан высокомерно отверг предложение Франко приехать в Испанию для личной встречи. Претендент выразил отказ Николасу Франко, сославшись на то, что должен подготовиться. По мнению советников дона Хуана, каудильо хотел использовать эту встречу, чтобы подчеркнуть зависимое положение претендента 79. Отказ разозлил Франко. Он дал указание фалангисгским элементам в Студенческом объединении испанских университетов срывать лекции профессоров, подписавших «салудо», а сам направил дону Хуану письмо и объявил, что прекращает с ним отношения, поскольку Эшторил .подстрекает монархистов к заговору против него. Даже рассерженный, каудильо не утратил своей обычной расчетливости. Более смелые монархисты начали искать контакта с левыми, но многие из самых оппортунистически настроенных консерваторов, подписавших «салудо», снова потянулись к Франко 80.

Каудильо был встревожен деятельностью хуанистов, партизанской войной и акциями республиканского правительства в изгнании, однако пропагандистская кампания, преследовавшая цель изобразить его лидером осажденной Испании, приносила свои плоды. В первые месяцы 1946 года по всей стране прошли организованные активистами Движения демонстрации в поддержку Франко 81. Тем временем репрессивный аппарат загнал левых в угол. Накал антифранкистских выступлений за рубежом несколько спадал.

В середине января американский заместитель госсекретаря Дин Ачесон (Acheson) сказал в Вашингтоне британскому министру Джону Бальфуру (Balfour), что применительно к Франко англо-американская политика не должна ограничиваться одними возражениями неодобрения. Он предложил, чтобы Франция, Соединенные Штаты и Британия составили совместное заявление, в котором было бы указано: Испанию примут в международное сообщество лишь в том случае, если испанский народ сместит Франко и создаст правительство, ответственное за организацию выборов 82. Это предложение обсуждали Бирнс, Бевин и Бидо. В это время в Вашингтоне высказывалась точка зрения, что Советский Союз весьма заинтересован в разжигании гражданской войны в Испании, которая привела бы к победе коммунистического режима. Это обеспечило бы Советскому Союзу плацдарм под боком у Италии и Франции, а также подходы к Латинской Америке 83. После того как британский посол в Вашингтоне лорд Галифакс представил подобные аргументы Ачесону, американское давление уменьшилось 84.