Алена Свиридова - Счастье без правил

В будние дни мне категорически запрещалось приглашать друзей домой. Я заканчивала десятый класс. Мама считала, что я должна весь день делать уроки, заниматься музыкой и английским. Как я теперь понимаю, в этом был резон. Но тогда я так не думала и, чтобы не разводить с ней дебаты, приглашала друзей тайно. Мама все равно приходила с работы поздно. Мы слушали музыку и тайком курили на балконе. Оставалась одна проблема – мой младший брат-первоклассник. Поскольку деть его было некуда, пришлось применить хитрость.

– Леша, – снизошла я до него, – ты теперь взрослый, можно сказать (ха-ха), равный, поэтому информация о том, что сюда приходили мои друзья, должна умереть вместе с тобой.

Бедный Леша кивнул и поклялся, что ни слова. Но когда мама пришла с работы, на нем лица не было. За ужином он вертелся, вздыхал, плохо ел, отводил взгляд. Я показала ему кулак под столом. Он умоляюще посмотрел на меня. Вздохнул, отодвинул тарелку, но внезапно решился.

– Давай скажем! – произнес он, чуть не плача. – Ленка, пожалуйста, ну давай скажем!

Мама в недоумении посмотрела на нас обоих.

– Ну-ка, что у вас там? Что скажем? Вы что-то натворили?

Я молча поклялась убить гадину. Пришлось признаться. Странно, но мне даже не особо влетело, все внимание переключилось на бедного Лешу и его страдания. На первый взгляд он стуканул, но это не так. Просто он не смог больше выносить тяжести чужой тайны. Она его придавила и замучила. Мы с мамой даже втихаря посмеялись, умиляясь трогательной невинности моего брата.

В детстве я не хотела становиться взрослой. Взрослые мне не нравились, потому что с ними было скучно. И разговоры были скучные и занятия – «иди кушать», «пойдем в магазин», «давай помоем посуду», «иди, убери свою постель», «ты сделала уроки?».

Самым ужасным было то, что они в праздники любили часами сидеть за столом! Есть и вести нескончаемые разговоры. Как это вообще возможно, просидеть на месте весь вечер?

«Долго ты будешь вертеться?» – это мне, как вы понимаете. «Сколько можно бегать и болтать глупости?» Мне казалось, что бегать можно сколько угодно, а глупости болтать – вообще прекрасно! А также лепить из пластилина воинов и колесницу, лежать под диваном, разрисовывая карандашами ящик для белья, и читать книжку под одеялом, включив фонарик. А весной пускать бумажные кораблики по ручьям и мерять лужи в новых резиновых сапогах. На новогодний утренник сделать костюм поросенка, приклеив бумажный пятачок пластырем к носу и проткнув хвостиком из розовой мягкой проволочки новые полосатые шорты. Летом быть индейцем и кидать ножик в сосну, играть в Штандера, в резиночку и в классики, собирать фантики из-под жвачки, лазить через забор на стройку! Я выбегала на улицу с горящими глазами – впереди было еще сто тысяч интереснейших дел, в которых взрослые не смыслили ни бельмеса! Я искренне не хотела расти. Но все равно выросла. И вот что поняла.

Мы безошибочно определяем своих. У настоящих взрослых, когда заканчивается рабочий день, развлечений не так-то много.

Номер один – они опять сидят за столом. Рестораны. Мясные, рыбные, японские, китайские. Вина. Покупка толстых книг, попытка выучить французские названия и какой год в какой провинции был солнечным и урожайным. Соревнования, кто закажет вино лучше и дороже. Долгое смакование и разговоры на эту тему, хотя мне почему-то кажется, что, если заклеить этикетки, не все отличат на вкус одно от другого. Ну, может, мне и в самом деле кажется. О Мадонна! Я сейчас умру! После выбора вина начинается другая игра. Называется – светская беседа. «Вы где, с кем, на каком автомобиле, где загородный дом, какая сумочка, где учатся дети, где отдыхаете летом, у вас есть вилла в Ницце, частный самолет?» – «Это я с Элтоном Джоном, он пел у меня на дне рождения». – «Вы сами готовите на Новый год? Вы же устанете, дорогуша, мы уже третий сезон приглашаем повара-француза, бесподобно!»

Мне кажется, что люди делятся на взрослых, которые забыли, что когда-то были детьми, и взрослых, которые забывают о том, что они взрослые.

Игра эта бесконечна и ведется на разных уровнях, заодно этот уровень и демонстрируя. Когда я попадаю в такую передрягу, то быстро ем и тихо смываюсь из-за стола куда-нибудь в уголок, на диванчик, захватив по дороге книжку. Часто там и засыпаю, а народ все сидит, все пьет и ест. Развлекается. Ну и самая основная и, не спорю, самая увлекательная игра – привлечь противоположный пол. Поиск и обсуждение методов для его привлечения. Огромная мировая индустрия, работающая на это. Автомобили, мода, фитнес, парфюмерия-косметика-косметология-пластическая хирургия. На этом все, друзья мои. Вот на каком фундаменте стоит здание, где проводят свое свободное время взрослые мужчины и женщины. Как правило, среди них много по-настоящему богатых и успешных людей.

Ну а что же взрослые «дети», которым я симпатизирую больше? Они на самом деле тоже любят выпить и пожрать. И за телками приударить, и мужикам глазки построить. Но это, к счастью, не все. Еще им с не меньшей силой нравятся развлечения типа прыгнуть с парашютом, погонять на велике, поиграть в хоккей, нырнуть в морскую пучину, заняться фотографией, снять ролик, написать песню, научиться танцевать, готовить, писать стихи. Заниматься вокалом, живописью, играть на гитаре, барабанах, трубе и расческе. С такими людьми мне намного проще и веселее. Они не боятся быть смешными, глупыми или бедными. Все детские особенности при них. Врут с три короба – сочиняют научно-фантастические рассказы. Действуют на нервы – часами тренькают на гитаре. Видят мир в розовых очках – пишут стихи и песни. Лезут куда ни попадя – в горы, на дно морское. Подбирают животных и тащат в дом. Пачкают одежду – играют в футбол или рисуют.

Глянец нам всячески пропагандирует взрослую жизнь: крутые машины, сумки, курорты, спа, как соблазнить богатого мужчину, какие вина надо пить, какую недвижимость иметь, короче, все то, о чем можно будет поговорить взрослым людям за столом. А придумывать эти машины, сумки, дома, самолеты и все остальное будут взрослые «дети». Потому что это ужасно интересно и весело!

«Я музыку терпеть не могу, классику там всякую, Бах, Бетховен, тоска зеленая!» – с вызовом сказала я более старшему мальчику, который познакомился со мной на катке. Он был не из нашего двора и уж тем более не из нашей школы, которая находилась на другом конце города. То, что он обратил на меня внимание, было событием из ряда вон выходящим. Я была в седьмом классе, но вторичные половые признаки еще были в завязи, цвести им было еще очень не скоро. Мальчик был старше и учился уже в девятом, был высокий и с усиками. Я тут же приврала, что учусь в восьмом, и дальше меня, что называется, понесло.