Александр Ливергант - Вирджиния Вулф: «моменты бытия»

На оборотной стороне листа значилось:

«Уничтожь все мои бумаги».

28 марта, час дня . Леонард у реки, в миле от моста. Находит на берегу следы Вирджинии, а в воде у берега – ее палку. Пытается извлечь палку из воды. Луи вызывает полицию. Полицейский и двое местных жителей, вооружившись веревками и баграми, заходят в воду по пояс; ныряют. Леонард мечется по берегу, заглядывает в разрушенный дом, который прозвали «Худо-бедно» (“Mad Misery”), – во время своих многочасовых прогулок Вирджиния не раз там сиживала. В этой развалюхе, по грустной иронии судьбы, когда-то жила старуха, которая, как и писательница, ходила с собакой и тоже утопилась.

28 марта, 15:00.

Из Чарльстона, как обычно в это время, приезжает Ванесса – она еще ничего не знает.

28 марта, 18:30.

Леонард возвращается домой. «Произошла ужасная беда», – сообщает он позвонившей ему Октавии Уилберфорс. Пишет письмо Вите Сэквилл-Уэст – хочет, чтобы о происшедшем она узнала от него, а не по радио или из газет.

29 марта.

Полиция продолжает обследовать речное дно. Леонард пишет письмо Джону Леманну. В «Монашескую обитель» приезжает Октавия Уилберфорс: «Только благодаря Вам она протянула так долго». Леонард плачет – первый раз за эти два дня.

1 апреля.

Поиски тела продолжаются. Леонард пишет письмо редактору Times Джеффри Досону.

3 апреля.

В Times на первой полосе, среди военных сводок, помещается короткая заметка:

«С глубоким сожалением извещаем наших читателей, что миссис Леонард Вулф (Вирджиния Вулф, прозаик и эссеист), о которой нет никаких сведений с прошлой пятницы, по всей вероятности, утонула в реке Уз (Суссекс, Родмелл, вблизи Льюиса). С горечью сообщаем также о кончине лорда Рокли, прекрасно зарекомендовавшего себя как в Парламенте, где он проработал много лет, так и в Сити».

В некрологе, напечатанном в этом же номере газеты, говорится:

«Как прозаик миссис Вирджиния Вулф продемонстрировала в высшей степени оригинальную форму восприимчивости к ментальным впечатлениям, каковые ей удавалось запечатлеть с исключительной силой и красотой».

В тот же день о смерти Вирджинии Вулф передает в вечерних новостях Би-би-си.

4 апреля.

Брайтонская газета Southern Weekly News под заголовком «Поиски пропавшей писательницы в реке Уз» цитирует слова Леонарда из его беседы с репортером газеты:

«Миссис Вулф, скорее всего, нет в живых. В пятницу, оставив письмо, она отправилась на прогулку и, надо полагать, утонула». «Ее тело, однако, пока не обнаружено», – обнадеживающе заключает газета.

6 апреля.

В напечатанном в Sunday Times некрологе Десмонд Маккарти отдает дань «редкому и прекрасному уму» Вирджинии Вулф, ее лирической прозе, «глубоко субъективному восприятию жизни». В этом же номере публикуется стихотворение Виты Сэквилл-Уэст «Памяти Вирджинии Вулф»; для Виты Вирджиния является олицетворением «скромности, суровой гордости» (“frugal, austere, fine proud”). В стихотворении есть такие строки:

7 апреля.

Стивен Спендер пишет в Listener о «невосполнимой утрате». О том, что в писательнице боролись между собой «исключительная восприимчивость, имевшая обыкновение выражаться в разноречивых впечатлениях», а также «благородная и здравая решимость не терять связь с основополагающей линией». С традицией? Не вполне, однако, понятно, о какой «основополагающей линии». (“central thread”) идет речь, но в эмоциональности высказывания поэту не откажешь.

Леонарду и Ванессе приходят сотни писем от знакомых и незнакомых людей, в том числе и от жителей Родмелла.

«Понимаете, мало сказать, что я любила ее, – пишет Ванессе Этель Смит , – вся моя жизнь держалась ею».

Своему другу Джону Хейворду Элиот пишет, что Вирджиния Вулф была той скрепой, которая соединяет людей между собой, придает им чувство сопричастности и значимости, и что теперь все эти люди вновь разобщены.

В очень многих письмах звучит мысль о том, что Вирджиния Вулф ушла из жизни, так как не выдержала тягот войны: голода, бомбежек, хаоса, непредсказуемости. Леонард же убежден, что жена покончила с собой, ибо считала, что у нее начинается очередной нервный срыв.

«Как любой человек, она не могла не испытывать напряжения от войны, – пишет он в открытом письме в Sunday Times. – Однако из написанного в ее предсмертном письме, из всего того, что она говорила, следует: самоубийство она совершила не из-за “военных тягот”, а потому, что считала, что вновь сходит с ума, и на этот раз уже не поправится».

8 апреля.

В Родмелл приезжает Вита Сэквилл-Уэст.

Вита: «Мне не нравится, что вы здесь, среди ее вещей и бумаг, совсем один».

Леонард : «Ничего другого не остается».

И после отъезда гостьи записывает на обрывке бумаги:

«Мне говорят: “Приезжайте к чаю, и мы вас утешим”. Нет, ничего не получится. Если уж быть распятым, так только на собственном кресте… Я знаю, что Вирджиния больше не пройдет по саду в дом из своего “садового кабинета”, – и всё же ищу ее глазами. Я знаю, что она утонула, – и всё же прислушиваюсь, не она ли стоит за дверью. Я знаю, что последняя страница перевернута, – и всё же ее переворачиваю. Нет предела нашей глупости и нашему эгоизму».

18 апреля.

Группа подростков на велосипедах останавливается перекусить у реки вблизи Эшема, они видят какой-то плывущий вниз по течению предмет, похожий на бревно, и начинают кидать в него камни, чтобы подогнать к берегу. При ближайшем рассмотрении «бревно» оказывается телом женщины в зимнем пальто. Когда тело доставляют в местный морг, то выясняется, что наручные часы утопленницы показывают «11:45». Вызванный в морг Леонард обращает внимание на отвисший карман пальто – из него выпадает камень.

19 апреля.

В результате проведенного дознания установлено, что «в реке Уз обнаружено тело Аделины Вирджинии Вулф, литератора, жены Леонарда Вулфа, издателя».

Установлено также, что «причиной смерти явилось погружение в реку 28 марта 1941 года вышеназванной В.Вулф, находившейся в расстроенном сознании; каковое погружение было совершено без принуждения, по собственной воле покойницы, что и явилось причиной смерти».

19–20 апреля.

Местные газеты Sussex Daily News и Southern Weekly News печатают материалы дознания под заголовками: «Суссекский прозаик – жертва военных невзгод», «“Своим счастьем я целиком обязана тебе”: последнее письмо Вирджинии Вулф мужу».