Людмила Зотова - Дневник театрального чиновника (1966—1970)

Волков:«Присоединяюсь к товарищам. Дела у нас неплохи. Да и кандидатура Щербакова не самая хорошая. Я-то считал, что Эфрос может быть худруком».

Судакова:«С нами считаются, мы не быдло, и это необыкновенно отрадно. Очень хочется, чтобы это не было иллюзией. Неверно, что режиссерам в театре не придется потесниться. Придется. Почему мы должны тесниться в пользу Щербакова? Почему должны тесниться люди более талантливые, а менее талантливые должны занимать большее место? Эфрос талантливее».

Владыкин:«Я принадлежу к числу тех, кто наблюдал за работой театра». Григорий Иванович сказал об удачах театра, о некоторых неудачах, что были трудные разговоры о «Братской ГЭС», о «Трех сестрах», о некоторых ошибках в этом спектакле. О «Колобашкине», о разговорах с Эфросом в Министерстве по поводу постановки.

Эфрос:«Надо кончить трагическое недоразумение между нами и руководством. Приходится доказывать, что (Щербаков) — это уважаемый режиссер и педагог. О „Колобашкине“ — давайте скажем, что это „наша вина“. Мы продолжим работу над „Тремя сестрами“ и „Колобашкиным“. Нечестно, когда печатают статью за чужой подписью. Нужен какой-то другой стиль. Вы должны нас защищать. Нечестно — вот что плохо».

Родионов:«Три высокоталатливых режиссера. Не все у них положительно. Вместе с тем с каких-то слухов говорят о неталантливости Щербакова. Нельзя выдумывать критику, нельзя обвинять в травле. Больше требовательности к себе».

Первая режиссерская конференция состоялась в 1939 году.

ЦГАЛИ — Центральный государственный архив литературы и искусства СССР.

НТС — Народный трудовой союз (эмигрантская организация).

Валентин Блинов был талантливым драматургом, его пьеса «Белые облака» шла в Малом театре.

Назначение А. Дунаева оказалось удачным. Он предоставил Эфросу полную свободу и самым активным образом защищал его спектакли при обсуждении в административных органах. Он и сам «обэфросился» (по выражению Шумова), что отразилось на его собственных спектаклях.

Совещание в Чиерне над Тиссой на границе с Чехословакией, проводившееся по инициативе советского руководства, было попыткой остановить начавшиеся в Чехословакии процессы демократизации. Попытка оказалась неудачной, поэтому 21 августа 1968 года в Чехословакию были введены войска стран Варшавского Договора во главе с Советским Союзом.

Скоро Мрожек вернулся на польскую сцену. Уже в 1973 году он называется первым современным драматургом Польши.

Роман Хемингуэя «По ком звонит колокол» был переведен, но не напечатан, набор его был рассыпан из-за протеста жившей в СССР Долорес Ибаррури — секретаря Испанской компартии, считавшей, что Хемингуэй неверно отразил гражданскую войну в Испании. В машинописном варианте роман ходил по рукам, Грибанов сделал по нему инсценировку, решение по которой и должен был принять Владыкин.

меня сохранился полный доклад Абалкина, а стенограммы выступлений других участников Худсовета потеряны.

Хейфец от дальнейшей работы над пьесой отказался — то ли заболел, то ли не захотел участвовать в скандале, возникшем во МХАТе по поводу ее постановки.

Ежедневно во всех московских театрах, от ГАБТа до театра кукол, было предусмотрено по 2 лучших места, билеты на которые изымались из продажи и направлялись в Министерство культуры СССР, Министерство культуры РСФСР, московское Управление культуры, Всесоюзное агентство по авторским правам (ВААП) и Главлит. При помощи упомянутой «афиши» они и распределялись. Первым на «афише» расписывалось руководство, потом сотрудники Управления театров, Управления музыкальных учреждений. Руководство, да и сотрудники часто отдавали эти билеты родственникам, врачам и т. д. Задумывалась эта «афиша» как способ контроля за репертуаром, а превратилась в кормушку.

В 1962 году «Современнику» пьесу ставить запретили.

Фурцева посмотрела спектакль «Живой», после чего вопрос о его выпуске вообще был снят с повестки дня.

Пьеса Радзинского «Чуть-чуть о женщине» все же была поставлена с Дорониной во МХАТе Львовым — Анохиным, который к этому времени расстался с театром Станиславского, премьера состоялась в 1970 году.

В Советском Союзе производилась перлюстрация корреспонденции, пересылаемой по почте, как за рубеж, так и из-за рубежа.

Ходил анекдот, что, когда Фурцева при встрече с Мотыкой выразила свое недоумение по поводу некоторых пьес, идущих на сценах польских театров, вопросом: «Разве мы не в одном лагере?», Мотыка якобы ей ответил: «В одном, но наш барак повеселее».

В конце концов главным редактором журнала «Театр» был назначен драматург Лаврентьев. Приказ о снятии Рыбакова и назначении Лаврентьева был издан 15 декабря 1969 года.

21 августа 1969 года исполнился год с момента ввода в Чехословакию войск стран Варшавского Договора, а с апреля 1969 года вместо Александра Дубчека первым секретарем ЦК КПЧ стал Густав Гусак.

В своей статье «О традициях и народности», напечатанной в 4-м номере «Нового мира», Дементьев подверг критике антизападные статьи В. Чалмаева: «Великие искания» и «Неизбежность», напечатанные в журнале «Молодая гвардия» № 3 и № 9 за 1968 год, чем вызвал шквал обвинений в антипатриотизме. Статья послужила поводом для развязывания кампании против самой редакционной политики «Нового мира», самого прогрессивного журнала того времени.

Анатолий Кузнецов — автор знаменитого романа «Бабий яр» — остался на Западе в 1969 году, работал на Би-би-си, умер в 1979 году.

Пьеса Розова «На беговой дорожке» так и не была выпущена, и ее никто не поставил.

Пьеса Дельмара «Уступи место завтрашнему дню» была поставлена Эфросом в театре Моссовета с Раневской и Пляттом под названием «Дальше тишина».

Конрад Свинарский — режиссер, художник, крупнейший артист, ставивший спектакли на сценах почти всех европейских стран, а также в США и Мексике, первый постановщик пьесы П. Вайса «Марат и Маркиз де Сад» в Берлине в 1965 году, погиб в авиационной катастрофе 19 августа 1975 года.

Была борьба, нервотрепка, «уточнения», но спектакль пошел и имел огромный успех и разноречивые оценки и отношение.