Мария Чехова - О.Л. Книппер – М.П. Чехова. Переписка. Том 2: 1928–1956

Нет никакого основания бояться приезда в Гурзуф, я пишу истинную правду! Ваш приезд мне кроме грусти ничего не дает, т. к. мой ножной транспорт и сердце никуда не годны. Как твое здоровье? Пожалуйста, напиши. Привет драгоценной Марии Петровне. Целую и обнимаю тебя крепко. Твоя по гроб Маша .

Никак не дозвонюсь до Андрюши.

8 июня 40 г. [Ялта – Ленинград]

Милашка Оля, вот уже третий день я ожидаю экскурсии из Артека с Андрюшей! Так бы мне хотелось его повидать в артекской обстановке… Погода все еще не установилась – ветрено и прохладно, но зато Ялта и районы снабжаются по первому поясу, как Москва, и, стало быть, вам нечего бояться, когда приедете в Гурзуф.

Эвакуировать ту партию, в котор. находится Андрюша, начнут 14-го числа. Мне досадно, если погода не позволит повидаться мне с Андрюшей, и жалко, что Люба и Никаноровна не приехали в Крым. Все тревоги совершенно напрасны.

Сейчас Моисеевна слушает экскурсоводов, она в восторге от нашей работы. Твоя Маша .

Почему ты ни гу-гу?

Целую тебя и обнимаю.

Публика прет!

10 июня 40 г. [Ялта – Ленинград]

Ну, миленькая Олечка, наконец свершилось! Андрюша посетил музей Чехова с экскурсией из Артека!! С подобающим почетом я встретила гостей и приняла твоего загорелого и весноватого [732]внука в объятия! Экскурсия пошла слушать объяснения, а мы с Андрюшей наверх подзакусить, он проголодался, пройдя пешком от пристани.

– Знаешь, у нас свой катер и меня не тошнило! – заявил он мне.

Прибавил он всего на 600 грамм, но по виду здоровый. Так же подвижен, как и Лева. При товарищах смущен. Экскурсия пригласила меня сняться, около меня стоял Андрюша. Просил меня написать, что выезжает 14-го и чтобы встретили 16-го. Написала Любочке. Событие это произошло вчера!

Очень, даже весьма грустно, что ты снова простудилась. Поменьше бы хвост трубой…

Целую и обнимаю нежно тебя и Марию Петровну. Маша .

Я уже наработалась и устала.

Вчера получила твое письмо.

2 июля 40 г. Москва [В Ялту]

Вот я и в Москве, драгоценная Маша, и странно, что тебя нет.

Последнюю неделю в Ленинграде я была здорова, играла, смотрела в кино «Большой вальс» – чудная картина и весьма волнующая, у меня до сих пор в ушах звучат замечательные Штраус. вальсы. После кино (ходило нас семеро с Фадеевым) затем был веселый ужин, была и Ляля Черная с Яншиным, и затем в три часа уехали на двух машинах на острова; я сидела у прудочка, слушала, как просыпались и чирикали птицы, слушала тишину, а кругом свежая яркая зелень всех оттенков; наши все почти тут же купались – было смешно.

Вспомнила наши прежние кутежи и поездки на острова…

Сейчас был Дм. Ив., привел мою голову в порядок, была Соф. Влад., Ек. Семен., вчера был брат Володя с Вовой, Люба, Лизавета – рассказы etc…

На днях думаем с Софой ехать nach Гурзуф [733]. Путаник Вово уехал на этюды, Марина по делам в Ленинграде, и я теперь не знаю, едут ли они, а сегодня хочу билеты заказать. Значит, надеюсь скоро увидеться и облобызать тебя. Как-то дело с транспортом обстоит?

А Цанова уже нет в Ялте? [734]Он получил кафедру, но куда-то далеко пока.

Софа теперь приходит к 7-ми часам – бедная!

Ну, Машенька, обнимаю и целую тебя, привет Ив. Мих-чу и двору. Твоя Ольга

[28 августа 1940 г. Симферополь – Ялта]

Драгоценная Маша, доехали более чем благополучно, сидим на скамейке на дворе, очень хотим есть, сейчас примемся. До поезда еще часа два. Очень тоскливо было расставаться с милым сердцу Гурзуфом и с тобой. Приходил Серг. Ив., кланяется тебе. Провожал нас Вас. Ив. Максимов. Ну вот. Как все противно! Идем на поиски Родос [735]. Целую крепко. Оля

Датируется по почтовому штемпелю.

29 авг. 40 [Ялта – Москва]

Дорогие мои, милые мои Пупочка и Топочка! Скучно, пусто и грустно мне без вас! Жалко Гурзуфика – опустел он, а сегодня так чудесно в природе – тишина изумительная, море тихое. Воображаю, как тоскуют Вася и Изольда! Бедненькие…

Вчера четко отпраздновали 28-ое [736]. За столом сидело 13 чел.! Обедали с 4 до 8 ч. Под конец пришел доктор К. [737]. Пели! У К. оказался чудесный баритон! Поля и гречанка [738]танцевали. Пела даже Анна Арсеньевна, и очень складно, с оханьем, как передают хор. пение с оханьем по радио. Одним словом, праздник удался, даже в смысле угощения. Получила вашу телеграмму из Харькова, merci. Вообще телеграмм было много – почтили старушку. Передайте мою глубокую благодарность Во-Во и милой Мариночке. Как ее здоровье? Напишите, пожалуйста.

У меня сегодня сильно болят глаза. Пишу и ничего не вижу, что пишу.

Теперь у меня начнется ремонтная тревога и мучительное состояние по поводу добычи материалов. Попросите Ел. Ник., чтобы она узнала – пошлют ли малярн. матер. из Биб-ки? Я запрашивала Биб-ку. Мне ответ очень важен. Не поленитесь, Софочка. Целую, обнимаю крепко, крепко обеих. Ма-Па .

Умоляю, пишите чаще и больше.

1-ое сент. 1940. Москва [В Ялту]

Ну вот и начало сезона, Машенька, дорогая, – сегодня играем «Враги». 30 и 31-го и утром и вечером репетиции, 29-го был сбор труппы и беседа, т. е. речь Влад. Ив-ча. Я как с корабля на бал – голова затяжелела от поцелуев, рукопожатий, разговоров…

Вчера пришла твоя открытка, спасибо за описание фестиваля 28-го – очень хорошо. Жаль, что не пришлось мне повидать мифического Куклина!

Софа, наверное, писала о нашем путешествии – все было очень хорошо. До сих пор вспоминаю и живу каждым уголком милого Гурзуфа, слышится то ласковое воркование, то грозный прибой моря, хочется подышать свежестью его, взглянуть на дальний горизонт, а тут перед глазами кирпичный скучный дом…

Воздух сегодня оглашается юными голосами, звуками оркестра – молодость веселится.

Маша, у меня был сын Егорова, знаешь, земского начальника, и принес мне письмо Ант. П-ча от 6-го апреля 1903 г. [739], в котором А.П. сообщает, как устроиться в Ялте. Переслать его тебе?

Почему-то показал мне свою метрику; он работает режиссером на периферии, теперь, кажется, переходит в Москву. Ответь мне.

Андрюша был у меня, он вырос, возмужал; Артек ему не понравился, а от летнего своего пребывания он в восторге.

Лева на два дня удрал куда-то на байдарках с своими альпинистами. Люба собирается в Львов [740]. Баба Фанни в Боткинской больнице, у нее была дизентерия и сейчас она очень, очень слаба. Был Лорд с подарками из Львова, слушали его рассказы об этом красивом и интересном городе.

Хорошо, что не жарко. Софа все вешает, приводит в порядок наше обиталище. У Брома раздражение кожное от обмена веществ плохого, вчера Софа водила его в клинику.