Андрей Дельвиг - Мои воспоминания. Том 2. 1842-1858 гг. [litres]

Из рассказов, слышанных мною в Петербурге в то время и впоследствии, я узнал, что дело по претензиям Вонлярлярского, в мое отсутствие из Петербурга, происходило следующим образом. Окончательный журнал совета Главного управления путей сообщения по делу Вонлярлярского, подписанный 7-го марта членами совета и приглашенными {в оной} по этому делу лицами, в том числе и мною, был представлен Государю. Он передал его на рассмотрение Наследника, которого неблаговоление к Клейнмихелю было известно. Главным советником НАСЛЕДНИКА был в это время генерал-адъютант Я. И. [ Яков Иванович ] Ростовцев, который по хорошим отношениям к Клейнмихелю знал все дело и, вероятно, объяснил Наследнику, что Клейнмихель в нем [87]прав. По крайней мере, Наследник заявил такое мнение Государю, что последнего привело в сильное раздражение. Государь, для окончательного обсуждения этого дела, 13 марта потребовал к себе Наследника, графа А. Ф. [ Алексея Федоровича ] Орлова и П. Д. [ Павла Дмитриевича ] Киселева, как наиболее приближенных к нему лиц, министра юстиции графа [ Викторa Никитичa ] Панина, статс-секретаря у принятия прошений на ВЫСОЧАЙШЕЕ ИМЯ князя А. Ф. [ Александра Федоровича ] Голицына, товарища главноуправляющего путями сообщения Э. И. [ Эдуарда Ивановича ] Герстфельда и генерал-адъютанта H. А. [ Николая Александровича ] Огарева; последнего, вероятно, как родного племянника Клейнмихеля и его представителя. Государь сам изложил обвинительные пункты против Клейнмихеля, что было только повторением тех обвинений, которые Государь так часто в продолжение последних двух месяцев передавал разным лицам. По окончании обвинений, он спросил мнение графа Панина; последний отвечал, что по закону жалобы на министров и главноуправляющих отдельными частями рассматриваются в 1-м департаменте Правительствующего Сената, а потому он полагал бы это дело передать в означенный департамент. Этот ответ сильно раздражил Государя, который {в грубых выражениях} заметил Панину, что он предлагает передать дело Сенату для того, чтобы оно там пролежало несколько лет без разрешения. Панин отвечал, что дело это рассмотрено в совете Главного управления путей сообщения весьма подробно, а потому Сенат может с ним вполне познакомиться немедля, и он отвечает, что 1-му департаменту Сената для постановления своего решения не потребуется более недели. Государь, недовольный этим предложением, ничего на него не отвечая, сказал весьма раздражительным тоном, что он видит, что все против него, даже сын его, что пока он был благосклонен к Клейнмихелю, все бранили последнего, а что теперь, когда Клейнмихель действует несправедливо, что признается Государем, они держат сторону Клейнмихеля. При этом Государь, приходя все в большее и большее раздражение, укорял Орлова и Киселева в том, что они последнее время чаще прежнего виделись с Клейнмихелем, бранил последнего за то, что он осмелился не в точности исполнять его повеления, а именно, послать меня для исполнения поручения, на которое по Высочайшему повелению я не был назначен. К этому Государь прибавил, что он и Клейнмихеля и меня за это зашлет невесть куда. В заключение Государь решил: дело по претензиям Вонлярлярского окончательно рассмотреть в комиссии прошений, подаваемых на Высочайшее имя. Ход этого заседания в кабинете Государя передан мне, большею частью Э. И. Герстфельдом и H. А. Огаревым. Некоторые лица передавали за верное, что 13 марта были заготовлены два проекта рескриптов, один Клейнмихелю об увольнении его в отпуск для излечения болезни, а другой к [ Николаю Николаевичю ] Анненкову о назначении его, на время болезни Клейнмихеля, управлять ведомством путей сообщения; вслед засим предполагалось утвердить его в этой должности. Оба эти рескрипта не были подписаны Государем, собственно, вследствие мнений, высказанных в заседании, бывшем 13 марта, под Его личным председательством.

{Упомянутая комиссия прошений учреждена для рассмотрения прошений собственно в том отношении, заслуживают ли они быть представленными Государю, и если жалобы в этих прошениях на административные лица или места заслуживают уважения, то по Высочайшей воле передавать их на постановление высшего административного или судебного места, но ни в каком случае она не может давать каких-либо решений по этим жалобам. Вонлярлярский подал жалобу Государю на главноуправляющего путями сообщения, и при обыкновенном ходе этого дела, комиссия, получив подобную жалобу и увидя, что Вонлярлярский не приносил жалобы Сенату, на что имел право по закону, оставила бы просьбу Вонлярлярского без последствий, даже не докладывая ее Государю. В комиссию прошений подаются прошения департаментов Сената, и в случае представления в прошениях уважительных обстоятельств, они по Высочайшему повелению рассматриваются в общем собрании 1, 2, 3 департаментов и Департамента герольдии Правительствующего Сената. Поэтому требование от комиссии решения по претензиям Вонлярлярского было ни с чем не сообразно.} Я наверно не знаю, чем решила комиссия прошений; говорили, что она, после обсуждений, продолжавшихся целый месяц, будто бы признала только некоторые из жалоб правильными, но так ли это было или иначе, а Государь решил, что все претензии Вонлярлярского справедливы, и приказал уплатить ему все, по ним причитающееся.

Ни Вонлярлярскому, ни Главному управлению путей сообщения не было известно, на какую сумму простираются претензии, заявленные Вонлярлярским, а потому Государь, решив, что они все справедливы, приказал совету Главного управления в 24 часа определить эту сумму. Составление Советом в его полном составе столь сложного исчисления было неудобно, а потому Совет предложил эти исчисления сделать лицу, наиболее знакомому с делом, именно управляющему Могилевским округом путей сообщения Станевичу, который на другой же день представил совету, что сумма претензий простирается за 900 тыс. руб., причем определил не только десятки и единицы рублей, но и копеек. Председательствовавший в Совете Дестрем заметил, что, хотя он и остается при своем мнении, что Вонлярлярскому ничего не следует, но, исполняя Высочайшую волю, он подпишет о выдаче ему такой суммы, которая будет исчислена на правильных основаниях; между тем некоторые основания, принятые Станевичем при исчислении означенной суммы, он находит неправильными; так, он полагает, что мост, шириной в 4 саж., стоит более, чем мост, шириной в 3 сажени, не на целую треть стоимости последнего и т. п. Одним словом, на основаниях, изложенных Дест ремом, означенная сумма уменьшалась до 780 тыс. руб., т. е. почти на 150 тыс. руб. Вследствие этого Совет с приглашенными в него лицами, между которыми был и Станевич, представил, что сумма претензий Вонлярлярского простирается до 780 тыс. руб. На другой день, по подписании Советом означенного исчисления, Клейнмихель сказал приехавшему к нему на вечер П. А. [ Петру Александровичу ] Языкову, что Государь прислал приказание выдать Вонлярлярскому деньги по его претензиям, но не ту сумму, которую исчислил Совет, а 900 с чем-то тысяч рублей. Языков заметил, что эта цифра была уже в рассмотрении Совета и что ему кажется странным, что именно она попала в Высочайшее повеление. Клейнмихель сказал Языкову: