Барт ван Эс - В поисках Лин. История о войне и о семье, утраченной и обретенной

Она не говорит: «Спасибо», или «Я люблю тебя», или «Когда ты попытался поцеловать меня, двадцатилетнюю, на Фредерикстрат, кое-что случилось и все для меня изменилось». В этой семье о подобном не говорят. Но в какой говорят?

– Я навещу тебя на следующей неделе, – говорит Лин.

– Да, приезжай, – едва шелестит он.

Через три дня Ма звонит Лин и сообщает, что Па умер.

А через неделю в щель почтового ящика падает белый конверт, окаймленный узором из серых капель. Внутри, конечно, открытка с датой и местом похорон, но, когда Лин открывает конверт и читает ее, ей кажется, будто ее ударили ножом в живот.

Хендрик ван Эс

супруг

Яннигье ван Эс – де Йонг

8 ноября 1906 г., Дордрехт – 20 октября 1979 г., Дордрехт

Али и Герард

Кес и Трюс

Марианна и Пьер

Хенк и Диуке

Герт Ян и Рене

Внуки и правнуки

На открытке перечислили всех детей Па и их спутников жизни, но ее имени там нет. Это настолько неожиданно, что Лин едва верит своим глазам. Пальцы у нее слабеют.

Но ошибки тут нет, совсем. Инструкции даны совершенно четкие: будут траурные автомобили для Ма и детей, а вот Лин пусть едет с дядями, тетями и другой родней, следом. Па твердо выразил свою волю: Лин не место среди его детей.

Альберт не видит смысла поднимать шум из-за этого соглашения. В конце концов, для Па она и правда приемная дочь – совсем другое дело, не то что кровная родня. Да и велика ли важность, в какой машине ехать и включили ли тебя в какой-то список на открытке? Если понадобится, об этом можно поговорить и потом, но сейчас явно не время. На поминках Альберт охотно беседует с другими и задерживается дольше необходимого, а Лин тем временем неловко бродит между столами с бутербродами и спрашивает себя, когда лучше уйти.

Для Лин яснее ясного, что браку их настал конец: она изменилась, а Альберт – нет. В просторном доме, который они купили, чтобы держаться подальше друг от друга, муж и жена избегают сталкиваться, и у каждого свое расписание. Лин давно хотела разобраться с важными вопросами, познакомиться с новыми людьми, но Альберт – человек привычки, косный, его представления о жизни давно устоялись. Он не понимает, к чему все усложнять и почему бы не жить как прежде, в самом начале. В 1980 году он съезжает из дома и снимает квартиру неподалеку, а Лин остается с младшим сыном; супруги планируют продать свою чудесную виллу, которая стоит на V-образном стыке двух дорог.

Итак, Лин сорок семь, она развелась и начинает все с чистого листа. До замужества она была дипломированным социальным работником, но лишь теперь, в начале 1980-х, Лин выходит на полный рабочий день. Она поступает в Эйндховенскую социальную службу и, когда вилла наконец продана, покупает скромный домик в более оживленной части города. Это жилой квартал «Белая деревня», спроектированный в 1930-х Виллемом Дюдоком, где шумные детские площадки соседствуют с изящными террасами в стиле ар-деко. На причудливые окошки, украшающие длинные ряды одинаковых парадных дверей, соседи лепят желтые наклейки «Ядерная энергия? Нет, спасибо». Дух квартала напоминает и ту жизнь, которую Лин вела с Альбертом, и теплую атмосферу людного, шумного и беспорядочного дома, памятную ей по детству в Дордте. Новая жизнь Лин тоже не обходится без трудностей: ее работа в семьях непроста, у детей Лин с возрастом тоже возникают проблемы. Однако эту жизнь она выбрала сама и впервые за десять лет ощущает себя на своем месте.

Спустя несколько лет у Лин возникает новая сердечная привязанность. Она и ее семья давно знакомы с вдовцом Бернардом, которого все зовут просто Бером, – еще с тех пор, как только они переехали в Эйндховен. Хотя Бер на тридцать лет старше Лин, разница в возрасте не ощущается. Он выглядит моложаво, зачесывает серебристо-седые волосы назад и носит рубашки без галстука, застегнутые на все пуговицы. У него, актера-любителя и режиссера, настоящая страсть к искусству, книгам, опере, а также к глобальным жизненным вопросам. Больше всего Лин нравится в нем детский энтузиазм, например как он часами обсуждает персонажей какой-нибудь драмы. Когда Бер расхаживает по сцене в спектакле по пьесе кого-нибудь из немецких модернистов, то кажется вечно юным.

К лету 1987 года Лин с Бером уже успели прожить вместе четыре года. И вдруг, в разгар репетиций новой постановки, «Свадьбы» Элиаса Канетти, Бер жалуется на головокружения и мигрень. Диагностируют опухоль мозга. Жить ему остается всего несколько месяцев. Учитывая разницу в возрасте, с самого начала было понятно, что Лин, скорее всего, переживет Бера, но перемены происходят куда стремительнее, чем она могла вообразить. После того как врачи решают, что хирургическое вмешательство невозможно, Бера переводят в хоспис, откуда поначалу на выходные он возвращается домой к Лин. К началу осени он перестает ее узнавать, и его, безучастно лежащего в постели, приходится кормить с ложки. Бера навещает множество друзей.

С мыслями о нем Лин как-то утром и едет в Дордрехт, навестить Ма. Дом, который арендует Ма, – часть большого нового квартала на юге города. Это один из многих масштабных строительных проектов, в разработке которых участвовал Па. Дом номер 15 по улице Алголринг – крайний в ряду террасных зданий из желтого кирпича. В нем четыре спальни. В порядке его содержат жилищная ассоциация и садовник, который наведывается раз в неделю. В свои семьдесят с небольшим Ма отличается отменным здоровьем; ее бодрость духа объясняется интересом к политике, любовью к внукам и упорным стремлением поддерживать в доме чистоту и порядок.

Лин попросилась к Ма на кофе. Хотя Ма очень сердечна с детьми Лин и с Альбертом, с которым поддерживает связь, но каждый раз, звоня и договариваясь о приезде в гости, Лин чувствует: Ма не слишком-то ей рада. Она так и не простила Лин развода, потому что та очень ее разочаровала; но отчужденность возникла между Лин и Ма много, много раньше. Иногда Лин задается вопросом: а объяснил ли Па вообще тот случай на Фредерикстрат, после которого она уехала из дома на целый год? Может, из-за этого ее не упомянули в приглашении на похороны и не причислили к близкому кругу? Вдруг эти события связаны?

Когда Лин на своем «вольво» въезжает в тупик перед домом и маневрирует взад-вперед, стараясь припарковаться на тесном пятачке, Ма стоит у большого окна. Наконец Лин распахивает дверцу машины, берет сумочку и букет белых тюльпанов и, улыбаясь и помахав цветами, идет к крыльцу. В ответ Ма тоже машет и, когда Лин входит в дом, обнимает ее. В такие мгновения она на высоте: гостеприимная хозяйка, встречающая гостей. Со спокойной радостью она хвалит цветы, которые выбрала Лин, берет у нее пальто, вешает в прихожей. Дом благоухает кофе и лавандой. Сняв туфли, Лин ступает на безупречно чистый синий ковер.