Иоанна Ольчак-Роникер - Корчак. Опыт биографии

Корчаку было немногим больше сорока. Он еще не был стар. Он осуществил свои детские мечты. Как Матиуш – Аркадию, строил свое идеальное государство, где все будут счастливы, где не будет грязных, оборванных, голодных детей.

В мифах и легендах мальчик вырастает, преодолевает все препятствия, женится на прекрасной принцессе и правит долгие годы, пользуясь всенародной любовью. В корчаковской сказке, вопреки традициям, путь героя ведет не к победе, а к поражению. Королевич, наивный альтруист, раз за разом впутывается во все более серьезные неприятности, доводит страну до краха, начинает войны, проигрывает. Грустный король, друг Матиуша, с самого начала предупреждал, что благородные часто проигрывают. Почему? «Потому что жизнь – штука невеселая. А печальнее всего жизнь короля». Только в сказках все остаются довольны.

Почему Корчак обрек Матиуша на смерть? В жизни он учил детей оптимизму, в литературе развеивал иллюзии. В конце он сжалился над королевичем и сослал его на необитаемый остров, но это не оптимистичная концовка. Книга появилась в каталоге издательства Мортковича в ноябре 1922 года. Она должна была стать рождественским подарком для маленьких читателей. Подарок довел многих до слез.

Праздники были невеселые. 9 декабря 1922 года благодаря голосам левых, народников и национальных меньшинств сейм избрал первым президентом независимой Польши Габриэля Нарутовича. Известного во всем мире ученого, профессора политехнического университета в Цюрихе, инженера, специалиста в области электрификации и водного строительства, тридцать лет прожившего в Швейцарии, строившего объекты не только там, но и во Франции, Италии, Испании. Когда Польша получила независимость, его попросили вернуться домой и помочь восстановить страну; он согласился, верный гражданскому долгу. Вопреки своим склонностям и способностям, позволил втянуть себя в политику. Он не хотел быть президентом, но поддался уговорам, хоть и предчувствовал катастрофу.

Когда были объявлены результаты выборов, в Варшаве сразу же начались уличные беспорядки, агитаторы от НД подливали масла в огонь. Автомобиль, в котором новоизбранный президент ехал от сейма, закидали яйцами, молотили дубинками, кричали: «Долой жидовского слугу!» В течение следующих дней пресса усиливала массовую истерию, заявляя, что народу нанесено оскорбление, поскольку Нарутовича избрали евреи, немцы и украинцы; что ему покровительствует международная еврейская финансовая аристократия; что он атеист, масон, не знает Польши, не понимает польских проблем.

В понедельник 11 декабря, еще задолго до назначенной на полдень церемонии принятия присяги, толпа в несколько тысяч человек, в подавляющем большинстве – замороченная молодежь, начала собираться вокруг сейма. Одни, на Уяздовских аллеях, строили на дороге баррикады из уличных скамеек и школьных парт, чтобы задержать президента на его пути из Лазенок на Народное собрание; другие, на улице Вейской и на площади Трех Крестов, задерживали едущих в сейм сенаторов и депутатов сейма; тех, кто принадлежал к партиям, поддерживающим президента, осыпали оскорблениями, издевательствами, толкали их. <���…> Одного из членов сейма, социалиста Пьотровского, сильно избили, другой – еврей Ковальский – прорвался в сейм с разбитой головой, истекая кровью, Дашинского и сенатора Лимановского толпа с дубинками загнала в ворота одного из домов и не выпускала оттуда. При известии об этих актах насилия в сейме дело дошло до рукопашного боя между представителями правых и левых партий {234} 234 Władysław Pobóg-Malinowski, Najnowsza historia polityczna Polski, dz. cyt., t. 2, s. 417 – 418. .

Нарутовича пытались уговорить ехать в сейм не по Уяздовским аллеям, а более безопасным маршрутом – он отказался. Толпа встретила его экипаж «враждебными криками, свистом, руганью; вскоре посыпались грязные, плотно утрамбованные комья снега и камни; несколько таких комьев попало президенту в лицо; пара смельчаков с дубинками вскочила на ступеньку экипажа; мягким, но решительным, сильным движением руки Ст. Пшездецкий, начальник протокола, столкнул их. <���…> В сейме значительная часть скамей пустовала, поскольку правые – следуя своему плану – отказались участвовать в собрании, прислав только одного своего представителя, который успел бросить в адрес избранного президента лишь несколько оскорблений, поскольку ему сразу же пришлось отступить под натиском возмущенных представителей левых партий. Президент – бледный, глубоко потрясенный – был вынужден переждать и этот беспорядок, после чего сильным уверенным голосом принес присягу на черном эбеновом распятии» {235} 235 Władysław Pobóg-Malinowski, Najnowsza historia polityczna Polski, dz. cyt., t. 2, s. 418 – 419. .

Галина Островская, студентка Школы изящных искусств, в один из тех декабрьских дней сдавала экзамен по истории искусств Элигиушу Невядомскому. Она ответила не лучшим образом, и профессор спросил, хватит ли ей отметки «удовлетворительно» или же она будет сдавать экзамен повторно на следующем занятии. О том, что было дальше, Галина – уже Островская-Грабская – рассказывает в книге воспоминаний «Bric-à-brac».

Разумеется, я выбрала второе, не подозревая, какая трагедия не допустит меня к этому экзамену. <���…>

Через несколько дней в Галерее изящных искусств «Захента» был вернисаж. Я должна была встретиться там с родителями, но опоздала, а когда пришла, вход на лестницу загораживали смотрители, которые никого не впускали. Сразу же вбежали полицейские и военные – наступил небывалый переполох в непонятной тишине. Никто ничего не хотел объяснять. Внесли носилки – это частично прояснило дело, – хотя неизвестно было, для кого они предназначались, стали шептать, что произошло покушение на президента и что его застрелил какой-то художник, – я не поверила. Наконец какая-то особа, спустившись сверху, шепотом сказала мне, что президента действительно убили и что застрелил его Элигиуш Невядомский – Невядомский! Профессор, которому несколькими днями ранее я спокойно сдавала экзамен {236} 236 Halina Ostrowska-Grabska, Bric à Brac, Warszawa 1978, s. 36. .

Президент был убит 16 декабря 1922 года тремя выстрелами из револьвера, произведенными с близкого расстояния в спину, на уровне грудной клетки. Невядомский – автор нескольких ценных работ об искусстве – был фанатичным последователем НД, заядлым антисемитом и к тому же психически неуравновешенным человеком. В суде он заявил: «Выстрелы, от которых погиб президент Нарутович, изначально предназначались не ему. От них должен был погибнуть Пилсудский, глава государства. Только последние ходы на шахматной доске сейма волей какого-то рока выдвинули фигуру п.Нарутовича».

Почти неделю перед похоронами президента длились траурные церемонии. Бальзамированное тело в гробе выставили сначала в Бельведере, потом в Королевском замке. Сотни тысяч людей пришли почтить его память. Двадцать второго декабря, после торжественной мессы, останки были захоронены в склепе собора Святого Яна в Варшаве. По всей стране и за рубежом шли траурные службы. Со всех сторон приходили депеши с соболезнованиями.