Джо Байден - Сдержать обещания. В жизни и политике

«Да они с ума сойдут».

«Мы должны оттолкнуться от права на частную жизнь», – сказал я. Нам даже не придется упоминать об абортах. Ключом был Грисвольд. Я предложил профессору Курланду провести небольшой эксперимент в местном торговом центре: «Смотрите, что мы сделаем. Мы придем туда, и я задам вопрос первым трем или четырем людям, которые попадутся нам на пути: “Как вы думаете, имеют ли право мужчина и женщина в уединении своей спальни принимать решение о том, зачинать ли им ребенка, использовать ли противозачаточные средства или каким видом секса заниматься? Что скажете?”»

Это явно был не тот эксперимент, в котором профессор Курланд хотел бы участвовать. Расспрашивать людей о сексе в торговом центре жарким летним днем – для консервативного ученого это было похоже на шутку из плохого телешоу. Но мы все же сделали это. Думаю, Курланд был рад, что нам не пришлось никого искать. Люди, знавшие меня, подходили и говорили: «Привет, Джо», – а я спрашивал их, считают ли они, что супружеские пары имеют право использовать контрацепцию. Они смотрели на меня как на сумасшедшего: «Конечно!» И когда я интересовался, почему, никто из них не упомянул право на частную жизнь. Все они говорили: «Конституция».

Через неделю после Дня труда осень начала брать верх над жарким летом. Нация возвращалась к делам и обращалась к слушаниям по утверждению кандидатуры Роберта Борка. Для меня это было похоже на то прежнее ощущение распахнутых дверей: все складывалось удачно. Я лидировал в фандрайзинге. По словам Теда Кауфмана, мы собирали больше денег за пределами нашего родного штата, чем остальные шесть кандидатов, вместе взятых. В опросах на тему шансов Байдена в гонке за президентский пост цифры тоже обновились. Средний класс в Айове уже болел за меня. Если я справлюсь с Борком, уверяли Кадделл и Марттила, я смогу легко победить в первых двух штатах. Даже Джилл говорила, что мы выиграем Айову… и Нью-Гэмпшир тоже. Совершив несколько коротких туров в рамках кампании, я начал видеть то, что видела она. На мероприятие в одном частном доме в Нью-Гэмпшире в конце августа собралась такая толпа, что пришлось занять и двор тоже. Чтобы произнести свою предвыборную речь, мне пришлось выйти на веранду. В середине выступления небо начало затягиваться тучами, и я предложил закруглиться, но люди не согласились. И никто не ушел. Люди стояли под моросящим дождем и с восхищением слушали мой рассказ о рекламном ролике Нила Киннока и о платформе, которую Демократическая партия может предоставить американскому народу. Шел дождь, но никто не уходил. Для меня это было новое впечатление. Эти люди были вовлечены.

Репортер из New York Times Робин Тонер была со мной в той поездке в Нью-Гэмпшире, и даже она с неохотой отметила, что мое обращение оказалось привлекательным. «Когда он соединяется со своей аудиторией, как это было в Кине, он способен увлажнить глаза людей и заставить их кивать головами. “Американский народ не стал бессердечным, – заявил он после продолжительной хвалебной песни Демократической партии. Он напомнил о приверженности партии равенству возможностей, основываясь на речи Нила Киннока, лидера британских лейбористов. – Если я ошибаюсь, у меня будут большие неприятности”. “Вы не ошибаетесь!” – выкрикнула из толпы пожилая женщина».

Между тем этот абзац был спрятан глубоко внутри статьи. На самом деле Тонер проводила гораздо менее лестные идеи. «Кампания Байдена, – писала она 31 августа, – несколько заглохла». По словам ученых мужей, Майкл Дукакис уже закрыл Нью-Гэмпшир. Но я не верил, что его самая вдохновенная фраза («хорошая работа за хорошую зарплату») обеспечит ему победу. Я считал, что совершаю прорыв. Когда в Нью-Гэмпшире одна женщина крикнула: «Как приятно снова услышать настоящего демократа!» – у меня возникло то же чувство, что и в один из тех особенных дней сенатской кампании 1972 года. Тогда я почувствовал, как начал осуществляться секретный план Байденов: «Мы можем победить. Айова и Нью-Гэмпшир нам по силам».

И я знал, что моя аудитория будет намного больше, чем группа любопытствующих из Кина, штат Нью-Гэмпшир, или Сиу-Сити, штат Айова. Слушания по утверждению Борка должны были транслироваться в прямом эфире, и все указывало на то, что страна обратит на это внимание. Большинство американцев соглашались с тем, насколько высоки ставки в этом деле, однако свой выбор относительно Борка сделала только четверть. Голоса этой четверти поделилились пополам. Более двух третей еще не приняли решение. Им не терпелось поближе познакомиться с новым кандидатом президента Рейгана.

Судя по опросам общественного мнения, я уже выиграл предварительные бои. Шестьдесят процентов жителей страны считали, что Сенат должен учитывать позицию Борка по конституционным вопросам. Семьдесят процентов доверяли Сенату больше, чем президенту, в принятии «правильного решения» по кандидатуре в Верховный суд, и только двадцать три процента больше верили в решение президента. Слушания должны были начаться во вторник, 15 сентября, и я был к ним готов.

Том Донилон принимал звонки из New York Times по поводу моего выступления на закрытии дебатов в штате Айова, поэтому я знал, что будет статья, но не думал, что стоит так уж сильно беспокоиться. В субботу утром перед слушаниями я приехал в Вашингтон на крестины дочери моего брата Джимми, Кэролайн Николь, когда вышла статья… Это был первополосный материал в New York Times , написанный довольно язвительно талантливым молодым обозревателем Морин Дауд. Байден «использовал речь мистера Киннока с фразами, жестами и лирическим валлийским синтаксисом в собственном заключительном слове на дебатах штата Айова 23 августа – никак не упомянув заслуги мистера Киннока», – писала Морин. Она процитировала мою речь. Процитировала речь Киннока. Они идеально совпали, и она преподнесла это так, как будто я пытался всех надуть. «Байден начал свое выступление с объяснения того, что идея пришла к нему спонтанно, прямо по пути на дебаты: “Выходя сюда, я подумал, почему Джо Байден первым в своей семье поступил в университет?”» Не помню, чтобы Морин Дауд присутствовала тогда на дебатах в Айове, и не помню, чтобы она когда-либо посещала мои предвыборные мероприятия, но она явно проделала немалую работу за те несколько недель, которые прошли после дебатов. Далее Дауд все же отметила, что я ссылался на Киннока во время различных выступлений в августе. Возможно, она пообщалась со своей коллегой Робин Тонер. И она дала Донилону шанс все объяснить. «“Что касается того, что не был назван источник, то это была оплошность, причем непреднамеренная”, – прокомментировал мистер Донилон».