Джо Байден - Сдержать обещания. В жизни и политике

«Господин председатель, боюсь, что для этого мне пришлось бы выйти и снова начать просматривать тома дел, чтобы выбрать те, которые мне нужны. Не знаю, сколько должно быть пересмотрено. Я могу обсудить с вами основания, на которых я хотел бы их пересмотреть… На самом деле, со своей стороны, я признаю, что stare decisis [71] Юридический термин, происходит от латинского выражения stare decisis et non quieta movere – дословно «стоять на решенном, не отступать от устоявшихся положений». – Примеч. пер. , или принцип прецедента, важен. И я бы сказал вам, что любой, кто верит в первоначальное намерение как средство интерпретации Конституции, должен использовать принцип прецедента, потому что эта нация развивалась таким образом, который не согласуется с намерениями людей, написавших Конституцию… Я приведу вам пример с законными платежными средствами. Наука предполагает… – это наиболее яркий пример, надо признать, – так вот, наука предполагает, что отцы-основатели намеревались запретить бумажные деньги. К любому судье, который в наше время думает, что может вернуться к первоначальному намерению, на самом деле следует приставить опекуна, а не обращаться за справедливым решением».

Было ясно, что судья Борк пришел поговорить. Вообще было ясно, что он верит в свою способность наговорить себе место в Верховном суде. Вся моя внутренняя дрожь прошла, сконцентрироваться было несложно. Мне просто нужно было уловить момент… и тут он замолчал.

«Ну что ж, давайте поговорим о другом деле, – вступил я. – Теперь давайте поговорим о деле Грисвольда. Так вот, когда вы жили в Коннектикуте, в этом штате был закон, согласно которому… – я знаю, что вы это знаете, но для протокола – …согласно которому использование средств контроля над рождаемостью любым человеком, даже супружеской парой, расценивалось как преступление. И вы указали, что считаете этот закон законом “с приветом”, если использовать ваше слово, и я вполне согласен. Тем не менее в Коннектикуте, согласно этому закону “с приветом”, был начат судебный процесс, в ходе которого был осужден врач, и дело наконец дошло до Верховного суда. Суд постановил, что закон нарушает конституционное право супружеской пары на неприкосновенность частной жизни. Вы критиковали это решение в многочисленных статьях и выступлениях начиная с 1971 года и вплоть до 26 июля этого года. В своей статье 1971 года “Нейтральные принципы и некоторые проблемы Первой поправки” вы утверждаете, что право супружеских пар вступать в сексуальные отношения, не опасаясь нежелательных детей, не более достойно конституционной защиты судами, чем право энергетической компании избежать штрафа за загрязнение окружающей среды.

Вы считаете, что право или удовольствие энергетической компании (кажется, именно так вы выразились) зарабатывать деньги и право или удовольствие супружеской пары иметь сексуальные отношения, не опасаясь нежелательных детей, – “случаи идентичные”. А теперь я пытаюсь это понять. Видимо, вы хотите сказать, что правительство имеет такое же право контролировать решение супружеской пары о том, иметь ребенка или нет, как и право контролировать коммунальные службы, которые загрязняют воздух. Верно ли я истолковываю ваши доводы?»

«При всем уважении, господин председатель, думаю, что неверно. Я имел в виду, что там, где не говорит Конституция – то есть в Конституции нет положения, применимого к данному делу, – судья не может сказать: “Я придаю большее значение супружеским отношениям, чем экономической свободе”. Только если Конституция даст ему какие-то основания. Как только судья начинает говорить, что экономические права важнее супружеских, или наоборот, и при этом в Конституции ничего такого нет, судья начинает навязывать свои собственные моральные ценности, против чего я и возражал».

Борк продолжал объяснять, что его возражение было связано с тем, как именно судья Уильям Дуглас «вывел» право на частную жизнь в браке.

«Тогда я, кажется, понимаю, – сказал я. – Экономическое удовлетворение энергетической компании так же достойно защиты, как и сексуальное удовлетворение супружеской пары, потому что ни то ни другое не упоминается в Конституции». Но я попросил его помочь мне прояснить логику: «Если бы это было конституционное право, если бы где-нибудь в Конституции, как вы говорите, было указано, что право супружеской пары участвовать в принятии решения о том, иметь или не иметь ребенка, является конституционно защищенным правом на неприкосновенность частной жизни, то вы бы постановили, что это право существует. Вы не оставили бы это законодательному органу, что бы они ни делали».

«Да, – сказал судья Борк. – Это так».

«Но вы утверждаете, насколько я понимаю, что никакого права не существует».

«Нет, сенатор, – возразил Борк. Он хотел выразиться яснее. – Я утверждаю, что способ, которым судья Дуглас изобрел это бесструктурное, неопределенное право на частную жизнь, сам этот способ не доказывает его существования».

«Вы уже много лет являетесь профессором, – продолжал я. – Вы один из самых начитанных и образованных профессионалов, когда-либо представавших перед нашим комитетом. За всю вашу “короткую” жизнь приходил ли вам в голову какой-либо другой способ защитить супружескую пару, согласно Конституции, от действий правительства, указывающего им, что они могут или не могут делать с контролем рождаемости в собственной спальне? Есть ли хоть где-нибудь в Конституции хоть какое-нибудь конституционное право?»

«Никогда не занимался такими упражнениями», – ответил Борк.

Девяносто девять из ста профессоров права и ученых-конституционалистов будут в восторге от этого коллоквиума, подумал я. А девяносто девять из ста среднестатистических граждан наверняка возмутятся: « Борк не может придумать веской причины, чтобы помешать правительству вторгнуться в мою спальню?» Мне хотелось закрепить результат.

«Имеет ли законодательный орган штата или любой другой законодательный орган право принимать закон, предписывающий супружеской паре или кому-либо еще за дверью… – давайте на минуту остановимся на супружеской паре – …за дверью их спальни, предписывающий им использовать или не использовать средства контроля над рождаемостью? Есть ли у большинства право запретить паре использовать средства контроля над рождаемостью?»

«В законе всегда есть стандартная доля рациональности, сенатор, и я не знаю, какое обоснование предложит штат или какой иск предъявит супружеская пара. Я никогда не принимал решения в подобном деле. Если подобное дело когда-нибудь попадется мне, придется решать».

Когда мы снова собрались на следующее утро, я уже понимал, что Борк в беде. Я даже получил хороший отзыв в New York Times от мега-«монстра» Рэймонда «Джонни» Эппла: «Для непрофессиональной аудитории, которая включает в себя многих сенаторов и большинство телезрителей, размашистые воззвания мистера Байдена о правах человека, предшествовавших Конституции, было гораздо легче понять, чем дотошное копание судьи Борка в предполагаемых юридических производных таких прав».