Михаил Каншин - Физтех. Романтики. НЕнаучная жизнь физтехов

Из Красноярска мы перелетели в Абакан. Оттуда начинался наш концертно-лекционный маршрут. Нам выделили открытый грузовик, поперёк кузова которого на могучих крюках было присандалено штук пять-шесть не слишком хорошо оструганных досок-сороковок в качестве лавок для сидения, а остальное место предназначалось под наше имущество. Мы долго упихивались в кузов первый раз, таская из угла в угол между рюкзаками, ящиками с имуществом и вёдрами контрабас (без футляра и чехла, какой был). И поехали, солнцем палимы. Как контрабас ехал в первый день – не помню. Когда всё притёрлось и угнездилось, его определили на задний борт.

1962.02. У Джебского туннеля. За рассказчиком, перед Мишкой, наш классный водитель Гриша, в каске

Асфальт кончился довольно скоро, как кончается всё хорошее, и пошла грунтовка. Солнышко припекает всерьёз (климат-то весьма континентальный). Наш водитель, Гриша, отличный водитель, но пыль и ухабы на дороге всё равно присутствуют. И мы на своих досках подпрыгиваем-подскакиваем и елозим. А доски, напоминаю, не совсем уж полированный паркет. А на нас почти униформа – знаменитые трикотажные тренировочные костюмы по пять рублей, пока ещё тёмно-синие и на коленках ещё не вытянутые.

Финал был вполне очевиден. И вечером Коля Кузнецов за занавесочкой пинцетом вынимал из Ольги занозы в обстановке всеобщего интереса, а дамы устроили скандал начальнику – Серёже, и он всерьёз беседовал с местным начальством, а наутро нам выдали с десяток новеньких матрасов, на которых, устелив ими лавки, мы и проездили всё оставшееся время, до самого Джебского туннеля, до Шушенского и будущей Саяно-Шушенской ГЭС.

Дело в том (и это для нас, немножечко идеалистов, было несколько неожиданно), что «комсомольская стройка Абакан – Тайшет» была комсомольской (и то довольно условно) только от Абакана до Джебского туннеля с этой стороны хребта, а вторую половину строили солдаты (о чём, естественно, умалчивалось, так сказать, в открытой печати).

Комсомольская сторона комплектовалась прекрасным и удивительным образом. Вполне реалистически. Примерно половину трудящихся составляли комсомольцы-добровольцы, энтузиасты, горящие абсолютно искренним и возвышенным желанием принести пользу Родине и страстно добивавшиеся в своих райкомах комсомольских путёвок.

А вторая половина прибыла из тех городов, где энтузиастов был катастрофический недобор. И были это вовсе не комсомольцы-добровольцы, а так называемые тунеядцы, алкаши, дамы лёгкого поведения, поставленные в своих родных городах перед альтернативой: либо жизнь в очень жёлтую крапинку и полосочку, либо добровольное заявление с просьбой послать на стройку. После чего им вручалась комсомольская путёвка – и ту-ту! В результате все в цвет: и спущенный сверху партийный норматив на добровольцев выполнен, и город почищен. Удрать непросто – паспорт лежит в конторе.

1962.07. Светлана Солодченкова, Тамара Бычкова, Неля Фастовец, Андрей Фрейдин, Таня Марчевская. Ольга Кузнецова и Саша Филиппенко

Граждане и дамы приспосабливаются и трудятся, кто на какой ниве сможет. Летом на трассе сухой закон, вдоль по округе, направо-налево километров на пятьдесят, даже одеколон не продают. А зимой в любом посёлке – пожалуйста! Всё вплоть до питьевого спирта, который пользуется особым спросом, – напоминаю, что климат-то сугубо континентальный, да ещё и с ветерком.

А на Джебском туннеле вовсю трудится третья кадровая компонента – проходчики и взрывники – нормальные расконвоированные уголовники. Они потом после концерта и перед ночной сменой сидели с нами, и слушали нас, и пели песни сами и с нами вместе. Под Михалычеву гитару.

Так мы и проехали весь комсомольский кусок. По отрядам и посёлкам, по будущим и частично построенным станциям. Работали очень добросовестно: с утра переезд по пыли и жаре с обедом где-нибудь в столовке, по дороге, потом – обустройство в очередном клубе, разбег по лекциям, вечером – концерт с заявками и танцы под живую музыку. И очень благодарная публика.

Неле Фастовец на одном из концертов даже прислали стихи. После песни «Ты далеко…». Стихи начинались словами «Пой же, пой, не умолкай, москвичка…». Спустя много лет, на её юбилее, я подарил Боцману эту записку. Полагаю, она сохранилась.

И конечно, было много самых разных разговоров с самыми разными людьми. От Юры Блохина, начальника комсомольского штаба стройки, до самых удивительных персонажей, табунами ходивших на танцах и после за нашими девушками, особенно за Топси, доверчивая чистота и общительность которой как магнит притягивала те ещё фигуры. Хотя к их чести надо сказать, что держались и разговаривали они очень корректно, даже с некоторой робостью и ошалением.

1962.07. Вид на будущее Красноярское море. Заповедник Красноярские столбы. Бродим по Красноярским столбам

В целом по трассе отработали мы достойно. Честно. И отзывы были очень хвалебные. Кроме бумаг и грамот обкомовцы нам подарили местное издание дневников Кошурникова. Ведь теперешняя трасса Абакан – Тайшет шла по тем самым местам, которые осенью 42-го разведывала экспедиция Кошурникова, вдоль реки Кызыр.

Погибли все трое: Константин Стофато, Алексей Журавлев и Александр Кошурников. Их именами потом назвали три станции. А оставшиеся дневники Кошурникова нашли позже, на берегу Кызыра, через год, рядом с его телом.

Естественно, что страна была об этом не в курсе, как это и было положено в те времена. В 1959 году появился фильм «Неотправленное письмо», и жаль, что шёл он чуть ли не третьим экраном, ибо партийное начальство по идеологическим соображениям не терпело трагических концов. Должен быть оптимизм, и точка! Фильм был сделан, как мне кажется, частично по мотивам этой трагедии. Хотя в кино геологи ищут алмазные месторождения. Фильм получился потрясающий.

И снят был прекрасно. Надо думать: постановщик – Михаил Калатозов, оператор – Сергей Урусевский. А актеры – мама не горюй! Иннокентий Смоктуновский, Татьяна Самойлова, Василий Ливанов, Евгений Урбанский. Снимали в тайге, на берегах Енисея, в 40-градусный мороз, на ветру… На этих съёмках, кстати, Ливанов и получил свой шерлок-холмсовский голос. Заметим себе – 1959 год, и много известнейших ролей всех этих актёров ещё не сыграны. Смоктуновский: «Девять дней одного года» – в 61-м, «Гамлет» – в 64-м, «Берегись автомобиля» – в 66-м. Самойлова: «Летят журавли» те же Калатозов и Урусевский сняли в 57-м, но Анна Каренина и Альба Регия ещё впереди. Урбанский: «Коммунист» уже снят, но «Баллада о солдате» – 59-й, «Чистое небо» – 60-й. А Шерлок Холмс – вообще восьмидесятые.