Билл Клинтон - Моя жизнь

В конце июня в Денвере состоялась ежегодная встреча «Большой семерки». Я пообещал Ельцину, что Россия станет полноправной участницей этой организации, но министры финансов других ее членов возражали против этого из-за экономической слабости России. Поскольку Россия зависела от экономической поддержки международного сообщества, они считали, что она не должна участвовать в принятии финансовых решений «Большой семеркой». Я понимал, почему министры финансов хотели проводить встречи и принимать решения без России, но «Большая семерка» была также и политической организацией: участие в ней России должно было символизировать ее значение для будущего мирового сообщества и укрепить положение Ельцина внутри страны. Мы уже назвали эту встречу «встречей восьмерки». В конце концов мы проголосовали за то, чтобы сделать Россию полноправным членом будущей «Большой восьмерки», но разрешили министрам финансов других семи стран продолжать встречаться для обсуждения текущих проблем. Таким образом, теперь и Ельцин, и я выполнили принятые в Хельсинки обязательства.

Примерно в это же время Мир Аймал Канси, подозреваемый в убийстве двух сотрудников ЦРУ и ранении еще трех человек в штаб-квартире этой организации в 1993 году, был возвращен в Соединенные Штаты из Пакистана, чтобы предстать перед судом. Это событие стало результатом настойчивых усилий по его экстрадиции, предпринимавшихся ФБР, ЦРУ, Государственным департаментом, министерствами юстиции и обороны. Это было хорошим подтверждением нашей твердой решимости находить террористов и предавать их суду.

Через неделю после острых дискуссий Палата представителей проголосовала за продолжение нормальных торговых отношений с Китаем. Хотя это решение было принято большинством в 86 голосов, оно вызвало решительные возражения со стороны консерваторов и либералов, которые осуждали торговую политику Китая и нарушения прав человека в этой стране. Я тоже был сторонником развития политической свободы в Китае и незадолго до этого пригласил посетить Белый дом далай-ламу и гонконгского активиста борьбы за гражданские права Мартина Ли, заявив тем самым о моей поддержке культурной и религиозной независимости Тибета и демократических свобод Гонконга, переданного Китаю Великобританией. Я считал, что торговые отношения можно улучшить только путем переговоров о вступлении Китая во Всемирную торговую организацию. Мы должны были развивать отношения с Китаем, а не держать его в изоляции. Интересно, что Мартин Ли согласился с моей позицией и высказался за продолжение наших торговых отношений.

Вскоре после этого я вылетел на родину, в Хоуп, чтобы присутствовать на похоронах Орена Гришема— моего девяностодвухлетнего дяди Бадди, сыгравшего в моей жизни огромную роль. Когда я прибыл в его дом, мы с членами его семьи тут же стали вспоминать забавные истории из его жизни. Как сказал о нем один из моих родственников, «он был солью земли и изюминкой жизни». По словам Вордсворта [65] Уильям Вордсворт (1770-1850) — английский поэт. — Прим. пер. , лучшая часть жизни хорошего человека — это скромные поступки, в которых проявляется его доброта и любовь. Бадди все это щедро дарил мне, когда я был мальчиком и рос без отца. В декабре Хиллари купила для меня великолепного лабрадора-ретривера шоколадной масти, чтобы хоть как-то утешить меня после разлуки с Челси. Это был добродушный, веселый и умный пес. Я назвал его Бадди.

В начале июля мы с Хиллари и Челси провели два дня на острове Майорка с испанским королем Хуаном Карлосом и королевой Софией, а потом отправились в Мадрид на встречу стран — участниц НАТО. Я провел плодотворную дискуссию с испанским президентом Хосе Марией Азнаром, который только что принял решение о полной интеграции Испании в командную структуру НАТО. Затем члены НАТО проголосовали за принятие в Североатлантический альянс Польши, Венгрии и Чехии и заявили, что двери НАТО открыты еще для двадцати других стран, вступивших в «Партнерство ради мира». С самого начала моего президентства я выступал за расширение НАТО и считал, что этот исторический шаг поможет объединить Европу и сохранить Североатлантический блок.

На следующий день мы подписали соглашение о партнерстве с Украиной, и я посетил Польшу, Румынию и Данию, чтобы подчеркнуть значение расширения НАТО. В Варшаве, Бухаресте и Копенгагене меня с воодушевлением встречали толпы горожан. Польша праздновала свое вступление в НАТО. В Бухаресте около 100 тысяч человек скандировали «США! США!», демонстрируя свою поддержку демократии и желание как можно скорее вступить в НАТО. В Копенгагене, куда я прибыл в ясный солнечный день, численность и энтузиазм приветствовавшей нас толпы продемонстрировали, что местные жители понимали огромную важность нашего альянса и оценили тот факт, что я стал первым действующим президентом США, посетившим Данию.

В середине месяца я вновь вернулся к работе в Белом доме, предложив Конгрессу закон, запрещавший дискриминацию на основе генетического тестирования. Ученые стремительно приближались к разгадке тайны человеческого генома, и эти открытия обещали совершить революцию в медицине и сохранить жизни миллионам людей. Однако генетические тесты могли обнаружить склонность индивида к тем или иным заболеваниям, таким как рак груди или болезнь Паркинсона. Мы не могли допустить, чтобы результаты генетических тестов стали основанием для отказа в приеме на работу и медицинском страховании, чтобы люди избегали тестирования из страха, что результаты тестов, вместо того чтобы помочь продлить им жизнь, будут использованы против них.

Примерно в те же дни ИРА вновь заявила о намерении придерживаться соглашения о прекращении огня, которое было нарушено ею в феврале 1996 года. Я продолжал настаивать на прекращении огня, и на этот раз оно оказалось довольно длительным, что позволило наконец ирландцам найти способ преодолеть взаимные обиды и подозрения, чтобы вместе строить общее будущее.

Июль уже заканчивался, но мы все еще не могли преодолеть некоторые разногласия по бюджету, чтобы окончательно оформить достигнутое ранее с республиканцами соглашение. Мы не могли договориться о размере и характере снижения налогов и о распределении новых ассигнований. Пока наша команда продолжала переговоры с Конгрессом, я занимался другими вопросами: доказывал, несмотря на преобладающее в Конгрессе мнение, что глобальное потепление является реальностью и нам необходимо принять меры, чтобы уменьшить выбросы углекислого газа, вызывающие парниковый эффект; провел совещание по проблеме озера Тахо с Алом Гором и другими федеральными чиновниками и чиновниками нескольких штатов в Инклайн-Виллидж, штат Невада.