Славчо Трынский - Не так давно

Эта уверенность, которой жил весь советский народ, укрепляла еще больше нашу веру в то, что победа над болгарским фашизмом близка и реальна.

Призывы ЦК ВКП(б) к партизанам, действующим на территории Советского Союза, мы воспринимали как призывы, обращенные и к нам, болгарским партизанам, которые как бы являлись частью непобедимой Красной Армии, частью огромного демократического фронта. Это чувство вселяло в нас уверенность, силы, смелость в борьбе против врага.

Владо Тричков, Делчо и Теофил покинули Софию в потемках. Они отправились в село Расник, где должны были остановиться на один день, а на следующий вечер продолжить путь в Трынскую околию. В Раснике они остановились у Бориса Модрева, который был одним из лучших наших ятаков в Брезникской околии и выполнял все наши задания. Сколько партизан пришло в отряд из Софии, все побывали в его доме. Он вместе со своей женой умел соблюдать строгую тайну, так что соседи ничего не замечали. Такой же была семья и Стояна Тенева. Как походили друг на друга мужья — скромные и общительные, так схожи между собой были и жены — скромные и молчаливые.

Дед Найден, как только узнал, что к Борису пришли гости, сразу же заявился к нему. Увидев Владо Тричкова, поздоровался с ним и, пригладив свои усы, изрек:

— Ну уж если такие люди подались в партизаны, считай, что с фашизмом покончено.

Разговор у Бориса затянулся далеко за полночь. Деду Найдену просто не хотелось расставаться с гостями. От них он узнал много хороших новостей, услышал слова правды. Старик жалел, что возраст не позволяет ему уйти с ними.

Владо Тричков умел вести разговор. Он имел достаточно терпения, чтобы выслушать и убедить собеседника, умел привести пример не только из окружающей жизни, но и из далекой истории. Он был вооружен опытом болгарского и международного революционного движения. Однако стоило ему увидеть, что собеседник тянет в сторону, как упрямый вол, и не хочет понимать истину, Владо подымал тяжелый кулак и ударял им по столу:

— Тебе бы, приятель, пострадать с наше да попечься на нашем огне, тогда бы ты легко убедился в правоте того, что тебе говорят.

Конечно, деда Найдена покорила не суровость Владо, а его теплота и прямота, его мужество и уверенность в победе.

Путь оказался достаточно тяжелым — не столько из-за выпавшего снега, сколько из-за поднявшейся метели. Один за другим стеной вырастали на дороге сугробы, но товарищи мужественно шли вперед.

В тот раз Владо Тричкову пришлось проделать нелегкий путь. Если прикинуть, то весь переход составил около ста двадцати километров, в сутки приходилось преодолевать километров тридцать пять-сорок. Владо был громадным, даже Делчо по сравнению с ним казался неказистым. Не человек, а скала — мы так и называли его между собой. Он никогда не пасовал перед трудностями. Мужественно преодолевал он глубокие сугробы на Вискярских Ушах, об него, как о гранитную стену, разбивались неукротимые вьюги, засыпавшие снегом ущелья горного перевала Дысчен-Кладенец. К тому же все эти места ему были знакомы. Он мог ориентироваться здесь с закрытыми глазами.

В таких людях, как Владо, мы очень нуждались. Он был первым из среды старших по возрасту руководящих товарищей, который пришел помочь нам, передать свой большой опыт профессионального революционера. Потому я его так хорошо и запомнил.

Во время пребывания в Софии я имел возможность вторично встретиться с товарищем Тодором Живковым. Мы беседовали с ним о работе в Трынской. Брезникской и Радомирской околиях, о предстоящих действиях партии. В начале нового года намечалась мобилизация партийных и молодежных кадров, активизация партизанского движения и пополнение отрядов новыми силами. В связи с этим ожидали документ Центрального Комитета с конкретными указаниями по будущей деятельности партийных и молодежных организаций и партизанских отрядов.

Во время встречи с товарищем Живковым была конкретизирована задача Крыстана Крыстанова. Последнему поручалась партийно-политическая и боевая работа в Софийской сельской и Годечской околиях — районе западнее Искырского ущелья. В этом крае Крыстан должен был подготовить почву для создания в ближайшее время Шопского партизанского отряда, названного так в честь шопов — болгар, живущих вокруг Софии, которые должны были помогать отряду.

С разрешения товарища Живкова, я вместе с Крыстаном отправился на несколько дней в Софийскую околию, чтобы помочь ему в организационной работе. Мы прошли через села Илиянцы, Волуяк, Богьовцы, Петырч и Маслово, встретились со многими людьми, провели собрания, расшевелили организационную жизнь ряда молодежных и партийных организаций. Тревожным было положение в петырчской партийной организации, которая когда-то была одной из лучших. Сейчас она прозябала. Товарищи с недоверием относились один к другому, но впоследствии все наладилось, и организация снова стала одной из первых в околии. Она возросла до двадцати человек и выделила весьма активную боевую группу.

Хорошее впечатление произвела масловская и богьовская партийные организации. Коммунисты этих организаций с готовностью отозвались на встречу, назначенную нами. Метель не помешала им прийти, они с большим вниманием выслушали информацию по текущим событиям. По всему было видно, что здесь работа пойдет хорошо, шопы не отстанут от других районов.

На первых собраниях мы не ставили вопроса о переходе на нелегальное положение. Прежде всего была необходима психологическая подготовка, убежденность в правоте нашего дела, энтузиазм, перерастающий в боевую страсть. Все должно было развиваться последовательно, для этого были необходимые условия — люди, время, организация.

В Софию я вернулся под Новый год. Отправился на квартиру Станки Гюровой, той ремсистки, которую в 1940 году включили в руководство рабочих-строителей из Трынского края. Теперь она была связана с рядом партийных работников, укрывала их и активно помогала переправлять нелегальных или преследуемых полицией товарищей в отряд.

В тот вечер в ее доме была свадьба. Ее младшая сестра Лидия выходила замуж за инженера Стефана Стоева, который также жил в этой квартире и изготовлял фальшивые удостоверения личности для нелегальных товарищей. На торжестве присутствовали коллеги Стефана, но для них я был незнакомым человеком. Приятельниц Лидии на свадьбе не было. Кроме сестер, здесь был их брат Виктор — солдат, посланный из части учиться в санитарную школу, и жена их старшего брата Стояна. Самого Стояна не было. Он был мобилизован и служил в Пироте. От него мы получали время от времени патроны, брезент и другие вещи. Я не остался за столом. Прошел в другую комнату и прилег отдохнуть. Гостям представили меня как родственника, приехавшего из села в связи с каким-то судебным процессом, который будет рассматриваться через день.