Славчо Трынский - Не так давно

В манифесте содержались строки, обращенные к офицерам, унтер-офицерам и солдатам.

«Взгляды всего болгарского народа обращены к вам, — говорилось в манифесте. — В трудный для отечества час выполните свой долг подлинных сынов народа — присоединяйтесь к народно-освободительной борьбе и совместно с народными борцами завоюйте свободу для нашей дорогой родины. Не сделав этого, вы вместе с будущим Болгарии погубите и будущее родной армии и свое собственное».

Манифест Национального комитета Отечественного фронта к болгарскому народу представлял собой программу действий как во время восстания, так и после него.

Содержащиеся в шестнадцати пунктах документа положения были полностью осуществимы в условиях развернутого и мощного партизанского движения и присутствия Красной Армии-освободительницы на нашей северо-восточной границе. Они были реальны при условии, что многотысячная болгарская армия повернет штыки против монархии, в защиту национальной независимости Болгарии.

Многие патриоты, находившиеся в царской армии, осознали величие момента, в который навсегда решалась судьба отечества, и перешли на сторону народно-освободительных сил.

Так, 27 августа поручик Гено Йовев перешел на нашу сторону вместе с шестьюдесятью солдатами. Они сорвали с пилоток царский герб и нашили эмблему Отечественного фронта.

Большое воздействие на армию оказали и наши удары по полиции, дражечевцам и недичевцам на югославской территории, боровшимся против нас под крылом немцев, а также та помощь, которую партизаны оказывали болгарским войскам во время их отхода из-под ударов гитлеровских полчищ. Всем этим мы завоевали симпатии большей части солдат и офицеров царской армии.

В эти напряженные дни с нами был и Здравко Георгиев. В соответствии с указаниями Центрального Комитета партии и Георгия Димитрова он настоятельно поставил вопрос о немедленном создании партизанской дивизии. Это было сделано, когда прибыли товарищи Атанасов, Винаров, Дичев, а советское оружие послужило материальной базой реализации данного решения. В Первую партизанскую дивизию вошли партизаны Трынского, Радомирского и Брезникского отрядов, солдатский батальон Михнева и рота Гено Йовева. Хоть я и отсутствовал в то время, товарищи сочли целесообразным возложить на меня командование дивизией, ее комиссаром назначили Здравко Георгиева, моим заместителем по строевой части — Денчо, а заместителем политкомиссара — Бориса Ташева.

Дивизия состояла из трех бригад. Первую бригаду доверили Денчо и Димитру Гилину, вторую — Бояну Михневу и Илии Деневу, а третью — Евтиму Рангелову и Петко Кацарову.

Личный состав дивизии был так хорошо экипирован и вооружен, что с ней не могли сравниться и большие по численности царские дивизии. Она представляла собой серьезную силу и солидную опору трудящихся не только Трынской, Брезникской, Радомирской и Царибродской околий, но и зарождающегося государства Отечественного фронта.

У вершины Тумба, северо-восточнее Калны, стоял батальон жандармов. Он участвовал во многих акциях против партизан и населения, чем возбудил к себе всеобщую ненависть. Особенно ненавидели офицеров, по чьим приказам были совершены чудовищные преступления — сожжены десятки домов и кошар, без суда расстреляны ни в чем не повинные мужчины и женщины.

Мы отправили письмо командиру батальона. Подчеркнув, что наступил момент, когда проверяется патриотизм каждого человека, мы предложили ему немедленно перейти к нам и примкнуть к освободительным силам. Жандарм ответил отказом. Но одновременно с этим мы связались с несколькими рядовыми. Как только командир батальона отверг наше предложение, они образовали комитет, арестовали фашистских офицеров и 8 сентября выбросили белый фланг.

Одно за другим на нашу сторону перешло несколько воинских подразделений. Таким образом, число бойцов и командиров дивизии возросло примерно до двух тысяч.

События приближались к своему логическому концу. Красная Армия стояла на нашей северо-восточной границе, готовая в любой момент пересечь борозду отчуждения, годы подряд углубляемую румынскими и болгарскими фашистами. Миллионы глаз в Болгарии были обращены на северо-восток и с нетерпением ожидали момента, когда можно будет увидеть, встретить советских воинов-освободителей, о чьих героических делах люди узнавали из передач запрещенных станций и материалов нашей нелегальной печати. Невольно приходили на ум воспоминания о старой болгарско-русской дружбе, рожденной еще в сражениях освободительной русско-турецкой войны и скрепленной в труднейшие дни Октябрьской революции, когда болгары не только не выступили против молодой Советской державы, но собирали по зернышку, чтобы помочь продовольствием бедствующему русскому населению.

Болгарский народ с чистой совестью ожидал встречи с сыновьями советских народов. Он не плясал под дудку местных гитлеровских прислужников и, несмотря на многочисленные попытки озлобить его против Советской страны, ни один болгарский солдат не отправился на Восточный фронт. Мы не выпустили ни единого снаряда, ни одной пули в советских братьев. Традиционная болгарско-русская дружба оберегалась нашим народом как святыня. В продолжение всей этой жестокой войны болгарский рабочий класс с затаенным дыханием следил за развитием событий. В трудные для советского народа моменты и нам тяжело дышалось, каждая победа Красной Армии была для болгарских тружеников подлинным праздником. Когда Советское правительство обращалось с призывом к советским народам, когда оно отдавало приказ своим вооруженным силам, мы чувствовали, что это касается и нас. Поэтому, когда Московское радио сообщило, что Красная Армия ожидает ответа правительства Муравиева относительно его дальнейшего курса, болгары с гор и полей, заводов и фабрик, из глубоких шахт с нетерпением воззвали: «Советские братья, скорей приходите к нам!».

Этот стихийный порыв, охвативший всю страну, не мог не дойти до миллионов советских воинов, преследующих врагов славянства.

7 сентября в селе Еловица состоялось последнее нелегальное совещание Трынского околийского комитета Отечественного фронта. Оно прошло под знаком народного требования брать власть, что должно было осуществиться по разработанному плану, правильно распределяющему наличные силы и средства.

Прежде всего следовало привести в полную боевую готовность местные организации партии, РМС, Отечественного фронта, Земледельческого союза и других антифашистских партий, разъяснить населению, что Советская страна находится в состоянии войны с Болгарией по вине правительства Муравиева — последней марионетки буржуазии, что Красная Армия готова помочь нам освободиться от фашистского ига, что болгарский народ должен подняться на всеобщее вооруженное восстание.