Славчо Трынский - Не так давно

— Тетя Божана, если вы где случаем увидите брата Славчо, скажите ему, чтоб пришел повидаться.

— Скажу, обязательно скажу, Коле. Он мне мил как мои собственные дети, — со слезами в голосе сказала тетя Божана.

Рассказ Николы вызвал у меня и грусть, и радость. Я был тронут нежданным сочувствием. Два члена молодежной организации сумели завоевать душу одной из самых лучших, уважаемых женщин села.

Дом тети Божаны был очень удобен для всяких нелегальных дел. Он стоял в стороне от других домов, близко к лесу. Муж тети Божаны — бай Тазо, «земледелец» по убеждениям, находился в Софии. Она одна успешно управлялась со всем хозяйством. Такова была участь почти всех женщин Трынской околии.

Добрые чувства тети Божаны мы не должны были оставлять без внимания. Может, она не ограничится одними только словами. Я решил зайти к ней. Вместе со мной пошел и Никола.

Была тихая звездная ночь. Скулила собака, запертая в кошаре, а на окнах висели одеяла — чтобы снаружи не было видно света ламп. Мы перемахнули через ограду, вошли через заднюю дверь в дом и поднялись по деревянной винтовой лесенке. На маленькой терраске нас встретила тетя Божана. Глаза ее сияли от радости. Она обняла меня и благословила, а затем повела в одну из комнат, где горела неровным светом керосиновая лампочка, от которой поднималась к потолку тонкая струйка копоти, выписавшая на белой штукатурке большой черный круг. В одном углу комнаты стояла застланная домотканым одеялом железная кровать, а на ней возвышалось несколько туго набитых соломой подушек.

— Вот твоя квартира, — сказала она. — Сиди себе тут и ничего не бойся. Меня пока никто не подозревает.

Тетя Божана встала на нашу сторону. Эта маленькая смелая женщина выглядела гораздо старше своих лет. Она была строгой, мужественной, даже отчаянной. Выражение строгости, мужественности и отчаянности придавали ей вздернутый нос, голубовато-зеленые глаза и высокий прямоугольный лоб, рассеченный глубокими складками. Строгость ее была известна всему селу и, может, поэтому никто и не затевал с ней никаких распрей. Другими словами, в Бохове не было человека, которому она уступила бы в споре, а если бы потребовалось, то и в драке. Вместе с тем тетя Божана была справедлива и очень отзывчива.

Пасха была уже не за горами. Дети тети Божаны заранее готовились к ней — аккуратно разбивали крашеные яйца, строгали из деревяшек подобие яиц и оклеивали их яичной скорлупой, — предстояли бои крашенками с деревенскими ребятишками. Мать их вовсе не была занята мыслями о божьем празднике. Она думала о том, что дрова в сарае пришли к концу, а это значило, что ей надо идти в лес собирать валежник.

У тети Божаны было пятеро детей. Ее единственная дочка — Райна — прихрамывала и была такой же тихоней, как ее отец, а отец, тот даже муравью уступал дорогу. Два младших мальчугана — Асен и Петр — были большими забияками, дрались и друг с другом и с чужими детьми, но редко случалось, чтоб они сами с ревом возвращались домой. Чаще плакали другие дети. Четвертый мальчик, Огнян, родившийся после Димитра, имел все фамильные черты отцова рода — широколобый, плечистый, он был плотен и крепок как железо. Но характером все мальчики походили на мать — подвижные, горячие, неуступчивые.

За дровами тетя Божана собиралась отправиться вместе со своим зятем Гюро Симовым. Когда-то Гюро Симов был «сговористом» [9] Сговорист — приверженец реакционной политической партии Демократический сговор (согласие). . «Сговористы» обещали ему службу, и он записался в их партию. Но когда увидел, что его обманывают, он помаленьку отошел от них и привязался к своей земле.

Дом нашей новой укрывательницы был двухэтажный. На верхнем этаже находились спальни, а внизу был очаг и комната, в которой стояли квашни с мукой и другие хозяйственные вещи — ее называли склад. Тут надо было мне находиться до ее возвращения из лесу. Прежде чем уйти, тетя Божана приоткрыла дверь склада и сказала:

— Я задержусь не очень долго, соберем немного валежника и вернемся, а ты, если что случится, прыгай в окошко.

— Ладно. А что ты думаешь про бая Гюро — открыться мне ему или остерегаться? — решил посоветоваться я с нею.

— Очень уж он против реквизиций, — сказала тетя Божана. — Не верю я, что он может тебя выдать.

Мне было трудно сразу принять решение, и я поручил ей окольным путем узнать, как он относится ко мне, и только после этого мы вместе с ней решим, как быть.

Она согласилась со мной и ушла.

Оставшись один, я просмотрел некоторые документы, подчеркнул в них самое важное, а затем занялся чисткой пистолета. Не проверив ствол, я нажал пальцем спусковую пружину. Раздался оглушительный выстрел. Пуля слегка обожгла мне лоб и впилась в стену. Так я едва не погиб из-за собственной небрежности, но зато на всю жизнь получил урок, как надо чистить оружие. Я пренебрег тогда золотым правилом: прежде чем чистить оружие, необходимо его разрядить.

К моему удивлению дети, игравшие неподалеку, не обратили внимания на выстрел. Дырку в стене я замазал, и случай этот остался для всех тайной. Я же всегда стыдился его.

После полудня тетя Божана и ее зять вернулись из леса и привезли полную повозку валежника. Пока бай Гюро разгружал повозку, тетя Божана прибежала ко мне и еще с порога радостно сообщила:

— Все в порядке, он чуть не заплакал, когда узнал про тебя, и сказал, что готов тебя укрывать.

— А может, он просто прикидывается, чтоб узнать, где я?

— Не такой он человек. Ведь я сама видела, как он плакал от жалости, — твердо стояла на своем тетя Божана.

Я согласился рискнуть. Разве без риска чего добьешься! Не рискуют только те, которые ничего не предпринимают.

Бай Гюро не ожидал увидеть меня здесь. Он даже попятился в дверях от удивления, потом, опомнившись, переступил испуганно порог и, бросившись ко мне, обнял.

— Так ты жив? — тихо проговорил он, и больше уж ничего не мог сказать — комок сдавил ему горло.

Мой односельчанин оказался очень отзывчивым человеком. Едва только мы с ним увиделись, он сразу же предложил мне укрыться в его кошаре.

Его готовность не могла не растрогать меня. Встреча с ним произошла совсем случайно, и вот он сразу же идет на жертвы. Значит, правдивое слово партии быстро доходит до сердца людей, пролагает себе путь даже в самые отдаленные селенья, значит, в нашем крае есть еще немало людей, которые никогда не были коммунистами, но готовы помогать нам в борьбе против фашизма, а мы еще не открыли их для себя.

Гюро Симов был человеком отнюдь не богатырского вида — среднего роста, худой, морщинистый. На селе он славился своим красивым почерком. Все заявления в суды, прошения на высочайшее имя, протесты против штрафов, наложенных полевыми сторожами и лесниками, писал он красиво, складно, грамматически правильно. Вот почему у него в доме всегда были и чернила, и промокашка, и хорошее тонкое перо. Мой односельчанин питал пристрастие к газетам. Он читал даже самые незначительные сообщения в хронике и, хотя желтая пресса замазывала правду несколькими слоями чернил, бай Гюро умел ее высмотреть и сделать нужные выводы. Он сам, например, пришел к заключению, что немцы после сражения под Сталинградом не в состоянии будут добиться решающего успеха и что болгарское правительство, которое договорилось с Германией, Италией и Японией, потерпит полное поражение, а такие выводы в тот период были достаточно смелыми.