Славчо Трынский - Не так давно

А в это время по приказу Байкушева на ноги была поднята вся полиция. От своей агентуры он получил сведения о том, что заброшенные пограничные посты служат укрытием партизанам, и приказал всех их одновременно обследовать. Полицейская рота из Главановцев должна была проверить пост у Дысчен-Кладенца, взвод из села Стрезимировцы получил задание проверить слишовский пост, а взводы из сел Клисура и Стайчовцы — посты на Яничова-Чуке и на Огорелице. Еще затемно полиция приступила к выполнению задачи.

Вдруг Марин заметил, что к посту осторожно приближаются несколько полицейских. Он вздрогнул, но не потерял самообладания.

— Товарищи, полиция! — крикнул он.

Стефан, тоже сохраняя спокойствие, тут же дал бойцам приказ оставить помещение и занять находившиеся рядом заросшие бурьяном окопы. Полиция тоже действовала. Она подошла почти к самым окопам и сразу же открыла пулеметный и ружейный огонь. По стенам и крыше забарабанили пули. Послышалось робкое и не очень дружное «ура».

Первый вражеский залп застал, наших неподготовленными. Началась суматоха, однако несколько кратких команд Стефана и Делчо быстро восстановили порядок. Одни выскочили через дверь, другие — через окна. Заняв окопы, партизаны открыли прицельный огонь и дали первый отпор. Растерянность была преодолена, но патронов оказалось слишком мало. Каждый боец имел не больше десяти-пятнадцати патронов. Это заставляло их строго экономить и вести стрельбу только по цели. Стефан дал команду стрелять залпом. Винтовки дружно затрещали, и в их хоре слышалось частое татаканье автомата Велко. На миг вражеское «ура» замерло. Натиск полицейских был остановлен, они залегли неподалеку от окопов и продолжали стрелять в упор.

По окопу, с восточной стороны поста разнесся едва уловимый шепот: «Стефан ранен, Стефан ранен…» Его действительно ранило в руку. Здравко сразу же перетянул рану носовым платком, а затем к Стефану с санитарной сумкой подползла Лена и сделала перевязку. Из окопа Стефана снова раздались выстрелы его послушного «манлихера».

В течение часа партизаны успешно отбивали атаки, но подошли к концу патроны. Поэтому Стефан принял решение об организованном отходе отряда, и товарищи предприняли частичные атаки, чтобы разорвать вражеское кольцо.

Первыми прорвались Райчо и Вельо, они пробрались через ближние заросли кустарника, а следом за ними Стефан, поднявшись в окопе во весь рост, бросил гранату и крикнул:

— Товарищи, выходите, я вас буду прикрывать!

Граната взорвалась, полицейские испугались и побежали. Этим воспользовались Делчо и Здравко. Они пробежали по коридору, проложенному гранатой, а следом за ними кинулись Лена, Мишо, бай Трайко, его раненная жена Данка и Крыстьо. На бегу бросил гранату и Мишо. Она тоже отогнала полицейских и облегчила отход вышедшим из окружения товарищам. Оказавшись вне опасности, они направились к Црна-Траве.

Из окопа к северо-востоку от поста предприняла атаку и группа Тодора Младенова. С ним были бай Пантелей, Виолета, Цеца, Ванчо, Милка, Бонка и Божко. Они отбили атаки многократно превосходившего их противника, но как раз, когда они готовы были прорваться, упала смертельно раненная Эва Волицер (Виолета). Товарищи засуетились возле нее. Через несколько минут она скончалась, и оставшиеся в живых пустились по следам Здравко и Делчо. Новая атака полицейских разорвала группу надвое. В одной были Пантелей, Цеца, Милка и Божко. А в другой — Тодор, Ванчо и Бонка. Милка была уже тяжело ранена, а все остальные из их группы врассыпную бросились бежать в разных направлениях. Оставшись одни Тодор, Ванчо и Бонка, направились к монастырю. Тут их встретила новая засада, но они ее избежали и спустились по хребту, проходящему у села Кострошовцы. Воспользовавшись дезорганизацией врага, отошли и остальные партизаны, но что произошло со Стефаном, товарищи не-видели.

Полицейские, почувствовав, что Стефан остался один, сосредоточили против него все свои силы. На выстрелы он не отвечал. В магазине «манлихера» оставался один единственный патрон. Его Стефан берег для себя. «Лучше погибну от своей, чем от гнусной полицейской пули», — думал он, вглядываясь в безжизненные тела Марина и Виолеты. Глаза Виолеты, ее прекрасные черные глаза, которые всегда глядели на него с такой теплотой, доверчивостью и нежностью, угасли. Острая боль сдавила ему грудь. Он решил отомстить за своих убитых товарищей, поднялся во весь рост и приготовился пустить последнюю свою пулю в лицо врагу, грозя штыком подбежавшему к нему полицейскому.

— Стой, мерзавец! — крикнул Стефан и нажал спуск.

«Манлихер» сверкнул, раздался грохот и полицейский свалился мертвым. Теперь у Стефана оставался только штык, но он решил бороться до конца.

Когда заглох последний выстрел, туман уже рассеялся. Сияло жаркое солнце. Его первые лучи ласково осветили лица трех народных борцов — Стефана, Марина и Виолеты, — брошенных злодеями в кустарник. Даже мертвые, они выглядели гордо, а с губ их, казалось, готов был сорваться боевой клич партизан: «Смерть фашизму, свобода народу».

Около полудня тела молодых героев полицейские отвезли в село Реяновцы. Их положили перед школой. Фашисты хотели запугать население. Они распустили слух о том, что отряд разгромлен, а его руководители — ранены или убиты.

Но вместо страха убийцы вызвали у населения еще больший гнев и возмущение, а любовь к народным мстителям только усилилась.

Выйдя из окружения, Райчо и Вельо пересекли вдоль боховский лес и оказались у Огорелицы — горного хребта, который отгораживает село Бохову с юго-востока. Тут они наткнулись на полицейский взвод, прибывший из Стайчовцев. Полицейские заметили их и открыли огонь. Оба партизана соскочили в узкую ложбинку, промытую ливневыми потоками и сбежали вниз. Оголенные корневища деревьев цеплялись за ноги. Вельо и Райчо падали, поднимались, снова бежали, снова падали, снова поднимались и бежали. Это все больше и больше изматывало их силы, а буквально по пятам по обе стороны ложбины за ними неотступно следовали полицейские.

Но вот путь партизанам преградил огромный бук, снесенный потоком и засыпанный песком. Вельо зацепился за его сук и упал. Тут его настигла вражеская пуля, и Вельо погиб, а маленький Райчо продолжал бежать и только чудом спасся.

Немало испытаний пришлось выдержать также Огняну и баю Захарию. От поста они спустились к монастырскому лесу и притаились там до наступления темноты. Когда опустилась ночь, они решили попробовать как-нибудь добраться до Калны. Но чтобы попасть в Калну, надо было пройти через реяновские, а затем через слишовские поля, подходы к которым находились под тщательной охраной полиции.