Майя Кучерская - Лесков: Прозёванный гений

Отчасти его напоминает и горничная бабушки Ольга Федотовна, «которую все любили за ее хороший нрав и доброе сердце», бывшая княгине более другом, чем служанкой. Полюбив окончившего курс семинариста, она принесла себя в жертву его славной будущности, о которой мечтала его сестра – не из тщеславия, а чтобы помочь братьям. Поняв, что чувства могут стать препятствием для карьеры любимого, Ольга Федотовна уже после признания в любви и поцелуя подстроила дело так, чтобы стать с ним крестными родителями младенца и тем самым отрезать путь к женитьбе (крестные родители по традиции не имеют права вступать в брак).

Под стать Ольге Федотовне и другая героиня хроники Марья Николаевна, дочь заштатного дьякона Николая, ослепшего от удара молнии:

«Марья Николаевна была хороша собою, но хороша тою особенною красотой, которая исключительно свойственна благообразным женщинам из нашего духовенства. Эта красота тихая, скромная, далекая от всяких притязаний на какую бы то ни было торжественность, величие и силу своего обаяния: она задумчива, трогательна, является как бы только вместилищем заключенной в ней красоты духовной» 652.

В Марье Николаевне, по словам рассказчицы, обитала «какая-то необыкновенная душа»: «…она никогда не думала о себе и жила для других, а преимущественно, разумеется, для своей семьи. Рано потеряв мать, она буквально вынянчила обоих братьев и сестру, которые все были моложе ее». Самоотверженные поступки этой тихой женщины – не только работа на свою семью с тринадцати лет, но и брак «по благословению архиерея» с семинаристом многим младше ее – не для того, разумеется, чтобы быть счастливой, а чтобы дать возможность братьям окончить семинарию. Тем не менее всё обернулось счастливо:

«Молодой “поскакун” оценил редкие достоинства этой чудной женщины и… полюбил ее! Такова иногда бывает власть и сила прямого добра над живою душой человека» 653.

Когда годы спустя в Протозаново заезжает тот самый архиерей, что был в семинарские годы влюблен в Ольгу Федотовну, и в проповеди говорит о любви, княгиня Протозанова на него сердится:

«…не понимаю, что это ему вздумалось тут говорить, что “нет больше любви, если кто душу свою положит”… Это божественные слова, но только и их надо у места ставить. А тут, – она повела рукою на чайную комнату, где Марья Николаевна и Ольга Федотовна в это время бережно перемывали бывший в тот день в употреблении заветный саксонский сервиз, и добавила: – тут по любви-то у нас есть своя академия и свои профессора… Вон они у меня чайным полотенцем чашки перетирают… Ему бы достаточно и того счастья, что он мог их знать, а не то, чтобы еще их любви учить! Это неделикатно!» 654

Преданный Патрикей, кроткая Ольга Федотовна, дьяконица Марья Николаевна с «необыкновенной душой» уравновешены двумя комическими фигурами. Первая – Петро Грайворона, отважный трубач, вывезший с поля боя голову погибшего князя Протозанова. Княгиня пыталась его осчастливить, но тщетно: изрубленный в боях, «как верблюд огромнейший и нескладный, как большое корыто», Грайворона оказался таким горьким пьяницей, что в конце концов и погиб бесславно, выпив нашатырного спирта. Другой комический персонаж, часто заглядывающий в Протозаново, – бедный дворянин Доримедонт Васильевич Рогожин, защитник всех угнетенных и гонимых. Отпустив своих крестьян на волю, Рогожин, прозванный за благородное направление идей Дон Кихотом, вскоре нашел своего Санчо Пансу – мужика Зинку, по инвалидности не способного к работе в поле, но отличного возницу. На тарантасике, влекомом кобылицей и ее рыжим сыном, сосунком-жеребеночком – они под игривым пером Лескова превратились в летающих чудо-коней («Без шуток говорю: было живое предание, что они поднимались со всем экипажем и пассажирами под облака и летели в вихре, пока не наступало время пасть на землю» 655) – Рогожин разъезжал по монастырям и сражался за обиженных, потерял в битвах один глаз и оказался под судом, наказания по которому ему, впрочем, удалось избежать.

Вот такую престранную коллекцию собрал Николай Семенович: придурковатый пьяница, одноглазый и полусумасшедший покровитель угнетенных, преданные до гроба слуги, дьяконица с необыкновенным сердцем. Рядом с ними вьется нанятый для молодых князей француз Жигоша, существо безвредное и тоже комическое. В центре – Варвара Никаноровна, «влиятельная и пышная» 656.

У княгини Протозановой свои взгляды на путь российского дворянства. Самосовершенствование и забота о народе – вот, по ее мнению, основные цели:

«…нам прежде всего надо себя поочистить, умы просветить знанием, а сердца смягчать милосердием: надо народ освободить от ран и поношения; иначе он будет не с вами, а вы без него все, что трости ветром колеблемые, к земле падете».

Но народников она не одобряла, подозревая их в заигрывании с мужиком без отклика на подлинные народные нужды:

«…не маните добрый народ медом на остром ноже – ему комплименты лишнее. Проще всё надо: дайте ему наесться, в бане попариться да не голому на мороз выйти. О костях да о коже его позаботитесь, а тогда он сам за ум возьмется» 657.

Не жаловала и разночинцев, но в ответ на то, что они «в гору лезут», советовала старым дворянам лучше учить своих детей. Главное – не родовитость (княгиня и сама, в отличие от мужа, была из рода незнатного), а добродетельность и честность.

Варвара Никаноровна ведет себя в соответствии со своими взглядами, и в итоге деликатное и человечное обхождение со всеми – высшими, равными, слугами и собственными крестьянами – превращает ее в «настоящую народную княгиню», а ее финансовые дела доводит до блестящего состояния: она становится «самой богатой женщиной в губернии». Чистые души, жертвующие собой ради ближних, тихие праведники, настоящие святые в лесковской прозе уже встречались, но натура такой степени благородства – появилась впервые.

Можно сказать, что хроника «Захудалый род» – это анатомия благородства особого свойства: дворянского, сословного, неотделимого от чувства собственного достоинства, самодостаточности. Варвара Никаноровна, обладающая всем этим в избытке, говорит: «Одно полагаю, кто, человеком бывши, своего достоинства не сбережет, того хоть и ангелом сделай, он и ангельское потеряет» 658. Тому, кто всегда унижен и оскорблен, легко быть добрым, сострадательным, но трудно сохранять достоинство – на это в полной мере способен лишь обладающий властью, тот, кто никому не должен. Княгиня Протозанова это может. Она ведет себя безупречно всегда, благодарит выказавших ей любовь, оделяет нуждающихся, прощает обидчиков, проявляет милосердие к виноватым:

«Убедясь в том, что кто-нибудь ее очень злословит, она говорила: