Майя Кучерская - Лесков: Прозёванный гений

«С Катковым мы разошлись по поводу “Захудалого рода” и разошлись мирно, по несогласию во взглядах» 012, – писал Лесков И. С. Аксакову 9 декабря 1881 года, по прошествии шести лет после разрыва. Обида к тому времени истаяла, теперь различимо было только «несогласие во взглядах». Загляни Лесков в шкатулку с черновиками старых писем, обнаружил бы там совсем не мирные слова. В письме тому же адресату от 16 ноября 1874 года он по горячим следам подводил итог отношениям с «Русским вестником»:

«Теперь я всё покончил и с ними: нет никаких сил сносить то, что я выносил долго. Кроме одного “Запечатленного] ангела”, который прошел за их недосугом “в тенях”, я часто не узнавал своих собственных произведений, и, наконец, 2-ячасть “Захудалого рода”, явившаяся бог весть в каком виде, исчерпала или, лучше сказать, источила последние капли и моего терпения, и всех моих сил душевных. Не ближе ли ко мне теперь станет Господь, являющий силу свою в немощи человека?» 673

В другом письме, от 23 марта 1875 года, он продолжал перечислять Аксакову свои обиды:

«Мне кажется, что перекрещивать Жиго в Жиро не было никакой надобности; что уничтожать памфлет Рогожина против Хотетовой (А. А. Орловой) не было нужды; что от перемены мною сочиненной для нее фамилия Хотетова в Хоботову дело ничего не выигрывало; что старой княгине можно было дозволить увлечься раздариванием дочери всего дорогого, причем дело дошло до подаренья ей самой Ольги Федотовны, и пр., и пр.» 674.

Это и стало последней каплей, в этом и заключалась внешняя причина разрыва: «Захудалый род» при публикации в «Русском вестнике» безжалостно правили, а вторая часть хроники была еще и сокращена – убраны две последние главы. Сокращения носили идеологический характер. Например, из письма Червева исчез скепсис по поводу доступного образования – бедняки, которые в нем остро нуждаются, его не получают, «книженецкие» дети не ценят и не используют. В «катковском» варианте письма акцент делается именно на практической пользе: «высшие слои общества» должны и получают образование, чтобы верно служить государству (идея не Лескова – Каткова) 675. К тому же опубликованный в журнале текст завершался оптимистично: Протозанова возвращается из Петербурга в свое имение спокойной и веселой. Подобный финал не вписывался в авторский замысел. Правда, реконструировать его до конца в 1875 году всё равно было невозможно, поскольку Лесков тогда так и не завершил хронику. Лишь в 1889 году для нового издания (1890) он дописал последнюю, шестнадцатую главу, куда включил чрезвычайно важный прощальный разговор Червева и Протозановой о несовместимости высоких идеалов с жизненной практикой.

Сквозь сделанные в тексте Лескова исправления отчетливо просвечивала политическая программа Каткова. Очевидно, что он и вносил правки в рукопись. И именно на него указывает Лесков в письме Аксакову от 23 апреля 1875 года:

«Перебираю все мои муки с ним и останавливаюсь на одном, что меня путало то видение, которое неотразимо стояло передо мною с тех пор, как я отдал в редакцию 1-ю ч[асть] романа: это видение был сам редактор, который стоял передо мною и томил меня своими недомолвками, своими томными требованиями, в которых я ничего не мог разобрать…» 676

Тем обиднее было Лескову: он-то числил их равными, еще недавно давал Каткову советы, даже пытался на него влиять.

И всё же обстоятельства публикации «Захудалого рода» стали только поводом к расставанию. Оно подготавливалось давно, и предшествовала ему долгая история отношений.

Редактор Катков, «вождь охранительной России» – по выражению Константина Леонтьева, настаивавшего на установлении Михаилу Никифоровичу при жизни памятника на Страстном бульваре, возле Пушкина, – обсуждение политических вопросов вынес на страницы «Московских ведомостей» и еженедельного приложения к ним «Современная летопись». «Русский вестник» по преимуществу оставался изданием литературным, что позволяло печататься в нем многим авторам, не разделявшим политических убеждений издателя, и быстро стал одним из самых успешных и авторитетных в России. «“Русский вестник” есть единственный журнал, который читается публикой – и который платит», – объяснял Тургенев Герцену причины своего сотрудничества с Катковым 677. Обеспечивая русским писателям главное – читателя и гонорар, – Михаил Никифорович сумел привлечь не только Тургенева, но и независимого Толстого, и Достоевского, и Салтыкова-Щедрина, и Гончарова.

Неудивительно, что Лесков, когда его сотрудничество с Катковым, наконец, сложилось, очень им дорожил.

А складывалось оно небезоблачно. 25 мая 1868 года Лесков пишет редактору «Русского вестника» Н. А. Любимову о несостоявшейся публикации в журнале рукописи «Шпион. Эпизод из истории комического времени на Руси», переданной им в редакцию через П. К. Щебальского:

«По духу письма Петра Карловича я смею заключить, что вещь эта едва ли удостоится одобрения в “Р[усском] вестнике” (что, конечно, будет мне очень и очень прискорбно, ибо я считаю ее и честной, и далеко не безынтересной, а вдобавок ко всему не имею где ее и провести, если мне в этом Вами будет отказано)» 678.

Следовательно, первые попытки сотрудничества с Катковым были предприняты Лесковым уже в 1866–1867 годах.

В конце концов всё получилось. В «Русском вестнике» были опубликованы «Плодомасовские карлики: Картины старорусской жизни» (1869. № 2), «На ножах» (1870. № 10–12; 1871. № 2–8), «Соборяне: Старгородская хроника» (1872. № 4–7), принесшие ему настоящую славу, «Запечатленный ангел: Рождественский рассказ» (1873. № 1) и «Захудалый род: Семейная хроника князей Протозановых (Из записок Княжны В. Д.)» (1874. № 7, 8, 10). Спустя четыре года после прекращения отношений с Катковым в его журнале был внезапно напечатан лесковский «Ракушанский меламед: Рассказ на бивуаке» (1878. № 3). Повесть «Смех и горе», «разнохарактерное pot-pourri [116] Попурри, смесь (фр.). , из пестрых воспоминаний полинявшего человека», вышла в «Современной летописи» (1871. № 1–3, 8—16); там же были опубликованы «Петербургский театр» (1871. № 16, 31, 32), «Семейная беда: Драма в трех действиях с прологом И. И. Якушкина» (1871. № 34, 36, 38, 40, 44–45), «О гонорарии драматическим писателям» (1871. № 18). И еще по меньшей мере две статьи Лескова – «Образцы русского искусства. Современные выставки в С.-Петербургской Академии художеств» и «Художественные новости» – были напечатаны в 1871 году в «Московских ведомостях» 679. В тот год Лесков регулярно встречался с Катковым и отзывался о нем с большим пиететом.

В письме Щебальскому от 8 апреля 1871 года Лесков немного приоткрыл историю отношений с Михаилом Никифоровичем, хотя, кажется, и сам не до конца понимал причин благоволения издателя: