Стэн Тэлчин - Найти истину...

Раввин внимательно посмотрел на меня и сказал:

– Скажите, а с чего вы взяли, что у меня есть ответы на ваши вопросы?

– Да, но ведь вы же раввин!

Он покачал головой.

– Чем больше я живу, тем меньше, мне кажется, я знаю. По правде говоря, у меня, возможно, еще больше вопросов, чем у вас!

От таких слов у меня пропал дар речи, хотя меня и обезоружила его искренность.

Как мог выпускник одной из самых известных консервативных еврейских семинарий в стране сделать такое заявление? Если уж не мог ответить на эти вопросы он, то куда уж мне!

Казалось, что именно в тот период у меня и возникало больше всего вопросов. Когда я был маленьким, во время Депрессии я бывало просил у родителей купить мне что-нибудь такое, на что у них денег не было, однако они, почему-то, неизменно отвечали:

– Купим, когда придет Мессия!

Почему же когда евреев убивали в концлагерях нацистской Германии, многие евреи в синагогах говорили:

– Скоро придет Мессия!

Что же значит – «Мессия»?

Я полез в хорошо известные книги « История еврейского народа», « Евреи, Бог и история» и « Мой народ», но ни одна из них не содержала интересующей меня информации. Я взялся за книгу Герсона Шолема « Мессианская идея иудаизма », но понял, что автор писал с гуманистической точки зрения.

Затем я нашел книгу Джозефа Клауснера « Мессианская идея Израиля», и в предвкушении найти ответы на свои вопросы я принялся за чтение. С точки зрения автора, его концепцией Мессии было утверждение, что Мессия – человек:

«... содержащаяся в пророчествах надежда есть надежда на то, что в конце этого века появится могучий искупитель, который духом и властью принесет народу Израиля полнейшее обновление – политическое и духовное – а вместе с тем и обновит всю земную жизнь, духовно усовершенствуя при этом все человечество".

Чем больше я читал, тем больше я нервничал. На целых пятистах страницах Клауснер описывает мнение разных людей по поводу пророчеств в Святом Писании и как разные точки зрения отстаивались на протяжении веков. Некоторые утверждали свое мнение, говоря о мессианской личности, другие – о мессианском веке. Но во всех спорах факт оставался фактом: «мессианская идея, как драгоценный камень» сияла во всем учении иудаизма.

Если это утверждение – правда, как тогда возможно, что почти никто из евреев не говорит о Мессии сегодня?

Как же возможно, что о Мессии говорят смехом?

Почему так мало написано на эту тему?

Почему я не мог найти никого, кто, обсуждая этот вопрос, не чувствовал бы себя неловко во время дискуссии?

Неужели мечта еврейского народа о Мессии так и останется мечтой?

Что, разве мы выдохлись уже, и никаких теорий о Мессии больше нет?

Мое отчаяние достигло своего апогея, потому что с одной стороны я исследовал все Писание и пророчества, содержащиеся в нем, а с другой стороны мне приходилось сталкиваться с довольно противоречивыми мнениями в книгах. Когда я сравнивал все теории, выдвинутые и описанные за многие века, с вопросами, которые поднимал Иоанн Креститель, то я находил, что они были совершенно не удовлетворительными.

Иоанн послал к Иисусу человека с вопросом:

– Ты ли Тот, Который должен прийти? Или же нам ждать другого?

Если никакого Мессии не ожидали, то почему же Иоанн задал этот вопрос? А Иисус на это ответил: «Идите и скажите Иоанну, что вы видели и слышали: слепые прозревают, хромые ходят, прокаженные очищаются, глухие слышат, мертвые воскресают, нищие благовествуют" (Луки 7:22).

Отражаемая в вопросе действительность и заключенная в ответе действенная сила произвели на меня гораздо большее впечатление, чем всяческие теории, описанные Клауснером несколько сот лет назад в его книге.

Вот так и проходили дни раздумий и исследований. К тому времени я почти забросил свою основную работу. Моя секретарша Дженни получила от меня инструкции как можно тщательнее выполнять работу и звонить мне только в том случае, если во мне действительно была необходимость. У меня дома была более важная работа...

Теперь я работал над исследованиями с раннего утра до позднего вечера. Раньше я выкуривал одну пачку сигарет в день, а теперь больше двух. От усталости и дыма у меня покраснели глаза, и я видел, что Этель смотрела на меня с тревогой. Я тоже знал, что она исподтишка наблюдает за моей работой.

В этот период мое общение с людьми стало односторонним. Если они могли добавить что-нибудь интересное к моим исследованиям, то я заводил разговор, но на болтовню ни о чем у меня времени не было. В самом начале, когда мне удавалось открыть что-то новое, я обычно приходил к жене и спрашивал ее, не попадалось ли ей это место в Библии или известно ли ей об этом. Затем я начинал с ней обсуждать то, что я читал или открывал для себя.

Но в конце концов я понял, что дальше так продолжаться не должно. Поскольку мы очень любили друг друга, нам постоянно хотелось сделать друг для друга что-то приятное. Однако занятие Библией было делом серьезным, поэтому мы как бы заключили взаимный договор: Этель будет продолжать читать сама по себе, а я сам по себе, и постараемся не влиять на мнение друг друга. Будем просто доверять друг другу и надеяться, что по окончании работы мы придем к одному и тому же мнению.

Пока я пытался найти ответы на многие вопросы, мне удалось сделать для себя несколько открытий. Одним из таких открытий было существование Бет Мессия, прихода в городе Роквилле, штата Мэриленд, где верующие – и евреи и неевреи – молятся вместе. Я помню свою первую реакцию, когда впервые услышал об этой группе верующих. Трудно было поверить глазам! Нужно было во всем убедиться самому лично. И действительно так и было: среди верующих были и евреи и неевреи, которые молились вечером в пятницу [24] . Т.е. отмечали чисто еврейский обычай – с заходом солнца праздновать Шаббат, т.е. наступление субботы, т.к. Бог сказал, что суббота – Его день. все вместе. Там я познакомился с евреями всех возрастов, специальностей и социального происхождения, которые просто называли себя «верующими». Они также считали себя «мессианскими евреями» и с радостью на лице говорили о «Иешуа ха Машиах», название, которого я ранее не слышал, но которое в переводе с иврита означало «Христос-Мессия».

Как-то раз на вечерней службе в Бет Мессия один человек рассказал мне о своем давнишнем разговоре с неким пастором.

– Скажите, молодой человек, что вы думаете об Иешуа?

– По правде говоря, ничего!

– Что ничего?

– Ничего не думаю.

– Почему?

– Потому что я еврей.

Молчание.

– Вы думаете, что, возможно, Иешуа и есть обещанный

Мессия?

– Нет, не думаю.