Валентина Краскова - Тайны кремлевской любви

Полагаю, что пространной цитаты Э. Фромма достаточно, чтобы подвести черту под вопросом о взаимоотношениях в паре «власть — народ». Основанные на неудовлетворении друг другом, они порождают невротическое расстройство. Русская власть и русский народ часто ссорились и проявляли взаимную неудовлетворенность. Они давно потеряли непосредственность в своих взаимоотношениях и соблюдают лишь внешнюю корректность по отношению друг к другу. Взаимная отчужденность породила сильные метания, которые в виде крайностей проявляются в характере русского человека.

Рассуждая о схожей схеме поведения между родителями в семье, Фромм говорит о психологических последствиях развития ребенка. Для нас важным моментом в размышлении философа является то, что этот ребенок — девочка:

«Маленькая девочка ощущает вокруг себя атмосферу «корректности», которая в то же время исключает близкие отношения с отцом или матерью и поэтому озадачивает и пугает ее. Она никогда не знает, что чувствуют и думают родители; в этой атмосфере неизменно присутствует что-то неизвестное и таинственное. В результате девочка замыкается в своем собственном мире, фантазирует, отдаляется от родителей и в дальнейшем сохраняет такую же установку в любви.

Подобное отчуждение ведет за собой развитие сильного беспокойства и ощущение отсутствия опоры под ногами, и часто приводит к мазохистским установкам, которые становятся единственным источником сильных ощущений. Такие женщины предпочитают, чтобы муж устраивал скандалы, а не вел себя нормально и разумно, потому что при этом по крайней мере снимается тяжесть напряжения и страха; нередко они бессознательно провоцируют мужа на такое поведение, чтобы положить конец мучительной неопределенности».

Разве не то же самое мы видели на примере поведения молодой женщины, которая вышла замуж за иностранца и укоряла его за то, что он ее не бьет (а значит, не любит)?

XX в. стал временем особой бесчеловечности, массового кровавого террора и уничтожения миллионов людей. Судьба любви оказалась не менее трагичной, чем в предыдущие эпохи. Какие тайны породила кремлевская любовь? Как складывается ее извилистый путь в наши дни? Об этом мы и поговорим в последней главе книги.

Я не стану рассуждать о политическом и экономическом кризисе в России в начале нашего столетия. Эта тема настолько огромна, что заслуживает специального исследования. Скажу только, что этот кризис сопровождался вспышкой повышенного интереса к мистике и оживлением бурной эротомании.

Придя к власти, большевики не могли не заняться проблемой сексуальности и ее отношения к любви. Но еще до — прихода к власти в интимных отношениях мужчины и женщины вслед за марксизмом они увидели яркое проявление человеческой сущности.

«Дорогой друг! — писал В. Ленин в 1915 г. в одном из своих писем к И. Арманд. — План брошюры очень советую написать подробнее. Иначе слишком многое неясно. Одно мнение должен высказать уже сейчас: п. 3 — «требование (женское) свободной любви советую вовсе выкинуть. Это выходит действительно не пролетарское, а буржуазное требование: В самом деле, что Вы под ним понимаете? Что можно понимать под ним?

1. Свободу от материальных (финансовых) расчетов в деле любви?

2. То же от материальных забот?

3. От предрассудков религиозных?

4. От запрета папаши?

5. От предрассудков «общества»?

6. От узкой обстановки (крестьянской или мещанской или интеллигентски-буржуазной) среды?

7. От уз закона, суда и полиции?

8. От серьезного в любви?

9. От деторождения?

10. Свободу адюльтера? И т. д.

Я перечислил много (не все, конечно) оттенков… но для №№ 1–7 надо выбрать иное обозначение, ибо свобода любви не выражает точно этой мысли. А публика, читатели брошюры неизбежно поймут под «свободой любви» вообще №№ 8—10, даже вопреки Вашей воле. Именно потому, что в современном обществе классы, наиболее говорливые, шумливые и «вверху-видные» понимают под «свободой любви» №№ 8—10, именно поэтому сие есть не пролетарское, а буржуазное требование».

В другом письме на имя того же адресата В. Ленин продолжает:

«По поводу Вашего плана брошюры я находил, что «требование свободы любви» неясно и — независимо от Вашей воли и желания… явится в современной общественной обстановке буржуазным, а не пролетарским требованием… Чтобы неясное сделать ясным, я перечислил примерно десяток возможных (и неизбежных в обстановке классовой розни) различных толкований, причем отметил, что толкования 1–7 будут типичны для пролетарок, а 8—10 для буржуазок… Пунктов 1–7 Вы вовсе не касаетесь. Значит, признаете их правильность? (То, что вы пишете о проституции пролетарок и их зависимости: «невозможности сказать нет» вполне подходит под пп. 1–7. Несогласия у нас здесь нельзя усмотреть ни в чем.) Не оспариваете Вы и того, что это пролетарское толкование. Остаются пп. 8—10. Их Вы «немного не понимаете» и «возражаете»: «не понимаю, как можно (так и написано!) отождествлять (!!??) свободу любви с п. 10… Выходит, что я «отождествляю», а Вы меня разносить и разбивать собрались? Как это? Что это? Буржуазки понимают под свободой любви пп. 8—10 — вот мой тезис. Опровергаете вы его? Скажите, что буржуазные дамы понимают под свободой любви? Вы этого не говорите. Неужели литература и жизнь не доказывают, что буржуазки именно это понимают?.. А раз так, дело тут в их классовом положении, и «опровергнуть» их едва ли можно и едва ли не наивно. Надо ясно отделить от них, противопоставить пролетарскую точку зрения… А Вы, совершенно забыв объективную и классовую точку зрения, переходите в атаку на меня, будто я «отождествляю» свободу любви с пп. 8— 10… «Даже мимолетная страсть и связь» «поэтичнее и чище», чем «поцелуи без любви» супругов. Так Вы пишете. И так собираетесь писать в брошюре. Прекрасно. Логичное ли противопоставление? Поцелуи без любви и пошлых супругов грязны. Согласен. Им надо противопоставить… что?.. Казалось бы: поцелуи с любовью? А Вы противопоставляете «мимолетную» (почему мимолетную?) «страсть» (почему не любовь?) — выходит, по логике, будто поцелуи без любви (мимолетные) противопоставляются поцелуям без любви супружеским… Странно. Для популярной брошюры не лучше ли противопоставить мещански-интеллигентски-крестьянский… пошлый и грязный брак без любви — пролетарскому гражданскому браку с любовью (с добавлением, если уж непременно хотите, что и мимолетная связь-страсть может быть грязная, может быть и чистая). У Вас вышло противопоставление не классовых типов, а что-то вроде «казуса», который возможен. Но разве в казусах дело? Если брать тему: казус, индивидуальный случай грязных поцелуев в браке и чистых в мимолетной связи, — эту тему надо разобрать в романе (ибо тут весь гвоздь в индивидуальной обстановке, в анализе характеров и психики данных типов). А в брошюре?..»