Эрик Ларсон - Страх и надежда. Как Черчилль спас Британию от катастрофы

«Я сразу понял намек», – писал Мейклджон. Он надел свою драгоценную шубу («Я не хотел, чтобы меня разбомбили») и тоже спустился вниз, чтобы начать свою первую (за всю жизнь) ночь в бомбоубежище.

Вскоре стали падать фугасные бомбы. В час ночи одна бомба ударила прямо за углом здания, воспламенив газовую магистраль, ярко озарившую ночь. Мейклджону показалось, что при свете этого зарева можно читать газету. «Это породило немалое волнение среди тех, кто понимал, что к чему, – писал он, – потому что это означало, что теперь бомбардировщики почти наверняка сосредоточатся на нас, используя пожары как мишень».

Опускались новые и новые зажигалки. «Потом бомбы какое-то время падали быстро, "сериями" по три и по шесть, звуки были как от залпов зениток». Загорелись верхние этажи соседних строений. Взрывы сотрясали здание, где находился он сам. Несколько раз, во время затиший, Мейклджон и три офицера американской армии выбирались наружу, чтобы оценить масштаб разрушений, но они старались заходить не дальше чем на один квартал [1088] "World War II Diary," 33, Meiklejohn Papers. .

В 11 вечера с минутами наблюдатель в шотландском Иглшеме, примерно в 25 милях от западного побережья, сообщил, что рядом разбился и загорелся какой-то самолет. Он сообщил также, что пилот успел выпрыгнуть с парашютом и, кажется, приземлился благополучно. Было 23:09. На юге сотни немецких бомбардировщиков пересекали береговую линию, входя в английское воздушное пространство.

Загадочный пилот опустился на землю близ фермы Флорс, на Боннитонском болоте, где один из фермеров отыскал его и отвел в свой домик. Фермер предложил ему чаю.

Но пилот отказался. Для чая был уже слишком поздний час. Он попросил принести воды.

Прибывшие полицейские отвезли этого человека к себе в участок, находившийся в Гиффноке, примерно в пяти воздушных милях от центра Глазго. Там неизвестного заперли в камеру, что оскорбило его. Он ожидал лучшего обращения – подобного тому, которым пользовались в Германии британские военнопленные высокого ранга [1089] Report, "Rudolf Hess, Flight on May 10, 1941, Raid 42.J," May 18, 1941, AIR 16/1266, UKARCH. Там же см.: "Raid 42J – 10/5/1941," No. 34 Group Centre Observer Corps to Royal Observer Corps, Bentley Priory, May 13, 1941; and "Prologue: May 10, 1941," Extract. См. также: "The Capture of Rudolf Hess: Reports and Minutes," WO 199/328, UKARCH. .

Узнав, как близко к Глазго упал самолет, майор Дональд, помощник командира наблюдательной группы, действовавшей в этом городе, выехал на своем автомобиле («Воксхолле») отыскать обломки, попросив свое начальство передать Королевским ВВС: «Если они не в состоянии поймать 110-й "Мессершмитт" с помощью "Дифайента", я теперь подберу его обломки с помощью "Воксхолла"» [1090] "Prologue: May 10, 1941," Extract, AIR 16/1266. .

Он обнаружил фрагменты самолета, разбросанные на участке площадью полтора акра. Пожар при падении возник минимальный, а значит (заключил он), вероятно, у самолета почти кончилось горючее, когда он врезался в землю. Это действительно был «Мессершмитт Ме-110» – более того, создавалось впечатление, что это новехонький экземпляр, причем с него намеренно снят весь лишний груз. «Никаких пушек и пулеметов, никаких бомбодержателей, я не смог найти даже стационарный аэрофотоаппарат, что меня в тот момент удивило», – докладывал майор Дональд. Зато он нашел кусок крыла, на котором имелось изображение черного креста. Он положил этот обломок истребителя к себе в машину.

Затем он поехал в гиффнокский полицейский участок, где обнаружил спасшегося немецкого пилота в окружении полицейских и бойцов ополчения; прибыл также переводчик. «Судя по всему, к тому времени они не очень-то продвинулись», – писал майор [1091] Report, Major Graham Donald to Scottish Area Commandant, Royal Observer Corps, May 11, 1941, AIR 16/1266, UKARCH. См. также: "Prologue: May 10, 1941," Extract, AIR 16/1266. .

Пилот назвался гауптманом Альфредом Хорном (гауптман – немецкий эквивалент капитана). «Он просто утверждал, что его не сбили, что у него не возникло в полете никаких трудностей, что он совершил посадку сознательно и имеет при себе важнейшее секретное послание для герцога Гамильтона», – писал майор Дональд в своем рапорте (подчеркивание тоже его).

Майор, кое-как изъяснявшийся по-немецки, стал задавать пленному вопросы. «Капитан Хорн» сообщил, что ему 42 и что он из Мюнхена – города, где майору Дональду доводилось бывать. Пленный заявил: он надеется, что приземлился возле дома герцога Гамильтона. Он извлек карту, где было четко обозначено месторасположение Дангавел-хауса. Авиатор совершил впечатляюще точное приземление: до Дангавела было всего 10 миль.

Майор Дональд указал капитану Хорну на то, что даже с дополнительными баками этот самолет ни за что не смог бы вернуться в Германию. Пленный ответил, что не планировал возвращаться, и повторил, что он прилетел со специальным заданием. Он держался любезно, отметил майор Дональд в своем рапорте, добавив, что «он ведет себя как джентльмен – если это слово подходит для нациста».

В ходе беседы Дональд внимательно рассматривал пленного. Что-то в его лице вдруг показалось майору знакомым. Спустя несколько мгновений Дональд осознал, кто перед ним, хотя вывод казался слишком невероятным, чтобы оказаться верным. «Я не рассчитываю, что мне сразу поверят, что нами захвачен в плен человек № 3 в нацистской иерархии, – писал майор Дональд. – Возможно, это один из его "профессиональных двойников". Лично я полагаю, что нет. Может быть, его имя – Альфред Хорн, но его лицо – это лицо Рудольфа Гесса» [1092] Report, Major Graham Donald to Scottish Area Commandant, Royal Observer Corps, May 11, 1941, AIR 16/1266, UKARCH. .

Майор посоветовал полиции обращаться с пленным «с особой осторожностью», а затем поехал обратно в Глазго. Оттуда он позвонил в штаб-квартиру сектора Королевских ВВС, находившегося под командованием герцога Гамильтона, и объявил дежурному диспетчеру, что содержащийся в камере человек – Рудольф Гесс. «К данному сообщению отнеслись с недоверием, что довольно естественно» (сказано в последующем рапорте Королевских ВВС), «но майор Дональд сделал все возможное, чтобы убедить диспетчера, что он говорит совершенно серьезно и что герцога необходимо как можно скорее поставить в известность о произошедшем».

Герцог встретился с пленным на следующее утро, около 10 часов, в палате военного госпиталя, куда его к тому времени перевели.

– Не знаю, узнаёте ли вы меня, – сказал немец герцогу, – но я – Рудольф Гесс [1093] Stafford, Flight from Reality , 90. .

Большой авианалет на Лондон длился всю ночь – пока город не запылал, казалось, от горизонта до горизонта. «Часов в пять утра я огляделся по сторонам в последний раз, – писал Мейклджон, секретарь Гарримана, – и увидел алое сияние полной луны сквозь тучи дыма, в которых отражались огни пожаров, бушевавших внизу. Это было впечатляющее зрелище» [1094] "World War II Diary," 35, Meiklejohn Papers. .