Александр Черваков - Две стороны. Часть 3. Чечня

После того как Ржавчина отволокли в роту, растёрли обмороженную ногу и привели в чувство, дежурный устроил всем разгон, приказав молчать об инциденте. «Был бы трезвый – замёрз бы давно», – сказал полковник напоследок.

И вот сейчас Абдулов стоит на крыльце и курит вдвоём с Ржавчиным, которого он с тех пор не встречал.

– Слушай, – Ржавчин оглянулся по сторонам, проверив, что кроме Олега рядом никого, – я понял, что ты меня узнал. Предлагаю об этой истории больше никому не рассказывать. Добро?

– Знаешь Дима, хоть и прошло с тех пор три с половиной года, было тогда темно и морозно, но твою пьяную рыжую морду я не забуду никогда. Ты сейчас хоть понимаешь, кто тебя тогда спас? А я даже тогда твоей фамилии не знал!

Абдулов сдержал свое обещание и никому из офицеров танкового батальона про Ржавчина не рассказывал.

Конец февраля 2000-го. На днях Абдулов только выписался из госпиталя. Все осколки, какие можно, вытащили, оставили один в колене – побоялись резать и задеть сухожилия. Вроде, не мешает и ладно. Возвращаясь в Чечню, Олег не успел на последний вертолётный борт в Моздоке, и ему пришлось заночевать в пересыльном пункте, расположенном недалеко от аэродрома.

Вечерело. Пересыльный пункт состоял из больших брезентовых палаток, шатавшихся на холодном ветру. Заметив всполохи огня в одном из их окошек, Абдулов откинул полог и заглянул внутрь. В темной палатке у чугунной печки-буржуйки сгрудилось несколько офицеров, лиц во мраке не видно, лишь порой тускло мерцают звёздочки на погонах. Перед ними чернел деревянный армейский ящик со стоящей на нём водкой, железными кружками и банками тушенки.

– Заходи, что стоишь! – раздался громкий голос, показавшийся Абдулову знакомым. – Пить будешь? – широкоплечий офицер взял бутылку и разлил по кружкам. – Ты откуда? – вновь спросил Абдулова громкоголосый капитан, когда все выпили.

– С танкового батальона. Из госпиталя возвращаюсь. А вы?

– А мы из грозненской комендатуры. В отпуск едем, – за всех ответил капитан. – Я тоже в танковом батальоне служил, в Волгограде, – сказал он и открыл чугунную дверцу печки, чтобы подбросить угольных брикетов. Языки огня осветили лица сидящих офицеров и знакомую рыжую шевелюру.

– Да я даже знаю, в какой роте. В третьей учебной, товарищ Ржавчин, – в капитане Олег узнал бывшего старлея Ржавчина.

– Олег, ты?! – Ржавчин тоже узнал Абдулова.

– Земля-то круглая, Дима…

Потом еще пили за встречу, за погибших, за будущее. Кончилось тем, что офицеры грозненской комендатуры стали играть «в весёлую гранату». Правила простые – участник игры засовывал наступательную гранату РГД-5 себе в рот, держа её донную часть зубами, и выдёргивал предохранительную чеку. После этого нужно в течение трёх секунд ладонями выкрутить запал, пока тот не сдетонировал вместе с гранатой. Выкрученный запал летел в угол палатки, где взрывался с громким хлопком. Очередной участник вкручивал новый запал в корпус гранаты, вставлял её себе в рот, и вновь игра со смертью на опережение. Если кто-то не успеет, пострадают все, но офицеры пили давно и уже не соображали, что делают. Абдулов сразу отказался от этой безумной затеи, но уйти из палатки не мог – подумают, струсил боевой офицер. Да и куда? В соседнюю палатку – так там тоже осколки достанут. Будь что будет – Абдулов лёг на скрипучую кровать в дальнем углу палатки спиной к играющим, ожидая, когда же закончатся взрыватели и надеясь, что Ржавчина он больше в своей жизни не увидит.

Следующим утром, когда Олег проснулся, Ржавчина и «игроков» рядом не оказалось, видимо, уехали. К полудню вертолёт доставил Абдулова на Терский хребет.

***

В первый день весны, 1-го марта, на позицию к Щербакову на своей «Танюше» приехал выписанный из госпиталя Абдулов. Щербаков очень удивился, еще издали завидев его танк с развевающимся на антенне триколором.

– Товарищ лейтенант, – стал докладывать Щербаков, – за время Вашего отсутствия происшествий в третьем танковом взводе не случилось.

– Здорово, Саша, – похудевший и еще не оправившийся от ранений Абдулов обнял Щербакова. – Ну как вы тут?

Позитивный настрой и дружеское отношение Абдулова насторожило Щербакова. Лейтенант приготовился к тому, что Абдулов опять к чему-нибудь придерётся.

– Да нормально всё. Стоим тут, дежурим круглосуточно, – осторожно ответил Александр. – Ты-то сам как? Давно из госпиталя?

– Сегодня только с Терского в Грозный приехал и вот роту объезжаю. Осталось еще 158-й и 172-й экипажи проведать.

Они еще немного поговорили.

– Ладно, Саша, поеду я. Ты приезжай, водки вместе попьем, пообщаемся, – Абдулов хлопнул Щербакова по плечу, – а то сидишь тут с этой «мабутой».

«Видать, его сильно «приложило», – глядя вслед уезжающему танку командиру роты, думал Щербаков. – Может, память отшибло? Раньше гонял меня, как сидорову козу, а тут – «водки вместе попьём»…

2 марта в 03:30 ночи на железнодорожный вокзал города Моздок республики Северная Осетия прибыл эшелон с подмосковными милиционерами. Девяносто восемь бойцов Сергиево-Посадского ОМОНа приехали на смену своим коллегам из Подольска и уже через три часа выехали в Грозный на семи «Уралах». Колонна направлялась в Старопромысловский район Грозного.

Пасмурный мартовский день. На северных склонах Сунженского хребта еще лежит нерастаявший снег. Около 10 утра головная машина колонны подошла к базе ОМОН, находившейся на территории промзоны Старопромысловского района. Напротив базы чернели мокрые крыши и заборы села Подгорное. До деревянного шлагбаума, перекрывавшего проселочную дорогу, оставалось не более трехсот метров, как с обеих сторон от неё неожиданно раздались выстрелы по колонне. Первая пуля, пробив лобовое стекло грузовика, попала в водителя головной машины, и она, съехав с дороги, ткнулась капотом в здание бывшей автомастерской. Ехавшие в других «Уралах» омоновцы сначала решили, что это их встречают салютом милиционеры из Подольска, но в следующее мгновение на колонну обрушился сплошной шквал огня. Милиционеры стали выскакивать из тентованных кузовов грузовиков, тут же попадая под обстрел.

Щербаков вылез в пасмурное утро из землянки покурить. Солнце скрывалось за густыми серыми облаками, и на душе так же серо и тягостно. Откуда-то снизу, со стороны Подгорного, раздавались глухие очереди и бухали взрывы. Давно такого не случалось, обычно тишина вокруг.

– Саныч, как думаешь, что там за стрельба? – спросил он у показавшегося в проеме землянки контрактника.

– Не знаю, там же база омоновская, может, они учения какие устроили, а может, опять какая показуха для телевидения. Во 2-м отделении на связи со штабом роты, сообщат, если что…