Олег Кудрин - Лина Костенко

Поэтому когда ей сказали, чтобы перед защитой диплома она зашла на кафедру творчества, где ее ожидает Иванов, она испытывала некоторую робость: «Ну, думаю, провалилась!» В кабинете маститого писателя Лина села на краешек кресла, пряча перстенек, одолженный «на удачу» соученицей. Оказалось, что председатель комиссии прочитал ее диплом, и многое из него понял. Сказанное им оказалось совершенно неожиданным для автора: «Извините, что я вас пригласил перед защитой. Может не представиться больше такого случая. Вам на Украине будет очень тяжело. Я предлагаю Вам после окончания института на некоторое время остаться в Москве. Мы открываем новое издательство, я имею к нему прямое отношение. Издадим Вашу книгу, тогда возвращайтесь. Возможно, с книгой, изданной в Москве, Вам будет легче в Киеве» [67] Дзюба Іван, Костенко Ліна, Пахльовська Оксана. «Гармонія крізь тугу дисонансів…». К.: Либідь, 2016. С. 167. .

Лина слушала его и не понимала, почему ей так уж трудно будет в Киеве? Она мыслями была уже там. (К тому же, беременная дочкой, Лина собиралась рожать ее на Родине.) Узнав, что Костенко хочет вернуться домой, Иванов предложил написать рекомендательное письмо своему хорошему киевскому приятелю — Мыколе Бажану. Но Лина и этой помощью не воспользовалась — зачем ей кто-то, она сама все сделает и все пройдет.

После этого Иванов еще несколько раз заходил к Костенко в общежитие, хотел что-то посоветовать, от чего предостеречь, быть чем-то полезным. Но она слушала вполуха. И лишь через годы вспомнила и поняла все, о чем предупреждал ее «Серапионов брат». Тогда, придя на Новодевичье кладбище и найдя его могилу, она сказала: «Спасибо».

Годы спустя, стала известна рецензия Иванова на диплом Лины Костенко.

«Дипломная работа Лины Костенко, стихи, заслуживают, с моей точки зрения, самой высокой оценки.

Это очень талантливый поэт с большим будущим.

Стихи Лины Костенко поражают своей задушевностью, теплотой и поразительной искренностью, той высокой искренностью, которая раскрывает душу человека без мелочного копания, надрывности, цинизма.

Я плохо знаю украинский язык, однако знаю его настолько, насколько этот язык братский, насколько я слышал его рядом с собой, насколько читал Шевченко, Тычину, Рыльского и Бажана, — имея рядом с оригиналом русский перевод: точнее было бы сказать, что я не столько знаю, сколько ощущаю украинские стихи Л. Костенко, я ощущаю, что украинские стихи ее совершенны, а русские переводы, сделанные рукою автора, адекватны оригиналу. И это обстоятельство также характерно!

3 апреля 1956 г.» [68] «Лина Костенко: Наедине с эпохой». Тематический дайджест Б-ки укр. лит-ры (Москва) «Личность в истории культуры». Выпуск № 5. 17 марта 2010. URL: https://studylib.ru/doc/757488/moya-l%D1%96na-kostenko-biblioteka-ukrainskoj-literatury

Последние строки Иванова возвращают нас к размышлениям Руденко о двуязычии в московский период жизни Лины. Рецензент, украинского языка по сути не знающий, тем не менее «ощущает», что ее «украинские стихи совершенны», а авторские русские переводы [всего лишь] «адекватны оригиналу». И именно это «характерно», причем с восклицательным знаком.

Закончив институт, Костенко вернулась в Украину. Рецензию к ее первому сборнику «Проміння землі» (1957) написал Мыкола Руденко и книга «без особых проблем вышла в издательстве “Молодь”». Мыкола Данилович — человек с потрясающей биографией, фронтовик, поэт, писатель, диссидент — один из основателей Украинской Хельсинкской группы. Тем выше нужно ценить добрые слова, сказанные им о младшей коллеге, которой он помогал издавать первый сборник: «…И в украинской литературе появилась поэтесса Лина Костенко. Она, наверное, уже и забыла, кто был ее крестным отцом. Да я этого не забыл. Не часто выпадает старшему благословить в тяжкую литературную дорогу молодого поэта, который потом достигнет таких поэтических вершин, на какие сегодня вышла Лина Костенко» [69] Руденко Микола. Найбільше диво — життя: Спогади. Київ, Едмонтон, Торонто, Видавництво Таксон, 1998. С. 214. . (Многие, анализируя раннюю интимную лирику Костенко, находят в ее лирическом герое, возлюбленном, черты Мыколы Руденко. Кто знает… В любом случае та почтительность, почти сыновняя — несмотря на старшинство — с которой он пишет о Лине, говорит о чистоте и возвышенности их отношений).

Книга была замечена читателями и критиками. И уже на следующий год вышел второй сборник — «Вітрила» (1958)…

Но нет, не хочет отпускать нас Москва. Нужно еще вернуться в нее на несколько лет назад. Ведь именно там и тогда Лина познакомилась со своим первым мужем.

В одном из поздних интервью Евтушенко сказал любопытную и несколько загадочную фразу о Костенко: «Я учился с Линой Костенко в институте. Кстати, как была она в сталинское время суровой и неприступной к любым проявлениям пошлости, такою и осталась». Вопросов несколько: к чему здесь соотнесение со «сталинским временем»; что за неловкое согласование «неприступная к проявлениям пошлости». Кажется, что отсюда выпало одно слово. И если его вернуть, то все встанет на свои места: «Как была она в сталинское время суровой и неприступной, нетерпимой к любым проявлениям пошлости, такою и осталась» [70] Школьная Анна. «В устах ваших политиков украинский звучит так грубо». Интервью с Евгением Евтушенко. Газета «Сегодня». 24 января 2013 года. URL: https://www.segodnya.ua/interview/Evgeniy-Evtushenko-V-ustah-vashih-politikov-ukrainskiy-zvuchit-tak-grubo-412401.html . А это уже можно толковать.

Слово «пошлость» имеет несколько смыслов. Если обобщенно — то это грубость, как вкусовая, так и нравственная. Сталинский режим, как и всякий тоталитарный, стремился контролировать все сферы жизни, в том числе сексуальную. Поэтому на излете сталинских лет и в начале оттепели сексуальная раскрепощенность стала своеобразным проявлением фронды, особенно в кругу номенклатурной «золотой молодежи» или нового поколения богемы. Похоже, говоря о суровой неприступности Костенко, ее нетерпимости к «любым проявлениям пошлости», Евтушенко имеет в виду и это, то есть неприятие такого вида фронды, а не только безупречный художественный вкус.

Наивно было бы отождествлять автора с его героями, но все же — снова вспомним Марусю Чурай: «…Я — навіжена. Я — дитя любові. / Мені без неї білий світ глевкий». «Моя любов чолом сягала неба». А вот мысли героя «Записок украинского самашедшего»: «Мне не нужно черных ураганов плоти, знания греческих поз и картинок из Камасутры. Страсть — вдохновение тела, а любовь — вдохновение души. Любовь как функции гениталий оставим приматам. Мне нужен космос ее глаз» [71] Костенко Ліна. Записки українського самашедшого. Роман. URL: https://www. e-reading.club/bookreader.php/1000996/Kostenko_Lina_-_Zapiski_ukrainskogo_samashedshogo.html . Поэзия — проза, героиня-женщина — герой-мужчина. Но какое, однако же, сходство мыслей, жизненной позиции, похоже, являющейся позицией самой Костенко.