Марат Гизатулин - Булат Окуджава. Вся жизнь — в одной строке

Сам Николай Васильевич так вспоминал их новую встречу:

Оказалось, что он уже в Калуге. Пока я был замом, не решался, а как стал главным — нашёл его, позвонил и сказал: приходи, приноси что-нибудь новенькое.

Так что новую работу Булату нужно было искать опять в школе. Но теперь ему нужна была не любая школа, а только вечерняя. Не для того он из пятой школы уходил, чтобы опять целый день ненавистной преподавательской работе отдаваться.

К счастью, оказия была. В одной вечерней школе работала жена его хорошего знакомого Романа Левиты — Зоя Григорьевна, и она как раз в сентябре уходила в трёхмесячный отпуск, связанный с рождением ребёнка, так называемый декретный отпуск. И на время её декретного открывалась вакансия. Это, конечно, временная работа, что как раз и неплохо: когда Зоя Левита вернётся из отпуска, подоспеет новая вакансия — настанет время рожать собственной жене Булата.

Школа, где Булату предстояло недолго поработать, по совпадению, носила тот же номер, что и та, из которой Окуджава только что уволился — № 5. Но это была совсем другая школа, вечерняя и ведомственная, относившаяся к Московско-Киевской железной дороге, так же, как и дневная школа № 10, в которой работала Галина.

В архиве Московско-Киевской железной дороги хранится личное дело Окуджавы, начатое 22 сентября 1953 и оконченное 13 января 1955 года. Вот оттуда документ о начале новой работы Булата Окуджавы:

Выписка из ПРИКАЗА № 333

По отделу учебных заведений Моск. — Киевской ж. д.

от 9 ноября 1953 года

Окуджаву Булата Шалвовича с 22/IX–1953 г. назначить временным преподавателем русского языка ШРМ-5 на период декретного отпуска преподавателя русского языка т. Левита — со ставкой согласно постановления правительства от 10/II-48 г.

Основание: заявление т. Окуджава от 22/IX–1953 г.

Начальник отдела учебных заведений

Московско-Киевской ж. д. /Красников/

У Д. Быкова в книге насчёт новой работы Булата Окуджавы написано следующее:

22 сентября 1953 года Окуджава официально устроился на полставки в школу рабочей молодежи № 2, а спустя три месяца взял полную ставку словесницы, ушедшей в декрет.

Здесь, конечно, путаница. Откуда взялись полставки? Левита ведь не на полставки работала. И школа рабочей молодёжи не № 2, а № 5. Спустя три месяца он действительно перейдёт в школу № 2, но не «взяв полную ставку словесницы, ушедшей в декрет», а просто там была вакансия. Иначе через три месяца он должен был бы снова уволиться, уступив место возвратившейся из отпуска словеснице.

С переходом в вечернюю школу у Булата стало больше времени на стихотворные опыты. Да и Галине нужна была помощь — последние месяцы перед родами ей было тяжело. Тем более что помнились неудачные роды двумя годами раньше.

А Галина пока дорабатывала последние месяцы в школе № 10 вместе со своей подругой Элеонорой Меньшиковой, которая тоже готовилась рожать. Это ещё больше их сблизило. Да и классы в новом учебном году у них были соседние — Элеонора была учительницей и классной руководительницей в 9 В, а Галина — в 9 Г.

В конце ноября подруги ушли в декретный отпуск, Элеонора чуть раньше, Галина чуть позже. Галину, как и планировалось, заменил муж, продолжавший работать в вечерней школе:

Приказ № 76 А

от 29 ноября 1953 года

Параграф 1

Учительница русского языка и литературы Смольянинова Г. В. с 30/XI–1953 года находится в декретном отпуске.

Параграф 2

На время декретного отпуска преподавателя Смольяниновой Г. В. уроки русского языка и литературы предоставить тов. Окуджава Булату Шалвовичу с 30/XI и с этого числа же классное руководство.

Основание — заявление тов. Окуджава.

Директор И. Ф. Петренко

Элеонора Меньшикова вспоминает, что её тоже заменил Булат, но это произошло не сразу. Потому что согласно приказу № 75 от 21 ноября классным руководителем в её класс была назначена П. С. Ровнова, а учителем русского языка и литературы, согласно приказу № 76 от 25 ноября, — К. И. Георгиевская.

1953 год, начинавшийся так удачно для Булата как поэта, подходил к концу, предвещая удачи если уж не на литературном поприще, так в семейной жизни.

И наступил новый, 1954 год, год тридцатилетия Булата Окуджавы, пожалуй, один из самых знаменательных в его взрослой жизни. Три очень важных для него события произошли в этом году.

Во-первых, в самом начале года, 2 января, в его семье родился сын Игорь. Это было, конечно, большой радостью, тем более — после неудачных первых родов два года назад.

Во-вторых, в этом году освободилась из ссылки его мама Ашхен Степановна.

И наконец, в-третьих, этот год стал для Булата годом его литературного признания. Из любителя, стихи которого время от времени появлялись в провинциальных газетах, он превратился в профессионала, одного из первых калужских поэтов, если не первого. Причём произошло всё это стремительно, всего за каких-нибудь полгода.

Итак, в самом начале года, 2 января, у Булата с Галиной родился сын.

Правда, относительно даты рождения Игоря, как ни странно, есть определённые сомнения. Возможно, что это радостное событие произошло не в начале 1954, а в конце 1953 года. Во всяком случае, так рассказывает ближайшая Галина подруга Элеонора Меньшикова, и трудно ей не поверить: её воспоминания обычно очень точны. Элеонора Никитична убеждена, что Игорь на самом деле родился 31 декабря, чуть ли не за несколько минут до Нового года.

Убеждение это не беспочвенное — подруги рожали в одном родильном доме и чуть ли не одновременно. Зачем же Галине потребовался «подлог»?

Можно предположить, что ей хотелось, чтобы сын был на год помоложе. Ей могло казаться, что тогда он и проживёт подольше, и она уговорила персонал роддома, чтобы сына оформили как родившегося в новом году. Но это был всё-таки какой-никакой, а подлог, а времена стояли суровые, поэтому она должна была бы скрывать факт рождения сына даже от мужа, приходившего навещать её.

Так это было в действительности или нет, мы не знаем, но теперь, по прошествии многих лет, с грустью приходится констатировать, что маленькая хитрость мамы, если она и была, не помогла Игорю прожить долгую жизнь…

Дмитрий Быков по поводу рождения Игоря пишет в своей книге:

На этот раз Окуджава настоял на том, чтобы Галина рожала в Калуге: тбилисским врачам он больше не верил.

Мне некий московский снобизм и, может быть, даже высокомерие по отношению к нацменам видятся в этих словах. На самом деле тбилисские врачи если и отличались от калужских, то только в лучшую сторону — Тбилиси всё-таки был столицей. И медицинский институт к описываемому времени в Тбилиси существовал уже почти четверть века. В отличие от Калуги, где мединститута нет и до сегодняшнего дня. К тому же за два с половиной месяца до появления Игоря младшая сестра Галины специально приехала рожать в Тбилиси из Керчи и родила, и всё у неё было нормально.