Марат Гизатулин - Булат Окуджава. Вся жизнь — в одной строке

Ещё были поэты Александр Авдонин и Борис Обновленский, которых А. Крылов назвал «старожилами ЛИТО». Но вот они-то как раз иллюзий на свой счёт не питали и сами отдавали пальму первенства Б. Окуджаве. Стихи для них были побочным занятием. Они в первую очередь были журналистами, газетчиками: Авдонин заведовал отделом комсомольской жизни в «Молодом ленинце», а Обновленский работал в «Знамени» и писал преимущественно стихотворные фельетоны. Некоторые могут обидеться за калужских поэтов Авдонина и Обновленского, но я пишу о положении вещей в 1954 году. Потом, когда Окуджава и Панченко покинули Калугу, и Обновленский, и Авдонин больше преуспели в поэтическом ремесле, особенно последний. Он стал не только одним из известнейших калужских поэтов, но даже возглавлял отделение Союза писателей в Калуге. Но это, повторюсь, случилось после того, как из Калуги уехали другие поэты, к числу которых добавлю Станислава Куняева и Валентина Берестова.

Так что же, совсем не было в Калужской области поэтов, которые могли бы своим талантом посоперничать с Булатом Окуджавой? Были. Два поэта, несомненно, имели в тот момент больше шансов и оснований поехать в Воронеж вместо Булата. Один из них — Павел Шпилёв. Мне многие говорили, и Николай Панченко в том числе, что Шпилёв был очень талантливым поэтом.

Кстати, отмечу с сожалением: как же часто ленива и нелюбопытна наша историческая память. Вот в калужской газете «Знамя» 16 января 1988 года появляется статья Е. Солонова «Не иссякает земля талантами». Автор вспоминает историю родного литературного объединения своего города Калуги и в нескольких строчках умудряется наделать кучу ошибок:

Наше литературное объединение имеет свою историю. В 1949 году в Калуге было создано областное литературное объединение «Факел», которым руководили Николай Васильевич Панченко и Булат Шалвович Окуджава. Собирались молодые литераторы в редакции «Молодого ленинца». В то время в области не было писательской организации, и «Факел» объединял молодые литературные силы.

На самом деле в то время в Калуге не только писательской организации не было, но и газеты «Молодой ленинец». Равно как не было и Булата Окуджавы, который жил себе в Тбилиси и знать не знал о проблемах молодых литераторов Калуги. А литературного объединения под названием «Факел» не только в то время — никогда не было в Калуге. Да, в 1956 году появился было в городе некий «Факел», к литературе никакого отношения не имеющий и просуществовавший совсем недолго. Поговорим мы о нём в своё время.

И всё, написанное далее автором «воспоминаний» всё в том же ключе — фантазии на вольную тему. Перечисляя авторов тех лет, Е. Солонов называет Павла Шпилёва Шкилёвым. Неужели в редакции «Знамени» в 1988 году не нашлось ни одного человека, помнившего настоящую фамилию своего земляка и коллеги, чтобы поправить автора статьи? Ну нельзя же работать так небрежно, так поверхностно!

Шпилёв был интересным поэтом, но поэзия была для него увлечением, хобби по-нынешнему. По основной своей работе он был инженером в строительном управлении. Через несколько лет после описываемых событий Павел Шпилёв сделал свой окончательный выбор и вообще «завязал» с поэзией. Во всяком случае, прекратил публиковаться и посещать литературное объединение.

Другим талантливым поэтом был сам редактор «Молодого ленинца» Николай Васильевич Панченко. И в общем, логичнее было в Воронеж ехать самому Панченко. Эта поездка могла стать ему хорошим трамплином для перехода из разряда областных поэтов во всероссийские. Тем более что Панченко был руководителем калужского областного литературного объединения. Но Николай Васильевич, как я уже отмечал, не мог оставить газету и решил, что ехать должен Булат.

Более того — он даже выписал Булату (не работавшему в газете!) командировку в Воронеж. Окуджава ехал не только как делегат, но и как корреспондент. Для этого даже пришлось назначить Булата внештатным корреспондентом прямо с 23 июня, с первого дня командировки в Воронеж. Кстати, это был первый приказ по газете, подписанный не Иваном Синицыным, а Николаем Панченко.

Теперь ещё остаётся разобраться с одним местом в архивных документах, которое может вызвать вопросы. Крылов пишет:

…в приведённых нами списках обозначены и командирующие организации (в основном те, где каждый трудился). В соответствующей графе напротив фамилии «преподавателя ж. д. школы № 2» Окуджавы стоит: «Издательство газеты „Знамя“».

Командирующей Окуджава организацией был «Молодой ленинец». Но разночтения здесь никакого нет — командировки выписывало издательство. Именно при этом издательстве значилось и литературное объединение, которым руководил Панченко.

Разночтение в другом: Синицин был представлен на конференции как редактор газеты. Это объясняется тем, что данные о делегатах были отосланы задолго до конференции — больше чем за два месяца до неё.

Кстати, отсюда следует, что Панченко даже и тогда, когда ещё не знал, что не сможет быть делегатом конференции в связи с загруженностью в газете, собирался командировать не себя или кого-то другого, а именно Булата Окуджаву. Всё-таки он с самого начала очень хорошо относился к Булату — видимо, одним из первых разглядел в начинающем поэте что-то такое, чего остальные пока не замечали.

По возвращении из Воронежа Окуджава написал подробный отчёт о своей командировке. Статья «Конференция молодых литераторов» за подписью «Б. Окуджава, делегат конференции», была опубликована в «Молодом ленинце» 5 августа:

Близится второй съезд писателей СССР. Во многих краях, областях, республиках прошли и проходят творческие конференции. В городе Воронеже состоялась межобластная конференция писателей средней полосы РСФСР: Воронежской, Тульской, Калужской, Рязанской, Тамбовской и других областей.

Кроме делегатов, в работе конференции приняли участие представители правления ССП, лауреаты Сталинских премий Николай Грибачёв, Аркадий Первенцев, Тихон Семушкин; писатели Михаил Слонимский и Дмитрий Щеглов; поэты В. Журавлёв, М. Львов, С. Орлов; директор издательства «Советский писатель» П. Чагин, представители партийной и советской общественности города Воронежа, многочисленные гости. (VI)

Много о чём рассказал Булат Шалвович в своей статье, вот только не упомянул, что кроме него самого и Н. Усовой в Воронеже был ещё кто-то от Калужской области.

А. Крылов считает, что

Упомянуть же «стариков» в газетной корреспонденции не нашлось повода — как и её автор, они не снискали лавров.

Но вообще не упомянуть о них как участниках конференции было бы просто неуважением по отношению к «старикам», большая часть из которых, повторюсь, были ровесниками Булата. Как мы увидим в дальнейшем, он правильно сделал, что никого больше не упомянул — их на конференции от Калуги было только двое.