Вячеслав Элеш - Записки подпольщика

В.И. Ленин подчеркивал:

«... Вести войну с Японией мы не можем и должны все сделать для того, чтобы попытаться не только отдалить войну с Японией, но, если можно, обойтись без нее, потому что она по понятным условиям сейчас непосильна» 4 4 В.И. Ленин. Сочинения, изд. IV. том 31, стр. 435. .

Вот такова была та генеральная линия для коммунистов Дальнего Востока, которую они должны были проводить по указанию ЦК партии.

Еще 27 февраля во Владивостоке была получена телеграмма Сибирского ревкома, сообщавшего, что Советская власть признала Приморскую земскую управу в качестве политической власти в Приморье.

Этой телеграммой как бы подчеркивалось, что восстановление Советской власти в Приморье в условиях интервенции является несвоевременным.

Но создавшееся положение в Приморье особо занимало японцев. Правительство Приморской земской управы вначале несколько обескуражило их. Их поражало, как это большевики отказались от власти? Они даже временно воздерживались от активного вмешательства в политическую жизнь и молчали, избегая сношения с правительством Медведева. Японцы чего-то ждали, возможно партийных склок, борьбы за власть. А тут ничего подобного не было. Аппарат нового правительства работал исправно. Японцев это явно не устраивало. Они нервничали, стали проявлять подозрительную деятельность и усиленно искать способа изменить положение в свою пользу. Это видно было хотя бы из того, что японцы всячески поощряли столкновения своих солдат с солдатами Приморского правительства и тем искусственно создавали напряженную обстановку. Когда наше командование указывало японцам на эти ненормальные отношения, они нагло заявляли: «Когда две армии близки друг к другу, недоразумения и даже столкновения возможны».

Памятуя указания В.И. Ленина всячески избегать конфликтов с Японией, членам Военного совета приходилось быть сугубо осторожными, стараться всякий раз сглаживать недоразумения. Японцы продолжали обострять взаимоотношения, выдвигая все новые и новые вопросы, требуя их немедленного разрешения.

Такова была обстановка, когда 16 марта 1920 года в Никольске-Уссурийском состоялась Дальневосточная краевая партийная конференция.

О ходе конференции и об итогах ее работы мы получили информацию на собрании ячейки. В конференции участвовали делегаты Владивостока, Благовещенска, Хабаровска, Имана, Спасска, Никольска-Уссурийского, Петропавловска, Сучана и других крупных населенных пунктов края. Основным на конференции был вопрос о форме власти на Дальнем Востоке.

Из выступлений делегатов с мест и из доклада Далькрайкома партии выявилась своеобразная политическая карта Дальнего Востока того периода: частично в Амурской и во многих уездах Приморской области (кроме городов) была Советская власть. Советской власти требовали трудящиеся городов и деревень. Исходя из этого, большинство коммунистов настаивали на введении Советской власти. Они недопонимали политической обстановки, не учитывали наличия интервентов и полагали, что теперь можно повсеместно передать власть в руки Советов.

Никифоров, Власова, Кушнарев и другие, убеждая делегатов, указывали, что Япония, имея в Приморье и на Амуре 120 тысяч штыков, не допустит установления Советской власти в крае и что принятие конференцией решения о советизации края направит всю партийную работу коммунистов по ложному пути, что противоречило бы директиве ЦК партии и В.И. Ленина о создании демократического буфера.

На конференции выступил В.Д. Виленский с информацией о положении в стране. Он заявил:

— По мнению ЦК партии, на Дальнем Востоке должен быть создан буфер.

Однако конференция прошла под лозунгом: «Никакой другой власти, кроме Советов». И, несмотря на то, что правительство Приморской земской управы было признано ЦИК РСФСР, в резолюции конференции о форме власти говорилось, что крайком партии «должен спешить с завершением организации Советов и передачей им власти».

Конференция избрала Дальневосточный краевой комитет РКП (б) в составе П. М Никифорова (председатель), И.Г. Кушнарева, С.Г. Лазо, В.М. Сибирцева, М.И. Губельмана, Дубельштейна, Холодова и Яковлева.

Было также решено 1 апреля созвать краевой съезд трудящихся, где и решить окончательно вопрос о власти.

Газета «Красное знамя» от 21 марта 1920 года, освещая работу партконференции, писала, что «все усилия должны быть направлены на прекращение интервенции и что тактика большевистских организаций на Дальнем Востоке должна соответствовать тактике ЦК партии. Все парторганизации Дальнего Востока должны направить свои усилия на предотвращение военных конфликтов с интервентами. Наша позиция оборонительная, и первыми мы не выступаем. Но если Япония не захочет разрешить вопросы мирным путем и выступит первой, то население всего Дальнего Востока поднимется с оружием в руках на защиту своих исторических и законных прав».

28 марта из командировки в Москву вернулся И.Г. Кушнарев. Он также привез директиву ЦК партии и В.И. Ленина: строить Дальневосточную демократическую республику и избегать конфликта с Японией.

Буфер был необходим в связи со сложностью международных отношений как тактический маневр Советского правительства с целью и в надежде лишить Японию и других интервентов повода для продолжения оккупации Дальнего Востока.

И.Г. Кушнарев привез также постановление ЦК партии о создании во Владивостоке Дальбюро ЦК РКП (б) в составе П.М. Никифорова (председатель), И.Г. Кушнарева и С.Г. Лазо. В Верхнеудинске Дальбюро ЦК РКП (б) было создано раньше. Оба Дальбюро были самостоятельны. Дальбюро ЦК РКП (б) являлось высоким органом партии на Дальнем Востоке, на котором лежала ответственность за проведение в жизнь директив ЦК партии.

Казалось бы, теперь не осталось оснований для двояких мнений в вопросе о власти на Дальнем Востоке. Однако ярые приверженцы немедленной советизации края провели свою резолюцию на конференции.

Далькрайком партии на своем заседании от 31 марта вынужден был отменить постановление конференции, как противоречащее директиве ЦК партии.

Оказывается, как я узнал позже, сторонники немедленной советизации края не сложили оружия и после этого. Они не хотели считаться ни с директивой ЦК партии и указаниями В.И. Ленина, ни с обстановкой, которая начала складываться за последнее время во Владивостоке. Наша военная разведка сообщала, что поведение японцев все подозрительнее и что они явно готовятся к каким-то активным действиям: обнесли колючей проволокой Тигровую сопку, на чердаке аптеки Боргеста установили два пулемета, установили пулемет и на углу Алеутской и Фонтанной улиц.

И вот в этой обстановке 3 апреля 1920 года открылся Владивостокский городской Совет. Но что особенно поражало тогда узкий круг коммунистов, знакомых со всей подоплекой созыва Совета, это то, что выборы в Совет были проведены вопреки решению Далькрайкома партии от 31 марта и без санкции Дальбюро ЦК. О том, что во Владивостоке прошли выборы в Совет, члены Дальбюро ЦК партии узнали только в день открытия съезда, 3 апреля. И тогда было решено, что Кушнарев остается на съезде, а Никифоров и Лазо немедленно выезжают во Владивосток и отменят открытие Совета. С утра поездов не было. Никифоров и Лазо выехали на паровозе и прибыли во Владивосток поздно, когда Совет уже собрался.