Татьяна Борщевская - Россия – боль моя. Том 3

Все величие, все беды России растут из ее географии-истории: и особенности национального характера, и крепостное право, и самодержавие, и власть чиновников.

Аристократические круги облекли все это в формы культуры, поэзии, литературы, понятий долга и чести. Русское офицерство – это были дворяне. Родина, честь, долг были для них превыше всего.

Интеллигенция, и дворянская, и разночинная, была воспитана той же средой, на тех же принципах и идеалах.

Русская культура развивалась невиданными темпами, как будто нагоняя упущенное. «Великая Хартия вольностей дворянства» породила Золотой век русской культуры, отмена крепостного права – век Серебряный.

Как сказал Фазиль Искандер в одной из телепередач, русская литература от 1820 года (20 лет Пушкину) до конца 19-го века проделала путь, который литература других народов проходит за 500 – 600 лет.

Это было время великих исторических событий: война 1812-го года, восстание декабристов, отмена крепостного права, реформы Александра Второго, убийство царя-реформатора, реакция Александра Третьего, восшествие на престол Николая Второго.

После реформ Александра Второго Россия переживала свое Возрождение, которое впитало в себя достижения мировой истории и боль собственной. Отсюда ее невероятная плодотворность, буйство талантов и истинно ренессансная широта характеров, образованности, разносторонность дарований и неукротимый характер ее деятелей. Эта эпоха породила мощные фигуры «третьего сословия», которые были не менее меценатами и благотворителями, чем промышленниками и купцами. Она породила передовую науку и мощное развитие движения за народное образование; земство – явление новое в мировой медицинской практике; но более всего сил она влила в литературу и искусство и социальное брожение. Сотни имен поэтов, писателей, художников, композиторов, актеров, режиссеров и среди них десятки великих. Они вошли в мировую классику. Десятки, сотни клубов, студий, школ, направлений во всех сферах искусства. Декаденты, футуристы, акмеисты и пр., пр, – пышный многообразный букет российского авангарда, положивший начало многим направлениям в мировом искусстве.

Тысячи печатных изданий – такого не знала в те времена ни одна страна. Серии «Библиотека самообразования». Комиссия по организации домашнего чтения.

Театр пронизывал Россию от императорской сцены до самой малой сцены деревенской школы.

В1864 году была проведена судебная реформа. Появился открытый суд, суд присяжных. Судебные процессы собирали тысячи людей, становились весьма значимыми политическими событиями. Они переживались всем образованным обществом, обсуждались активно в печати и интеллигентских кругах. Появились знаменитые адвокаты: Кони, Плевако.

«Не с ненавистью судите, а с любовью», – из речи Федора Никифоровича Плевако.

В 1890 году в Москве был образован Клуб адвокатов. Его члены бесплатно консультировали и защищали всех беззащитных и неимущих (!).

Россия бурно вырастала из своих старых «одежд». Устаревшие старые структуры сопротивлялись, трещали. Сопротивление усиливало напор, обостряло противоречия, подогревало социальное брожение. Все это вызывало предчувствие революционного взрыва. Рабско-самодержавные формы не могли выдержать напора внезапно прорвавшейся энергии народа и таланта. Это был ренессансный напор духовного восстания, устремленного к высоким целям.

А другая часть народа бурлила нерешенными земельными проблемами.

Была и мелкобуржуазная шушара, устраивавшая питейные заведения, в которых забывались обездоленные, оставшиеся не у дел крестьяне и новый, не оформившийся появившийся в России рабочий класс.

Россия справилась бы, надо полагать, со своей запоздалой, тяжелой и бурной «детской болезнью», не навались на нее невиданная доселе Первая в истории Мировая война.

Война и трагическое роковое стечение обстоятельств оказались чрезмерными. Каждое отдельное обстоятельство показалось бы мизерным перед масштабом той катастрофы, одним из катализаторов которой оно явилось, ибо она не только стала исторической трагедией огромной страны, но в значительной степени определило лицо планеты 20-го века.

Когда два народа оказались по разные стороны баррикад, и те, и другие дрались самозабвенно за свои идеи. В кровавой схватке зверели постепенно обе стороны, но методы большевиков, у которых не было Родины, – были идеи, – методы беспощадные, не знающие ни долга, ни чести, ни морали – взяли верх.

Верхи погибли или ушли. Низы остались строить большевистский социализм.

Та новая интеллигентная или полуинтеллигентная поросль, которая после реформ Александра Второго начала заполнять провал между двумя народами, так же оказалась волею убеждения, судьбы или случая по разные стороны баррикад. Те, кто стал на сторону старой России, как и дворянство, погибли, ушли за рубеж или были позже добиты Сталиным. Те, которые стали на сторону новой России, стали комиссарами, командирами, учителями – закваской новой советской интеллигенции.

Большевикам в их напоре в борьбе со старой Россией и в строительстве новой не пришлось придумывать ничего нового. Они взяли все самое страшное из истории самой России: и беспощадность, и жестокость диких времен, и кровавые методы тиранов, и рабство, и беззаконие.

Но эксплуатировали они в народе не только темные стороны, оставшиеся в генах от времен дикости, но и лучшие его стороны: героизм, патриотизм, бескорыстие, способность на самопожертвование, аскетизм, стойкость и мн др., выработанное трудной историей.

Российский социализм не унаследовал аристократизм верхов старой России, буржуазную (купеческую) деловитость, религию, интеллигентность аристократии духа (осталась некоторая часть этих ценностей силою тех корней, которые не смогли выдрать насилие революции и сталинщина).

Основная масса российских талантов ушла за рубеж (а то, что осталось и нарождалось, – выкашивалось).

Ушло казачество – свободное деловое, зажиточное российское крестьянство. Оставшееся было уничтожено.

Лицо революции определял люмпен всех сортов – это фундаментальная, определяющая особенность нашей революции.

Социализм, в силу вышесказанного, уже не мог быть не ущербным. Сталин изуродовал его в колыбели. Это искалеченное, нежизнеспособное дитя долгие годы мучительно тащилось по дороге истории под свист партийной плети и выживало благодаря усилим недобитой советской интеллигенции, энтузиазму героев и долготерпению народа.

Как ни старались большевики стереть с лица земли старую Россию, но вытравить корни великого народа с тысячелетней историей не очень просто.

Несмотря на то, что не только старая, но и новая советская интеллигенция, несшая еще не истощивший себя полностью заряд предреволюционного ренессансного взрыва, безжалостно уничтожалась и угнеталась, полностью истребить дух великой дореволюционной культуры большевикам не удалось. Этот дух питал, окрылял советскую культуру, во всех ее мытарствах, в безденежье и удушье. Он в значительной степени определял лицо науки, просвещения, образования, медицины и искусства.