Том Рейсс - Подлинная история графа Монте-Кристо. Жизнь и приключения генерала Тома-Александра Дюма

мушкетеры : Richard Mowery Andrews, Law, Magistracy, and Crime in Old Regime Paris, 1735–1789: The System of Criminal Justice, Vol. 1, сс. 38–39; André Corvisier and John Childs, eds., A Dictionary of Military History and the Art of War, с. 334.

лошади у этих полков были хуже : Lund, с. 71.

драгуны ловили разбойников : Joseph Tiré de Cléron, Abrégé de la vie de Louis Mandrin, chef de contrebandiers en France, сс. 28–30. Подобно тому как сотрудники антинаркотических служб иногда поддаются искушению самим поучаствовать в торговле наркотиками, драгуны иногда принимались шантажировать контрабандистов, перевозивших соль (см. Roland Mousnier, The Institutions of France under the Absolute Monarchy, 1598–1789, с. 459).

так называемого железного пояса французских крепостей : Michael Wolfe, Walled Towns and the Shaping of France, с. 151.

«Свобода, к которой он привык» и следующие две цитаты : MM, сс. 23–24.

мушкет той эпохи весил : Encyclopédie Didérot d’Alembert, vol. 15 (1782), с. 568; Aide-mémoire à l’usage des offi ciers d’artillerie de France (1819), с. 562; Captain Gervais, À la conquête de l’Europe (1939), в книге: Terry Crowdy, French Revolutionary Infantryman, 1791–1802 (2003), с. 13.

драгунские скакуны нормандской породы : Robert Landru, in À propos d’Alexandre Dumas (с. 80), упоминает, что драгуны в Полку королевы в Лаоне ездили на «лошадях нормандской породы».

700 килограммов каждая : «Site officiel du Syndicat national des éleveurs et utilisateurs de chevaux Cob Normand», www. cobnormand.com.

«множество подвигов» : Arthur Davidson, Alexandre Dumas (père): His Life and Works, с. 4.

кажется невозможным : Для сравнения: действующий мировой рекорд по поднятию тяжестей – 263 килограмма – установлен Резазаде Хоссейном в толчке во время летних Олимпийских игр в Афинах 2004 г. Международная федерация тяжелой атлетики, http://www.iwf.net.

дуэли находились вне закона : Philippe-Antoine Merlin, Répertoire universel et raisonné de jurisprudence, vol. 5 (1827), с. 492; Fougeroux de Campigneulles, Histoire des duels anciens et modernes, vol. 1, с. 310.

дважды ранен в голову : MM, с. 54.

«Отец едва успел присоединиться» : там же, с. 28.

толпа людей в Гренобле забросала отряд королевских войск : J. A. Félix Fauré, Les assemblées de Vizille & de Romans en Dauphiné durant l’année 1788, сс. 102–15.

суровые погодные условия вновь напомнили о себе : Charlotte Julia von Leyden Blennerhassett, Madame de Staël: Her Friends and Her Influence in Politics and Literature, vol. 1, с. 273.

Французские гвардейцы : Andrews, сс. 38–41, 520.

650-тысячного населения : Colin Jones, Paris: The Biography of a City, с. 177.

менее десяти тысяч человек : Andrews, с. 38.

«Мы в первую очередь граждане и лишь затем – солдаты» : Simon Schama, Citizens: A Chronicle of the French Revolution, с. 375.

«Брожение в Париже» : Arthur Young, Travels During the Years 1787, 1788, and 1789… Vol. 1, сс. 249–50.

мушкетов Шарлевиля : Schama, сс. 388–89.

король встретился с новым муниципальным правительством : Louis Blanc, Histoire de la Révolution Française, vol. 2, сс. 418–22.

Изначально кокарды имели разные цвета (люди, штурмующие Бастилию, могли носить на шляпах зеленые украшения), однако историческое собрание в ратуше узаконило кокарду как красно-бело-синий символ Революции. Красный и синий были выбраны как цвета города Парижа, хотя они также были геральдическими цветами Орлеанского дома. Белый был цветом монархии Бурбонов. Говорят, что, когда мэр впервые представил кокарду на суд короля, она состояла только из красного и синего. Тогда вмешался Лафайет, который предложил добавить белый цвет Бурбонов в знак благодарности за поступок короля – признание им Революции.

драгуны в провинциальном городке Лаон : «Régiments de dragons», L’Union Nationale de l’Arme Blindée Cavalerie Chars website, http://unabcc.free.fr/historique/régiments-de-dragons.

Клод Лабуре в Национальной Гвардии : в брачном контракте его дочери Лабуре назван «Commandant de la Garde Nationale de Villers-Cotterêts & propriétaire de l’hôtel de l’Ecu». Брачный контракт между Дюма и Мари-Луизой, 28 ноября 1792, MAD Safe.

Великого страха : David Andress, The French Revolution and the People, сс. 68–69, 94, 113–15; Simon Schama, Citizens: A Chronicle of the French Revolution, сс. 428–33; Donald M. G. Sutherland, The French Revolution and Empire, сс. 65–68.

голодном пакте : Andress, с. 205. Также существовали теории о том, что дворяне стояли за мнимыми разбойниками (см. Sutherland, с. 67; Schama с. 429).

припрятывать продукты и взвинчивать цены : Sutherland, сс. 46, 50–51.

надежду на улучшение условий жизни : François Furet, Interpreting the French Revolution, сс. 110–11.

ширмой для приспособленцев : Sutherland, сс. 46, 65–68; Schama, с. 433.

колокола звонили в набат : Lefebvre, The Great Fear of 1789, с. 156.

оживленный «туристический поток» из аристократов : Ernest Roch, «L’ancien château royal» и «Le Général Alexandre Dumas»; André Moreau-Néret, «L’Hostellerye de l’Escu de France», с. 136.

лучшими во Франции охотничьими угодьями : LouisFerdinand-Alfred Maury, Les forêts de la Gaule et de l’ancienne France, с. 165.

семья столкнулась с небольшим затруднением : Roch, «L’ancien château royal», сс. 306–7.

вызвал драгун : Roch, «Le Général Alexandre Dumas», сс. 89–90.

двадцать драгун : Roch, «La Reine Dragons», сс. 74–76.

Один из солдат особенно притягивал : письмо от гражданина из Вилле-Котре к гражданину из Пьерфона, в книге: Roch, «Le Général Alexandre Dumas», сс. 90–91.

на полголовы выше : см. описание облика в книгах: Pierre Nougaret, Anecdotes militaires, anciennes & modernes de tous les peuples, Vol. 4, с. 260; Jean-Baptiste Courcelles, «Dumas (Alexandre Davy)», с. 502; René-Nicolas Desgenettes, Souvenirs de la fin du XVIIIe siècle et du commencement du XIXe, vol. 3, с. 124.

«Дорогая Жюли» : Roch, «Le Général Alexandre Dumas», с. 91.

Hôtel de l’Ecu : Moreau-Néret, «L’Hostellerye de l’Escu de France», с. 92.

Республиканизм был идеологией (в восемнадцатом веке – радикальной), которая оспаривала божественное право королей на власть и отстаивала представительное правление, основанное на конституции, выборном правительстве и свободных, ответственных гражданах. Речь шла не только о личных правах и свободах, но также об обязанностях и готовности пожертвовать собой ради страны. В поисках образца французские республиканцы возвращались назад на две тысячи лет. Они писали речи, ставили пьесы и создавали произведения искусства, которые прославляли античные республики Древней Греции и Рима. Но республиканцы также восхваляли исконную «французскость» кельтов и франков. Они считали недавнюю историю Франции периодом распада и упадка национального духа. Причина этого процесса, по их мнению, заключалась в том, что свободные французские граждане-воины превратились в безвольных подданных ошибочно обожествленного короля.