Иван Розанов - Культура-стрессор. Потребительство, постмодернизм, постмодерн

Существует и альтернатива «вульгарному материализму». Наряду с теориями Дарвина и Фрейда для сравнения стоит рассмотреть теорию Жана Батиста Ламарка, идеалиста по своей философской сути, «отца» терминов «биология» и «эволюция» 111. Он полагал, что движителем эволюции является не естественный отбор, не хищнический принцип «выживает сильнейший», а внутреннее стремление к совершенству, свойственное всему живому. Венцом природы Ламарк видел человека, а вершиной развития жизни – появление искусства. Возникновение цивилизации по Ламарку – расцвет человеческой мысли и стремления к прекрасному в человеке. Согласно наблюдениям автора этих строк, современный человек, живущий в обществе потребления и постоянно уступающий своим сиюминутным желаниям, всё дальше удаляется от «стремления к прекрасному» по Ламарку. «Прекрасное» для потребителя – это, прежде всего, сытая до пресыщения жизнь и определённый уровень комфорта; современное искусство вместо того, чтобы быть вершиной развития мысли зачастую является лишь набором штампов и клише о комфортной и «успешной» жизни, провоцируя тем самым экономический спрос на товары и услуги элитарного потребления. В потребительском поведении парадоксально сплавились и стадность и разрыв с коллективисткой, общественной направленностью человеческой психики.

Потребительская культура-стрессор, образно сравненная автором настоящей работы с кетчупом, подобна сей приправе уже потому, что отбивает у обывателей вкус к жизни, лишая их надежды на саморазвитие и понуждая их жить в постоянной погоне за удовлетворением сиюминутных желаний и прихотей. Все острые специи, как известно, повышают чувство голода…

Потребительская цивилизация по Делёзу и Гваттари: консьюмеризм → деградация

Согласно ставшему классическим труду «Анти-Эдип» за авторством философа Жиля Делёза и психоаналитика Феликса Гваттари 112, человека, вечно уступающего своим желаниям и потребностям, можно определить как «машину желаний» (или же «желающую машину»; machines désireuses), которая, выступая на разных иерархиях индивидуальных потребностей, становится движущей экономической силой капиталистического общества. Этой своей позицией они вступают в полемику с положенной Зигмундом Фрейдом теорией психоанализа: желание происходит не от нужды, как трактуют фрейдисты, и не сводится к воображению и фантазиям; желание является производящей силой экономики.

Суть психологии человеческих желаний была сформулирована ещё афинским философом Эпикуром. Согласно его учению, «…желания бывают: одни – естественные и необходимые; другие – естественные, но не необходимые; третьи – не естественные и не необходимые, а порождаемые праздными мнениями» 113. Естественными и необходимыми желаниями Эпикур считал те, которые продиктованы простой физиологией и избавляют от страданий тела (питьё при жажде, еда при голоде); естественными, но необходимые желания он связывал с увеличением разнообразия наслаждений без утоления страданий (например, роскошный обед вместо простой трапезы); не естественные и не необходимые – венки, почётные статуи при жизни – всё то, что может быть объяснено лишь прихотью. Пускай читатель простит автору синтез античного с современным. Это было необходимо для того, чтобы прийти к пониманию, что «машины желаний» построены прежде всего на утолении тех желаний и потребностей, которые Эпикур считал не естественными и не необходимыми. В наш век это может быть объяснено и ярким культом индивидуальности и экономической целесообразностью – подобные желания, как правило, наиболее затратные в материальном плане для осуществления, а, значит, и приносят больше всего прибыли производителям товаров и поставщикам услуг.

У автора настоящей работы складывается впечатление, что современное общество – общество потребления – состоит из «машин желаний», ключевым мотивом жизни которых является удовлетворение сиюминутных прихотей, удовлетворение «жажды» испытать чувства, – вдобавок, эти желания не соотносятся ни с реальными потребностями индивида, ни с его иерархией жизненных потребностей, а эти чувства не имеют почти ничего общего с реальным чувственным миром индивида… Всё это лишь навязано стратегиями консьюмеризма, масс-медиа, поп-искусством и субкультурами.

Пути деградации цивилизаций (в историческом понимании этого термина) всегда проходили по такому пути, при котором в обществе на индивидуальном уровне устанавливался диктат эпикуровских «не естественных и не необходимых желаний» 114. (Для подтверждения этой предпосылки достаточно вспомнить нравы Древнего Рима периода его упадка – с бесконечной чередой оргий, перееданием. У римлян было принято избавляться от пищи искусственно вызванной рвотой; если бы производство модной «здорового питания» в наши дни не обходилось бы дороже – а, соответственно, выгоднее для производителя, – чем производство фастфуда, кто знает, быть может, эта традиция бы вернулась, «переехав» из античных римских дворцов в фудкорты супермаркетов.) Сам культ потребления строится на желаниях, в основном обусловленных лишь прихотью. Прихоть навязывается современной культурой, рекламой, поп-искусством, субкультурными веяниями. Тенденция уступать сиюминутным желаниями распространяется в обществе по законам эпидемического процесса, во многом благодаря так называемым медиавирусам (об этом будет ещё сказано в конце второй главы настоящей работы). Пожалуй, в этом и заключается основная суть консьюмеризма – и это один из примеров, подтверждающих, что современная культура является стрессором, ведь с психологической точки зрения тяжела цена срыва исполнения желания – это прямой путь к развитию психоэмоционального стресса, прямой путь к невротизации.

Важно понимать здесь, что эти сиюминутные желания, свойственные потребителям, существенно отличаются от потребностей в марксисткой трактовке. Без исполнения этих желаний человек легко может прожить; они не являются так же необходимыми для реализации творческого и личностного потенциалов. Желания эти исключительно навязаны извне, но отражают внутренние телесные желания человека, притом подчас низменные, физиологические – желания, оставленные без контроля рефлексии.

Консьюмеризм хорошо знаком представителям поколения Y. Человек, вооруженный трудами Делёза и Гваттари, скорее всего придёт к выводу, что миллениалы – это яркий пример «машин желаний» во плоти. Потребность к выполнению своих сиюминутных желаний – едва ли не ключевой мотив поведения большинства представителей поколения Y. Желание накопления товаров элитарного потребления подкрепляется тем, что подчас в современных условиях без этого накопления затруднена социализация. Психологами было описано определённое когнитивное искажение – искажение в восприятии сделанного выбора. Оно заключается в излишнем упорстве и привязанности к своему выбору, восприятии его как более правильного, чем он есть на самом деле, с дальнейшим его оправданием. Это искажение, по всей вероятности, и помогает оправдать «машинам желаний» их патологическое накопительство и демонстративное расточительство – они совершенно уверены в правильности своего выбора, совершенно уверены в необходимости осуществлённых ими приобретений, притом готовы, порою даже весьма отчаянно, «сражаться» за правильность осуществлённого ими приобретения. Благодаря другому когнитивному искажению 115 – эффекту владения – приобретения наделяются завышенной ценностью и едва ли не сверхсмыслом, практически «магическими» возможностями. На ум сразу приходят в качестве примера современные молодые люди, весьма часто считающие, что дорогой смартфон – первый шаг к успешности и обеспеченности.