Петр Токарев - Хозяин самолета

Вполне естественно, что за работой всех, к примеру, скажем, десяти, специалистов на самолете одному авиационному механику (технику) уследить не всегда представляется возможным, да в этом и нет необходимости.

Работа всех специалистов, обслуживающих самолет, не может быть успешной и плодотворной без взаимного доверия. Однако одного доверия для этого недостаточно. Небходимо не только доверять, но и проверять.

«Доверяй, но проверяй!» Этот лозунг в авиации знает каждый. Но иные пренебрегают этим лозунгом-призывом, иные просто увлекаются и забывают о прописных истинах. Но результат всегда один и тот же — за это приходится расплачиваться ценой либо летного происшествия, либо чрезвычайного происшествия на земле, невыхода самолета в полет и т. д.

Для начала мне хочется рассказать о случае, происшедшем на самолете Ту-2 в одной из частей нашего соединения. Самолет этот был закреплен за старшиной технической службы Долговым, который считался одним из лучших авиационных механиков части. Долгов действительно был хорошим механиком: и дело свое знал, и подчиненными умел руководить, и пользовался у нас заслуженным авторитетом. Впоследствии он окончил техническое училище и сейчас служит в одной из частей ВВС офицером. Но однажды старшина технической службы Долгов оплошал и наказал самого себя. Но если б только самого себя!.. К сожалению, в авиации это случается редко.

Однако расскажу все по порядку. Случилось это вот при каких обстоятельствах.

Накануне в части был день предварительной подготовки к полетам. Самолет, хвостовой номер 5, который был закреплен за авиационным механиком Долговым, готовился к полетам на зачетное бомбометание. Во второй половине дня, закончив подготовку, Долгов зачехлил самолет и уже собирался уйти в казарму подменить дежурного, но тут к нему подошел механик по кислородному и приборному оборудованию старший сержант Кислов.

— Слушай, Долгов, — сказал Кислов. — Я не успел проверить на твоей машине указатель скорости, а надо бы… По регламенту еще один час остался, а полет предстоит ответственный.

— Машину я уже зачехлил, никаких проверок! — отрезал Долгов.

— Жаль… А может расчехлишь?

— Не могу, — сказал Долгов. — Мне нужно подменить дежурного.

— Ну и что же… Ты иди дежурить, а я здесь без тебя все сделаю, — сказал Кислов. — Пойми: на твоей машине только не проверил! И дела-то ведь сущий пустяк — полчаса, и все будет кончено. Ты когда сменишься?

— Часов в пять.

— Ну, вот и договорились! В шестом часу придешь и закроешь машину… К этому времени у меня все будет сделано.

Долгов хорошо знал Кислова. Вместе в одной части воевали, жили в одной казарме, даже койки их стояли рядом. Специалист Кислов был хороший, не доверять ему не было никаких оснований, и Долгов решился.

— Хорошо! — сказал он. — Только чтобы все было в порядке… Проверь все сам, слышишь?

— Ну что за сомнения? — возмутился Кислов. — Все будет сделано, как надо.

В половине шестого вечера Долгов вернулся на аэродром. Но к этому времени Кислов успел выполнить всю работу и, уходя, аккуратно зачехлил самолет.

Работа на стоянке уже заканчивалась, и Долгов, доверяя своему другу, решил с проверкой отложить до утра.

«Во время предполетной подготовки проверю, — подумал он. — Да и что, собственно, проверять-то? Что я увижу в указателе скорости?.. Ничего!»

И, сдав самолет дежурному по стоянке, Долгов ушел с аэродрома. Но на сердце у него не было спокойно. Оно тревожило его до тех пор, пока он не переговорил с самим Кисловым.

— Все в порядке! — уверил его друг. — Прибор проверен, отклонения от показаний эталонного указателя прежние. Поправки остаются без изменений… Там только у мастера Куницына, когда он монтировал шланг динамической проводки, наконечник провернулся, но я ему приказал заменить шланг на новый.

Последним словам друга Долгов не придал значения, потому что знал Куницына как исполнительного мастера: раз получил приказание, должен был исполнить. Однако на всякий случай решил утром проверить все лично сам.

Но ждать до утра не пришлось. На рассвете в части была объявлена учебно-боевая тревога, а эскадрилье дана вводная: вылет по тревоге по плану летного дня… В этом и заключался для нее экзамен — инспекторский смотр.

В пылу подготовки к вылету по тревоге Долгов совсем забыл, о чем думал накануне, и, как обычно, одним из первых доложил о готовности самолета.

Как всегда по тревоге, время пролетело незаметно. Казалось, давно ли прогудела сирена? Только что опробовали двигатели, а уже и вылетать пора.

Для авиационного механика вылет — это ответственнейший момент. Редко встретишь такого авиационного механика, который спокойно созерцал бы с земли взлет своего самолета.

Самолет старшины технической службы Долгова взлетел нормально; однако, вопреки заданию, он не перешел в набор высоты и не «лег» на маршрут, как все остальные самолеты эскадрильи, а «отвалил» влево и вошел в круг над аэродромом.

Нужно было видеть лицо Долгова, чтобы понять, что в это время творилось у него на душе. Самолет заходил на вынужденную посадку да еще с бомбами… Почему? Не по его ли вине? А что, если окажется он виноват? Тогда позора не оберешься!

За всю долголетнюю службу по вине авиационного механика Долгова не было даже отказов авиационной техники… А тут, шутка сказать! Вынужденная посадка… Позор!

Как томительны были эти минуты ожидания приземления самолета! Как жаждал авиационный механик Долгов быть в это время в кабине рядом с летчиком и самому видеть все… Может быть, там, в воздухе, он мог бы чем-нибудь помочь летчику? В летной практике ведь всякое бывает…

Но вот самолет сделал последний разворот и начал планировать на посадку. Долгова поразило то, что на этот раз летчик зашел слишком далеко. Двигатели вроде работали нормально, летчик был опытный… Что же, что заставило его так осторожничать?!

Вот самолет ближе, еще ближе; вот он пронесся над посадочным Ти с большим промазом, на недозволенно большой скорости коснулся колесами земли… Козел! Эх… Еще козел! Снова коснулся земли, промчался мимо, скрылся в пыли и с душераздирающим скрежетом тормозов остановился в конце полосы.

«Ну, пронесло, — Долгов с облегчением вздохнул. — Только вынужденная посадка…»

Да, только вынужденная посадка! А ведь могло быть и хуже. Разве мало таких случаев, когда при вынужденной посадке из-за отказа техники самолет терпит поломку, аварию, а то и катастрофу?

Что же произошло на этом самолете? Почему летчик сел вынужденно да еще так неудачно? А ведь летчик-то был опытный! Разберемся во всем до конца.

При расследовании этого происшествия было установлено следующее.