Ева Меркачёва - Град обреченных. Честный репортаж о семи колониях для пожизненно осуждённых

— В вашей колонии недавно произошла итальянская свадьба — один из осужденных женился прямо тут на итальянке.

— Не слышал. Здесь такой режим, что не обо всем можно узнать.

Ж ительница Италии Серена Нолано по переписке влюбилась в осужденного Максима Киселева, убившего не меньше шести человек. Серена — писательница, так что злопыхатели ее поступок расценили как пиар. Сама она говорит, что полюбила Киселева за его откровенность и считает, что он все осознал и исправился.

— Вы же в прошлом пожарный?

— Нет, я никогда не работал, бизнесом занимался. А «Пожарниками» нас следственная группа назвала, и я проходил по материалам дела как бывший пожарный. Но это все инсинуация. Никакого отношения к пожарным частям я не имел.

— У вас, говорят, была хорошая военная подготовка. Где вы служили?

— Писарем в штабе ( усмехается ). Ни в каком спецназе, как сообщали некоторые СМИ, я не был. Это все выдумки. Просто спортом занимался, как все.

У нас в колонии есть один по имени Дмитрий. Вот он назвался в интервью майором спецслужб. Это все в местной газете взяли и напечатали. Ничего не проверили. Люди читают и верят. А он ни в каких спецслужбах никогда не был. Еще этот самозваный майор наговорил, что пожизненно осужденные получают по 6500 в месяц. И все опять поверили.

— Бизнесмен, спортсмен. Вас послушать, так вы не здесь должны быть, а на доске почета родного города. Откуда же взялось такое тяжкое обвинение?

— Да, 210-я статья. Я, по формулировке суда, контролировал незаконный оборот краденых горюче-смазочных материалов, золота и чего-то еще. Но в приговоре написано, что конкретных фактов этого нет, однако суд все равно приходит к мнению, что Бердуто этим занимался. Разве это не прикольно? В наркотиках только, слава богу, не обвинили до кучи.

— Мне рассказывали историю про то, как вам платили дань даже нефтяные заводы.

— Такого, конечно, не было. Там ситуация другая. На самом деле был конфликт с людьми, которые с местными полицейскими воровали на заводе нефть. И они не придумали ничего другого, как дать на меня показания правоохранителям. А потом они же «заехали» в тюрьму за покушение на меня. В 2001-м они стреляли из автомата по квартире, где я жил. Точнее, по двери. Перед этим позвонили и дождались, чтобы я подошел. Я увернулся от пуль. Такая вот ситуация. Кстати, им дали по шесть с половиной лет, так что давно освободились (речь об ангарском предпринимателе Константине Шалыгине и бывшем милиционере Евгении Туркине . — Прим. авт. ), можете с ними пообщаться на воле.

— Было еще покушение в 2003 году, когда расстреляли вашу машину?

— Много чего было.

— Убрать пытались, потому что сильно боялись? Еще вас называют «золотым королем», поскольку поставки золота через вас проходили.

— Любые легенды разбиваются о факты. Понимаете, силовики хотели посадить целую кучу людей, связанных с золотом. А любое золото имеет свой спектральный анализ и показывает, где оно было добыто. И это не сотрешь, это как отпечатки пальцев. Я дилетант и об этом не знал. И вот они придумали некую сеть поставки золота, но по анализу это не получалось. И весь этот материал к делу не приобщали. Потому и пришлось в приговоре указать, что нет конкретных фактов.

— У вас была большая ОПГ.

— Опять же смотрим на факты. Обвинялись вместе со мной семь человек. Большая ОПГ?

Ни под какими пытками я не дал признательных показаний. Есть признательные показания Руслана Ермолаева, который погиб на следствии — его замучили, у него было порядка 80 телесных повреждений (по официальной информации, он совершил в Иркутском ИВС суицид. — Прим. авт. ). И есть показания еще одного человека, он их дал первоначально против моего знакомого. Но после того, как тот погиб в Москве в результате покушения, он дал те же самые показания на меня. А первоначальные показания судья признал недопустимыми. Вот и все. Так что видите, ПЖ, пожизненное лишение свободы, дают только так. Я тоже раньше думал, что ПЖ получают только маньяки.

— Сколько у вас эпизодов убийств?

— Три.

— Вы везде выступали как заказчик?

— Есть один эпизод, где я как исполнитель. Но я этого не признал. Увы, никому неинтересно.

— Где вы научились стрелять?

— В армии, как все. Ни в каком ГРУ я не служил, еще раз говорю.

— Вы правда знали ангарского маньяка?

— Да, даже давал показания начальнику следственной группы, которая вела дело Попкова. Ангарск — город маленький. Попков в милиции работал, так что как его не знать-то? Многие его знали.

— Может быть, вместе в кафе по душам говорили?

— Я встречался с Попковым. Но в кафе, слава богу, вместе не сидели. Что о нем сказать? Попков да и Попков. Неприятная личность. Милиционер, одним словом. Про его дела маньячные я тогда не догадывался. Я, только попав в ангарское СИЗО по своему уголовному делу, понял, что это он. В то время, кстати, там сидел человек, которого обвиняли в попковских преступлениях. Защищала его адвокат Татьяна Пустоговорская. Она говорила, что у него железное алиби. Но дело даже не в ее словах, хотя она у многих вызывала уважение. Я и сам знал — не спрашивайте откуда, все равно не скажу, — что доказательств вины этого человека не было. По просьбе следователя его посадили в пресс-хату, и он там защищался и выбил глаз одному из нападавших. А мы — я и мои товарищи по уголовному делу — хоть и сидели в других камерах, но смогли за него заступиться. Начальник оперотдела уговаривал, что не надо этого делать, что это маньяк. Я не соглашался и, как оказалось, был прав. Потом доказали, что во время совершения вменяемых ему преступлений он даже в городе не был — работал на золотых приисках. И его оправдали.

— Вы тогда уже догадывались, кто настоящий маньяк?

— Давайте по порядку расскажу. Вообще, все эти маньячные дела в Ангарске начались в конце 1980-х. Только сначала было непонятно, что преступления связаны между собой. Я как-то подвозил на машине знакомого милиционера, мы вместе боксом занимались. Он был пьяный. И вот он рассказал про изнасилования и убийства женщин. Но самое интересное, что получалось, что делал это не один человек, а несколько и все они — работники милиции. И у них там целая кровавая индустрия. Утром, когда он протрезвел, встретился со мной и сказал: «Слушай, ты только не говори никому, а то будут большие проблемы». И с его слов я понял, что больше всего жертв у одного милиционера. Фамилию Попкова он мне тогда не назвал, но он его знал.

И вот я эту историю рассказал сокамерникам. Среди них были ребята, которые обвинялись в том, что отбирали машины у серьезных людей, в числе потерпевших были депутаты, представитель президента. Они пошли на сотрудничество со следствием и, кроме всего прочего, сообщили, что вот, мол, Бердуто может дать наводку на маньяка. И ко мне прокурор в чине генерала пришел. Предложил: «Давай ты нам зацепки по маньяку, а мы тебя выпустим на свободу».