Кристофер Леонард - Koch Industries. «Капитализм для своих», или Как строилась власть корпораций в Америке

Именно в этот момент Брэди поняла, что должна сделать все от нее зависящее, чтобы Инглис потерял свое место в Конгрессе. Даже если то, что Нэнси Пелоси купила два самолета, было неправдой, Брэди была права в одном: Инглис казался совершенно неспособным ответить на ее вопрос. Он стоял на сцене в синем блейзере и в белой застегнутой рубашке и пытался успокоить кричащую толпу.

Одна женщина перебила Инглиса и закричала: «Я боюсь Обамы!» Инглис остановился и спросил ее: «Почему вы его боитесь?» И тут толпа взорвалась. Мужчина закричал:

«Потому что он социалист!» «Позвольте мне спросить коечто. Это очень поможет, — сказал Инглис. — Откуда вы это берете?» Он улыбался и размахивал рукой, ведя себя так, как будто участвовал в политическом споре с товарищами.

Кто-то крикнул, что они «берут это» от Гленна Бека. «Гленн Бек, — сказал Инглис. — Вот что я вам скажу: выключайте телевизор, когда он появляется на экране». В этот момент Инглис потерял аудиторию. Люди обрушились на него потоком криков и оскорблений. И снова его едва было слышно во всем этом шуме. Однако он все равно попытался. «Позвольте мне объяснить вам, почему. Он торгует страхом. Я думаю, что, если человек торгует страхом… он не может быть лидером. Вы следуете за напуганными людьми», — сказал Инглис. Этот момент запомнился Брэди, потому что именно тогда ее товарищи начали бросать розовые листки в Инглиса.

Инглис не был глупым человеком или неумелым политиком. Он знал, как работать с аудиторией. Причина, по которой ему многократно не удавалось завоевывать толпу на таких городских собраниях, заключалась в том, что он не говорил то, что от него хотели услышать. Его предвыборным лозунгом в 2010 г. было «Солнце Америки все еще восходит». Слоган был ужасен, Инглис знал это. Ни у кого не было ощущения, что солнце все еще восходит.

Инглис знал, что ему нужно было говорить: «Ладно, я ненавижу Обаму так же сильно, как и вы. Даже больше, чем вы». Он знал, что должен был выглядеть «пытающимся вернуть старые добрые времена до прихода чернокожего в Белый Дом», — так он это сформулировал. «Я просто не хотел становиться таким человеком. Я хотел быть тем, кто скажет: “Да, дело касается топлива будущего. И я понимаю, что мы в самом центре Великой рецессии, но мы — американцы, и мы сможем это преодолеть”».

Инглис оставил свой лозунг и изменил свой курс.

Деятельность Koch Industries в Южной Каролине была всего лишь частью глобальной стратегии [676]. Главной задачей этих действий было уничтожение законопроекта Ваксмана

— Марки до того, как он мог быть принят Сенатом США.

Стив Лонеган, директор AFP в Нью-Джерси, пришел к пониманию этой глобальной стратегии во время конференцзвонков и встреч с политическими деятелями компании.

Koch. Koch Industries должна увеличить свою деятельность за пределами Сената и усилить давление на политиков, которые там работали. Для этого будут задействованы все политические ресурсы Koch Industries, начиная с пожертвований на кампанию и заканчивая лоббистами и даже аналитическими центрами.

Одной из непосредственных целей должны были стать республиканские законодатели, проголосовавшие за принятие законопроекта Ваксмана — Марки в июне [677].

Они бы стали показательным примером, как и Инглис.

Всего их было восемь, трое из них были из Нью-Джерси: конгрессмены Крис Смит, Леонард Лэнс и Фрэнк Лобиондо.

Лонеган немедленно приступил к тому, чтобы превратить их политическую жизнь в ад.

На офис Лобиондо обрушилась волна телефонных звонков с критикой по поводу его голосования за закон Ваксмана — Марки, в результате чего один из помощников Лобиондо был вынужден отправлять ежедневно по факсу от 100 до 150 кратких отчетов о звонках. Часто звонили из другого штата. Это раздражало и утомляло. Тактика Лонегана выходила за рамки того, что обычно ассоциируется с политическими кампаниями. Он и его растущая команда объяснили активистам недавно появившейся группы «Движения чаепития», как оказать максимальное давление на «трех налоговиков», как он назвал конгрессменов.

«Устройте митинг на его заднем дворе. Пусть куча людей звонят ему в офис и говорят: “Какого черта ты делаешь?” Электронная почта, телефонные звонки. Пусть люди останавливают его, когда он идет в закусочную.

Именно так люди учатся быть хорошими активистами.

Большинство людей не знает, что делать, — говорил Лонеган. — Так что я буду учить их».

Действия Лонегана не преследовали цель изгнать трех налоговиков. Все трое сохраняли свои места. Целью было отправить послание сенаторам США. AFP нацелилась на консервативных демократов, таких как сенатор Макс Бокус, в штатах которых была широко развита промышленность по добыче ископаемых видов топлива. Целью также стали колеблющиеся республиканские сенаторы. Не давая покоя конгрессменам в Нью-Джерси, AFP показала, что цена за поддержку регулирования в области изменения климата высока.

Когда законопроект был внесен на рассмотрение в Сенат, сначала он должен был быть одобрен одним из влиятельных комитетов. Именно в этот момент все усилия по регулированию выбросов углекислого газа могли быть уничтожены на корню. Слушания в комитете Сената не привлекали большого внимания общественности. Процесс мог идти медленно, был скучным и наполненным сложными техническими деталями. Такая задержка давала Koch Industries отличные шансы уничтожить закон об ограничении и торговле квотами. И компания воспользовалась им.

Лидер демократического большинства Гарри Рид из Невады был мастером управления политическим процессом [678].

Показательно, что он передал законопроект Ваксмана —

Марки в Комитет Сената по вопросам окружающей среды и общественных работ. Председателем комитета была Барбара Боксер, сторонница природоохранной деятельности из Калифорнии, которая была искренним приверженцем системы ограничения и торговли квотами. Демократы не просто контролировали комитет они имели подавляющее большинство мест: 12 голосов демократов против семи республиканцев. У республиканцев не было особых шансов остановить принятие законопроекта и отправить его на общее голосование в Сенат.

Тем не менее лидер республиканцев в Комитете по окружающей среде, Джеймс Инхоф из Оклахомы, не сдавался. У него было один козырь. Сенат был устроен таким образом, что максимально использовал силу слова «нет» . Палата представителей действовала по правилам простого большинства. Сенат же был призван не допустить идею правления большинства и способствовать достижению консенсуса между партиями. Чтобы завершить дебаты по той или иной теме, в Сенате требовалось 60 голосов. Двухпартийность была не благом на этой арене, а скорее необходимостью.