Дарина Григорова - Русский Феникс. Между советским прошлым и евразийским будущим

Между государством — сакральной властью, и демократией — инициативой снизу, инициативой народа, российское общество выбирает первое, откликнувшись на предложенную Путиным кандидатуру его заместителя. Институции в России всегда были сильнее общества. Борьба за власть в русской политической культуре выражается в виде конкуренции институций, а не партий. Партии обслуживают институции, а не общество (властовые проекты чиновничьих партий были еще при Черномырдине).

Общественный договор в русской понятийной политической системе отсутствует со времен империи: нет договора, есть вера. Этот образ мышления сохранился по сей день для большинства российских граждан. Не случайно на своей пресс-конференции 14 февраля 2007 года на вопрос, почему он выдвинул кандидатуру Медведева, Путин ответил: «Есть личная химия, я ему доверяю!».

Демократия становится частью политической жизни постсоветской России как результат сверху — по воле власти, а не по инициативе народа. Отсюда и русская специфика восприятия этой новой для России политической культуры, которую можно назвать имперской (или евразийской) демократией, или демократией по-русски, которую характеризуют следующие черты:

Имперскую/евразийскую демократию можно охарактеризовать как сочетание сакральной власти государства, выраженной в сильной централизации, и гражданских и политических свобод, гарантированных конституцией и соблюдаемых не только формально, но всеми — включая и Путиным, не принявшим никаких мер для обеспечения себе третьего президентского мандата, несмотря на свою огромную популярность.

Имперская/евразийская демократия означает отказ России имитировать буквально западноевропейскую демократию по причине отсутствия традиций местного самоуправления, с одной стороны, и огромных пространств, неизбежно вызывающих потребность в сильной власти, доминирующей над обществом.

Имперская/евразийская демократия означает демократию по-русски, при которой общество в силу исторических рефлексов прошлого склонно перекладывать ответственность за реформы на государство, а не инициировать их снизу.

Отношения государство/общество в России скорее личные, эмоционально обусловленные, чем прагматично договорные как в Западной Европе, но это не делает русских менее европейцами или «неспособными» воспринимать «западную демократию». Личное и отношение русских к демократии, из чего вытекают и все общественные дискуссии по поводу рассматриваемого термина со всеми его вариантами, представляющими собой лишь попытку его обрусения.

Россия — страна контрастов, русская демократия — тоже; имперский ореол власти совместим со свободами современной демократии. Будет ли сохранен впредь хрупкий баланс между властью и обществом, не доходя до поглощения зарождающегося гражданского общества государством — это вопрос будущего, или испытание имперской демократии.

Определить политическую систему постсоветской России Путина сложно, но нам ближе всего определение «просвещенный авторитаризм с евразийской демократией», которая полностью унаследована от Ельцина.

Историческая память хаотично избирательна и трудно можно вывести закон маркировки символов времени. Чем более драматичным является событие, тем в большей степени эмоциональное перевешивает аналитическое в воспоминаниях современников.

Спустя двадцать пять лет после распада СССР современное российское общество все еще переживает травму от трансформации империи и ищет ответственных за эту национальную катастрофу.

Одним из маркеров общественной памяти о тяжести перестройки в начале 90-х, который довел до массового обеднения большую часть российских граждан и до сверхобогащения небольшой процент населения, является Егор Гайдар.

Внук советских писателей Аркадия Гайдара и Павла Бажова, сын военного корреспондента и контр-адмирала Тимура Гайдара, является представителем наиболее образованной части «золотой молодежи» советской номенклатуры. Ученый-интеллектуал с международной репутацией и перестроечный публицист, заведующий отделом экономической политики в журнале «Коммунист» с 1987 г., а впоследствии и в газете «Правда», Гайдар стал радикальным реформатором и автором «шоковой терапии» в постсоветской России, за что снискал себе лютую ненависть у большинства российского общества, живущих и по сей день.

Кинорежиссер Станислав Говорухин, депутат Государственной думы от КПРФ (Коммунистическая партия Российской Федерации), выразил наиболее распространенное мнение о Гайдаре в массовом сознании общества. Говорухин воспринимал Гайдара как «мерзавца», являющегося главным виновником поляризации богатых и бедных в новой России: «Я считаю, что тех, кто погубил миллионы, — их необходимо судить. И каждый раз, к сожалению, мы судим судом истории. А есть ведь сегодня живущие люди. Вот тот Гайдар, погубивший миллионы стариков и детей, погубивший, уничтоживший — разве он не заслуживает суда истории?» [223] Говорухин, С. С. Интервью. – Эхо Москвы, 17 мая 2001 г., http:// www.echo.msk.ru/programs/beseda/14568.phtml (к 4.04.11).

Другой известный советский кинорежиссер — Сергей Соловьев, гораздо менее политизированный, чем Говорухин, также не воспринял экономическую политику Гайдара, которая привела, по его мнению, к разрушению национального кинематографа в «зловонных водах коммерческой галиматьи, которыми заполнен коммерческий экран». Когда Сергей Соловьев обратился к Гайдару с просьбой о государственной поддержке российской кинематографии, последовал отрицательный ответ: «Мне тогда умный и благородный Гайдар ответил почти как Ленин: «Сегодня ещё рано». «А когда будет в самый раз?» — полюбопытствовал я. «Вот когда они всем миром насмотрятся Голливуда, тут-то вы и подтянетесь со своим «Сталкером». Гайдар, конечно, никакой не злодей, он, в сущности, хороший. Но, как и Ленин, он всё-таки кремлёвский мечтатель, теоретик космонавтики» [224] Соловьев, С. А. Граф Толстой не жаловал гламура. – Литературная Газета, № 10 (6314), 23 марта 2011, http://www.lgz.ru/article/15570/ (към 4.04.11).

Демонизированному образу Гайдара постсоветские либеральные круги противопоставляют глянцевый портрет «спасителя» России.

Крайности в отношении к Гайдару проявляются и институционально — точки зрения Думы и президента расходятся. В декабре 2009 г. Дума отказалась почтить память Гайдара. Предложение «Справедливой России» было отклонено «Единой Россией» и КПРФ. В мае 2010 г. Дмитрий Медведев подписал указ «об увековечении памяти» Гайдара за его «вклад в становление российской государственности и проведение экономических реформ» [225] Указ об увековечении памяти Егора Гайдара. 17 мая 2010 г. – Президент России, http://www.kremlin.ru/acts/7772 (към 4.04.11). .