Дмитрий Брикман - Детский недетский вопрос

Для того, мне хочется думать, чтобы сделать этот мир лучше. Знаете, я очень люблю роман Торнтона Уайлдера «День восьмой». Там излагается теория о том, что Бог создал определенное количество душ, но люди размножались, их тел становилось все больше, а душ оставалось столько же, они просто переходили от умершего человека к живому. И душа никак не может достичь совершенства, потому что от святого человека, который жил безупречно, совершенствовал свой разум, она переходит к человеку несовершенному, опускается опять на несколько ступенек вниз. Вот и я иногда вижу: входит человек, а в нем ничего нет, он — мертвец. Есть такие люди, которые пьют, едят, отправляют то, что они съели, спят, и больше никакого толку. Живут для перегноя. Вот для перегноя не надо жить.

Сейчас я занимаюсь тем, что мне безумно интересно. Я стараюсь открыть людям в уже известных именах Марины Цветаевой и Анны Ахматовой целый космос, сделать так, чтобы они их заново полюбили. У каждого свое предназначение.

Валентин Иосифович Гафт сказал: «Света родилась для того, чтобы озвучить и донести до людей поэзию Ахматовой и Цветаевой». Я думаю, так и есть. Поэт — это переводчик в разговоре человека с самим собой. То есть мы чувствуем, а выразить не можем. С этим справляется поэт. Поэтому мы говорим: «Ой, это стихотворение ну прямо про меня!»

А артист — это переводчик в разговоре поэта со зрителем. Я перевожу. И вдруг смысл строк, которые были вам не ясны, четко проступает. Я живу для этого, вы — для чего-то другого. Понять свое предназначение, а родителям, особенно маме, помочь понять предназначение ребенка и осуществить его — в этом наша задача на этой земле.

3 июня 2013 г.

Эдуард Кузнецов — писатель, журналист, публицист, правозащитник, бывший узник Сиона, один из организаторов Ленинградского самолетного дела, получившего мировую известность как акт борьбы советских евреев за право на эмиграцию.

Я бы сформулировал так: я человек, который издавна следует лозунгу: «Не будь сволочью, и многое тебе дастся, и многое простится». С этим лозунгом я живу уже лет 30, наверное.

Давайте для начала поговорим о вашей биографии. Мальчик 6 лет спросил: «Для чего нужна свадьба?» А теперь цитата из «Википедии»: «Ленинградское самолетное дело — события, связанные с попыткой захвата пассажирского самолета группой советских граждан 15 июня 1970 года с целью эмигрировать из СССР. Участники акции были арестованы до посадки в самолет и приговорены к длительным срокам тюремного заключения. Двое из них, Эдуард Кузнецов и Марк Дымшиц, — к смертной казни. Всего в операции принимали участие 16 человек. Эти события считаются важной вехой в движении советских отказников в борьбе за право на эмиграцию. Иными словами, это открыло путь для выезда евреев из Советского Союза. Операция получила название „Свадьба“». Скажите, пожалуйста, зачем была нужна эта операция?

Этот вопрос должен быть обращен к государству, а не к нам. Государство загнало нас в угол. Не давало выезд. Репрессировало. Преследовало. Человек, загнанный в угол, способен совершать всяческие поступки, в том числе и героические.

Мы понимали, что это шаг отчаяния. А оно часто граничит с героизмом. Мы же понимали, что удачной такая акция быть не может. Мы видели, что за нами следят. Мы знали, что нас прослушивают. Ясно было, что обречены на провал. Но нам хотелось сделать так, чтобы этот провал был максимально громким. Кстати, буквально за месяц до нашей, так сказать, операции глава КГБ Андропов писал в политбюро записку: мол, нам известно, что группа евреев в Ленинграде и Риге готовят какую-то акцию, возможно, покушение на секретаря Ленинградской области Толстикова. Вот такая у них была информация за месяц.

Ни в коем разе. Мы не знали, кто такой Толстиков. Может, это были их внутренние интриги, сказалась всегдашняя вражда между главой Ленинграда и Москвы. Псевдоинформация была сплошь и рядом.

Естественно, что вы! Ведь для того чтобы набрать 16 участников, надо было поговорить минимум с сотней человек. Ате из них, кто отказался от участия, должны были хранить это в тайне. И не могли. Естественно, кто-то рассказывал друзьям, а те — своим друзьям, и все это доползало до КГБ.

15 июня вас арестовали. Приговор — смертная казнь. Вы провели 7 дней с этим приговором, потом его заменили на 15 лет лишения свободы. Но 7 дней вы понимали, что смерть близка. 12 лет, девочка: «Мама, а ты боишься смерти?» Вы боитесь?

Смерти не боюсь, боюсь умирания, процесса превращения в беспомощное существо, которое висит на шее ближайших родственников. Вот это страшно.

Тогда у меня было философское отношение: власть уже миллионы истребила, ну пришла моя очередь, делов-то. Я довольно легко к этому отнесся. Может быть, даже легкомысленно.

Ну а как? Надо было найти себе формулу, по которой можно было продолжать жить, сколько отмерено, не терять человеческого облика. Знаете, когда меня 31 декабря, под самый Новый год, в 23:00 разбудили в камере смертников, взяли под конвой и куда-то повели (я был уверен, что шлепнуть хотят), единственной моей заботой в тот момент было не показать им, что я боюсь. То есть идти на гильотину с чистым воротничком и в галстуке, если возможно.

Великая вещь. Честь — это верность тем принципам, в которые ты уверовал. Почему в окопах, например, Второй мировой войны дольше всех держались не усатые рабочие и не колхозники с простыми деревенскими лицами, а интеллигенты-очкарики? Потому что, в отличие от рабочих и колхозников, которые думали только о том, чтобы выжить, у интеллигента-очкарика было понятие чести. Иногда ложное, но оно заставляло его не бежать.

Уже сказанное: не будь сволочью, а остальное приложится. Ну и, кстати говоря, это ценится в лагере. Простые, суровые и честные установки: не стучи, фильтруй базар, сказал — сделал, обещал — выполнил.

Довольно рано. Вообще, непонятно откуда все является. Возможно, из прочитанных книг. Я читатель патологический. Но нельзя сказать, что в определенный момент я понял, что такое честь. Все накапливается внутри. А откуда появилось во мне диссидентское начало? Отца у меня не было. Никто мне не подсказывал со стороны. Но почему-то появилось еще в 16 лет.