Дмитрий Брикман - Детский недетский вопрос

Вы знаете, меня часто спрашивали, простил ли я своих обидчиков, тех, кто клеветал на меня, кто способствовал запрету моих книг, моему исключению из Союза писателей. Нет, я их не простил, потому что для этого им надо попросить у меня прощения. Вообще я склонен всегда прощать. Но если человек не просит прощения, то нет. И, конечно, есть вещи непростимые. Жестокость. Предательство. Подлость.

Мне сейчас 85, и я тоже могу спросить, что такое любовь. Не знаю, не могу сформулировать. Но зато я в своей жизни узнал взаимную любовь к животному. У меня был гусь, который меня обожал.

Гусь. Обыкновенный гусь. Он ходил за мной, как собака. Там, где мы жили, было много гусей. Они паслись огромными стадами в тысячу голов. Вот и мой гусь ходил среди них как равный. Но стоило мне крикнуть «Гуля, гуля!» (его так звали), он бросал их всех и, хлопая крыльями, несся ко мне. Он залезал ко мне на колени, лез клювом мне в ухо. Такая у нас была любовь.

7 лет, мальчик: «Папа, а хорошо быть знаменитым?»

«Быть знаменитым некрасиво», — сказал Пастернак.

Приятно быть знаменитым, когда тебе надо решить дело и вдруг незнакомые люди берутся помогать. Но когда подходят на улице и говорят: «Позвольте пожать вашу руку», — или что-то другое, это настораживает. Приятнее ходить по улице совершенно инкогнито.

Я сейчас редко выступаю по телевидению, поэтому удается. Когда меня часто показывали, в какой-то момент я даже начал скрываться. Однажды я зашел в магазин, и какая-то женщина заметила, толкнула локтем мужа: «Смотри, смотри», и они начали ходить за мной по отделам. Или как-то я, помню, шел по Москве. Девяностые годы, я только приехал из-за границы, меня много показывали. И вот я иду, меня узнает какая-то пара, и он говорит ей: «Смотри, Войнович. И без охраны!», хотя у меня охраны никогда не бывало. Я не знал, что это такое.

Вы знаете, нет. Был разве что один случай. Когда напечатали мою первую повесть, я возгордился немного. И, встретив приятеля-актера, пренебрежительно и коротко с ним поговорил. И когда уходил, спиной чувствовал, что он на меня удивленно смотрит. Мне тут же стало так стыдно, и я впредь старался такого поведения избегать. Так что не думаю, что звездная болезнь мне вообще свойственна. И я не хочу выглядеть в вашей передаче лучше, чем я есть. Я не зазнайка.

7 июня 2018 г.

Рубен Давид Гонсалес Гальего — писатель и журналист.

В начале разговора я хочу прочесть биографию гостя сегодняшней передачи. В 1968 году Аврора Гальего, дочь генерального секретаря коммунистической партии народов Испании, родила в Кремлевской больнице двойню. Первый ребенок умер на 10-й день после рождения. Второй, как ей сказали, умер через полтора года. На самом деле его отправили в детский дом для инвалидов. Гальего побывал в различных детских домах и домах для инвалидов практически по всему Советскому Союзу, где испытал на себе голод, боль и унижения. Все это он описал в своей книге «Белое на черном». В 2001 году во время съемок реалити-шоу он встретился с матерью в Праге и остался в Европе. После этого жил в разных странах Европы. В 2007 году переехал в США, с 2014 года живет в Израиле. Женат третий раз. Имеет трех дочерей. Книга «Белое на черном» удостоена в 2003 году литературной премии «Букер — Открытая Россия» за лучший роман на русском языке. Книга переведена на 29 языков мира.

Нет. Я родился в 1968-м, а свидетельство о рождении сделано в 1975 году.

Ну конечно.

Не знали: выживет ребенок, не выживет. Я потом Аврору спросил: «Как ты меня называла?» — «Никак. Просто малыш». Первый умер, второй умирал. Отвезла в больницу, и все. А там не знаю, как они меж собой называли.

Знаешь, как это было? Сидим мы в интернате перед телевизором… Ну, кто сидит, кто лежит, кто висит. Разные все — ходячие, неходячие. И показывают моего дедушку. И мне говорят, мол, вот твой дедушка пошел. Я говорю: «Ребята, если бы это был мой дедушка, я бы с вами тут баланду не хлебал». А дедушке меня не показывали до того момента, пока не начались выборы в первый парламент Испании, куда он избирался. При моем рождении он попросил эвтаназии для ребенка. Это ему припомнили. Ведь все иностранные коммунисты увозили своих инвалидов на родину. А тут ему показали мою фотографию с надписью «Отличник, лучший ученик школы». То есть одно дело, если ребенок бессловесное существо. И другое дело, когда он разумный. Представляешь, испанцу сказать, что он внука бросил? Все, его карта бита, он уже не генсекретарь. Так его взяли в тиски, и он делал все, что ему говорили с советской стороны. Держали в заложниках.

Невероятная история! Знаешь, я перед интервью выбирал, с какого детского вопроса начать, и хотел оттолкнуться от цитаты из твоих книг. Я прочел «Белое на черном», «Я сижу на берегу», принялся за «Вечного гостя» и только в последней главе этого романа нашел то, что искал. Я процитирую самое начало главы, и все станет понятно. Итак, книга «Вечный гость», глава «Глупые вопросы».

«Так получается, что сначала, в детстве, приходится задавать глупые вопросы. Потом, с возрастом, приходит наглая уверенность, что способен на такие вопросы более или менее убедительно ответить. Отвечать не хочется, но надо. В какой-то момент отчетливо понимаешь, что спрашивают всерьез и спрашивают именно тебя. Все нормально. Я стал взрослым. Я занял место тех, кто был до меня. Взрослые дяди и тети из моего детства еще живы. К счастью, живы те, кто отвечал когда-то на мои детские вопросы. Но тогда, много лет назад, они отказывались отвечать прямо. Кивали друг на друга или на литературных классиков. Сейчас они, наверное, стали мудрее. Сейчас они, может быть, знают ответы лучше, чем раньше. Но их ответы не удовлетворяли меня тогда, не удовлетворят и теперь. Я ведь тоже стал мудрее. Я люблю глупые вопросы.

Гпупые вопросы заставляют задуматься. И я люблю приглашать людей задуматься».

Ты знаешь, это один в один описание нашей передачи «Детский недетский вопрос»! И вот после этого фрагмента идет фраза: «Что такое любовь?» И в книге ты даешь объяснение. Так вот этот вопрос теперь задают тебе два мальчика — 6 лет и 34 года. Что такое любовь?