Алексей Иванов - Быть Ивановым. Пятнадцать лет диалога с читателями

Для писателя идеальный читатель — это он сам, но как бы ещё не читавший своего творения. Поэтому не существует разделения на «пишу для себя» и «пишу для публики»

Я пишу рассказы и посылаю их на конкурсы. Куда-то ещё пока не посылал. Замечаю феномен, описанный в «Мартине Идене» Джека Лондона. Там герой видел, что в журналах постоянно публикуются неинтересные, слабые произведения, хоть и написанные достаточно умело и изощрённо, по правилам, а его полные жизни, но необычные для того времени рассказы игнорируются. Так как ваша гениальная «Общага-на-Крови» была опубликована только через десять лет после написания, можно делать вывод, что вы тоже столкнулись с этим феноменом. Как вы считаете, каким образом молодой писатель может наилучшим образом популяризировать свои работы так, чтобы их издавали не через десять лет?

Говорить на эту тему я могу лишь исходя из собственного опыта, а это неверно, так как собственный опыт нерепрезентативен. Конечно, я помню, как мои товарищи, с которыми я начинал (например, Сергей Лукьяненко), стартовали — и достигли успеха, а я не только не достиг успеха, но даже и не стартовал. Я не знаю, почему у некоторых получается (вернее, не получается), как у меня. Соображения типа «публика не доросла», «издатели не признали гения», «я слишком хорош и смел» очень наивны, хотя и утешают.

Мне кажется, причина в том, что называется «судьба». Она зачастую иррациональна. Единственное, что я понял, ломая голову над этой загадкой, звучит так: надо быть готовым к удаче. Может, она и не придёт, но надо быть к ней готовым. Я, слава богу, был. Моя удача — нужное знакомство. В нашем обществе и сейчас, как в СССР, очень многое возможно лишь по знакомству, а не по заслугам и не по достоинству. Когда удача (нужная встреча) случилась, у меня были готовы три романа, которые я сразу выложил на стол редактора издательства.

Я не очень понял, что вы имеете в виду под популяризацией? «Продвижение» своих опубликованных произведений через медиа и прочее? Или пробивание своих текстов для издания книгой? Это разные задачи. Оптимальной стратегии я назвать не могу, потому что у меня вообще никакой не было. Я строил свою писательскую судьбу без всяких ухищрений, по принципу «делай, что должно, и будь, что будет». Мне повезло. Могло и не повезти. «Общага», кстати, лежала в столе не десять лет, а тринадцать.

А что вы имеете в виду под готовностью к удаче? И по поводу «по знакомству» — давайте с вами познакомимся.:-)) Вы же продюсер — спродюсируйте меня.:-)) Ну это ладно, типа шутки.

Под «готовностью к удаче» в данном случае я имею в виду корпус текстов. Когда на меня наконец-то обратило внимание издательство, у меня были готовы три романа. Мне было, что предъявить. Удача увенчала мои уже приложенные усилия, а не создала мне условия для начала работы.

Кстати, рассказы, даже где-то опубликованные, вряд ли что-то решат в смысле издания книги. От автора издателям нужен роман объёмом на книгу, и сборники рассказов издатели сейчас не любят.

У меня есть продюсер, но сам я ничего не продюсирую, не имею к этому способностей. Знакомство со мной, увы, бесполезно для книгоиздания. Знакомиться надо с теми, кто вхож в издательско-критическо-редакторскую тусовку, с теми, кто принимает решения и раздаёт оценки, а я в эту тусовку не вхожу. Это не кокетство, правда не вхожу — я же не москвич и не тусовщик.

Удача — это не появление условий для будущей работы, а реализация уже приложенных усилий. Поэтому к удаче нужно быть готовым, иначе она ничего не даст

От лица жителя провинции и простого обывателя вселенной хочу у вас как у довольно грамотного прозаика поинтересоваться технической стороной написания текстов. Я делаю робкие попытки написания рассказов. И меня постоянно гложет один и тот же вопрос: как автор применяет тропы, ну, кроме банальной метафоры? Вот вы, например, когда пишете, то уже заранее знаете, какой приём примените, как будто бы вы открыли неизведанную землю и говорите: «Я нарекаю её Иронией!» Или знаете, что именно здесь будет крепкий афоризм? Или все эти гирлянды, детали и прочее рождаются лишь в процессе создания? То есть существует ли какой-нибудь принцип применения авторских приёмов или всё добавляется исключительно по вкусу, так сказать, на глаз?

Боюсь, что нет какой-то универсальной технологии. Это всё решается в процессе. Но я всегда точно знаю, что хочу сказать (это определяет троп семантически) и как хочу сказать (это определяет интонационно). Вырабатывается такое умение не знанием филологии, а практикой, культурным кругозором и внутренней свободой. Важны такт и мера.

Есть и определённые наблюдения, хотя я их не систематизировал. Например, описание должно быть слегка экспрессивнее натуры, тогда оно станет зримым (как в Парфеноне слегка искажены пропорции, чтобы он для человеческого глаза выглядел пропорциональным). Или, описывая природу или местность, не забывайте описать и небо — иначе «картинка» не проявится. И так далее.

Но чем дольше живу (пишу, читаю), тем яснее понимаю, что самая красивая речь — простая. Речь всегда согласована с дыханием человека: нельзя дышать мелко по-собачьи (а тропы могут мельчить речь), нельзя и громоздить периоды, словно не можешь надышаться перед смертью. Нужное дыхание, невзирая на мерность и ритм, всегда ясное, то есть целесообразное, поэтому простота — это высшая сложность. Можно писать по-гомеровски избыточно: «Вышла из мрака златая с перстами пурпурными Эос!» Но куда красивее просто, как у Пушкина: «Рано поутру».

Хотел бы задать вам несколько (ну как несколько…) интересующих меня вопросов.

1. Каждый день ли вы пишете, много ли по объёму и с первого ли раза у вас получается? Мне, например, тяжело сконцентрироваться на одной мысли, а переписывать вообще ненавижу.

2. Вы пишете, когда есть вдохновение, или просто у вас есть некий норматив? Я, например, не каждый день пишу. Не всегда могу себя заставить. Часто писать просто лень. Хотя я понимаю, что у вас контракты там всякие и опять же сроки.

3. Вы можете, например, писать одно произведение и, допустим, отвлекаться от него и писать что-нибудь другое? Я, например, бывает, пишу на отвлечённые темы.

4. Слушаете ли вы музыку во время написания и какую, если всё-таки слушаете? Или ли вы предпочтете писать в тишине? Булгаков, например, писал под классику. Я вообще не могу писать при постороннем шуме. А когда рядом ещё люди, то они смущают меня: когда я пишу, кажется, что чуть ли не раздеваюсь перед ними, хотя никто из них не умеет читать мысли. Странное ощущение.