Дарья Златопольская - Важные вещи. Диалоги о любви, успехе, свободе

Прошло уже некоторое время с тех пор, как вы ушли из «Сатирикона». Как вы сейчас считаете, вы приняли правильное решение?

А кто же его знает-то? Делай, что должно, и будь, что будет. Хорошо это, плохо – время покажет. Но, как время показывает, наверное, это было вовремя сделано. Я сейчас имею возможность реализовываться, для меня как артиста наступили лучшие годы. Открываются большие возможности.

Другой вопрос, что я бы никогда не ушел от него, если бы мы просто вовремя поговорили. Мы два страстных человека, надо было просто нам вовремя поговорить. Но этого не произошло. Но я его люблю.

А поговорить-то не поздно.

Уже все. Он не позвонит, нет. Ха-ха.

Вы позвоните.

Понимаете, в чем дело – когда три года назад мой телефон замолчал, я очень ждал. Я просыпался и ждал. Мало того, я, конечно, рассчитывал, что тут же уйду в какую-то работу, но этого не произошло. А потом это все перебилось уходом мамы. Я от этой мысли уже отошел. Вообще, уход родителей – это такое переиздание тебя в другом переплете. Ты начинаешь по-другому ощущать жизнь. Поэтому о той боли я теперь говорю спокойно.

Телефон – предатель. Он вдруг замолкает. Быть артистом – это как будто получили травму и попали в больницу. Первую неделю тебе будут мандарины возить. Через неделю: «Старичок, прости, не успеваю к тебе». Через три недели, пока ты лежишь, весь переломанный, тебе придет эсэмэска: «Держись». А потом просто перестают звонить, писать, и все.

Поэтому я не верю в это все. Для меня коллектив – это слишком красивое слово. Я не считаю, что театр – это дом. Нет. Театр – это работа.

Д. З. Вы всегда верите своему внутреннему голосу?

А. Н. Иногда во время тренировок мне говорили: «Вот этого не делай». Но я старался доказать делом, что иду правильным путем. Если я полностью отдаю себя делу, я верю, что внутренний голос меня не обманет.

И он действительно вас никогда не подводил?

В 1995 году был чемпионат Европы в Италии. После пяти упражнений я выигрывал один и две десятых балла у своего ближайшего соперника. Мне осталась перекладина. Ко мне пришел мой тренер, Евгений Григорьевич Николко, и говорит: «Леш, давай сделаем программу попроще, чем мы готовили». Я сказал ему: «Нет, будем делать то, что мы готовили». А у меня была одна из самых сложных комбинаций. И вот я подхожу к снаряду – и три раза падаю. Девятое место. Я рыдал, плакал: как так возможно? Ну а потом собрался и выиграл три золотых медали в отдельных видах многоборья.

Но ведь оказалось, что тренер был прав, а ты не прав. Тут, наверное, важно не сделать из этого вывод, что впредь надо быть осторожнее. Надо сохранить свой подход. Наверное, в этом и есть спортивный характер.

Точно. Я всегда рисковал, но рисковал разумно. Я верил своим ощущениям.

Спорт – метафора того, как нам надо вести себя в жизни. При этом спорт еще и сразу дает ответ – результат. В жизни не можешь сразу увидеть результат своих решений, не знаешь, кто победитель, кто проигравший.

Да, надо делать монтаж.

Ваша жизнь напоминает кино. И, наверное, нет в ней более кинематографичной истории, чем Олимпиада в Афинах, когда вас засудили [24] ИНЦИДЕНТ НА XXVIII ОЛИМПИАДЕ В АФИНАХ В соревнованиях по гимнастике два ближайших соперника Алексея Немова получили от судей 9,787 балла. Выступление Немова, фаворита игр и лидера российской сборной, завершавшего свою спортивную карьеру, было омрачено скандалом. Несмотря на полученную перед соревнованиями травму, он выступил блестяще с незначительной ошибкой в соскоке, которая могла стоить не более одной десятой балла. Но судьи выставили очевидно заниженную оценку: 9,725. Реакция зрителей, вскочивших с мест, свист, крики «позор» в адрес судей и овации спортсмену, заставили жюри впервые в истории пересчитать баллы, но новый результат – 9,762, лишавший Немова медали, вызвал новое возмущение болельщиков. Следующий спортсмен не мог начать свое выступление. Тогда к зрителям вышел Алексей Немов, поблагодарил за поддержку и попросил успокоиться. Это позволило продолжить соревнования. После этого инцидента правила судейства были изменены, часть судей отстранена, Немову принесли официальные извинения. , но весь стадион вас поддержал. Она как будто придумана сценаристом. И оказаться в такой момент великодушным – это для меня не менее значимое достижение, чем те моменты, когда вы добивались в борьбе своих золотых медалей.

Я в тот момент не знал, что мне делать. Когда я сделал свое упражнение и повернулся к судье, то увидел, с каким сожалением он на меня посмотрел. И я сказал себе: «Все понятно. Без медали уеду домой». Сел, снимаю накладки, думаю о том, как же я буду смотреть в глаза семье, в глаза болельщикам. Я никогда не приезжал с Олимпийских игр без медали, и в этот раз были такие надежды.

Объявили оценку, стадион ревет. Две минуты ожидания, три, пять. Десять минут. Поменяли оценку. Можно было и не менять, смысла это не имело. Мне стало понятно, что, как говорится, «все уже украдено до нас». Надо было продолжать соревнование. За мной еще должны были выступить мои коллеги, американец Пол Хамм и итальянец Игор Кассина. А перекладина – это такой снаряд, в котором нужна серьезная подготовка. Нужно оставаться разогретым. Это завершающий раздел соревнований и, как вы догадались, мой любимый снаряд.

И я прыгнул на помост и жестами попросил людей на стадионе дать возможность закончить соревнования. Сказал всем спасибо. Это были мои последние соревнования такого уровня. Слава богу, что мне выпала возможность достойно завершить свою спортивную карьеру.

Вы ощущали, что это особый момент в истории спорта, или прежде всего чувствовали разочарование, что вы не получите медаль, на которую рассчитывали, ради которой столько работали?

Я очень устал, и у меня было довольно удрученное состояние. Ну как так?! Я все-таки четыре года со всеми своими травмами шел к этой Олимпиаде. Я говорил сам себе: «Смотри, все достойно завершилось. У тебя 12 медалей: 4 золотые, 2 серебряные, 6 бронзовых, чего ты еще хочешь? Есть же что-то в жизни, кроме спортивных достижений. У тебя жена, ребенок, все хорошо, руки-ноги целы».

И тем не менее, когда я приехал домой, дня два-три думал, как я покажусь на улице. Потом Галина говорит мне: «Пойдем в кино сходим, чего дома сидеть?» Ну, пошли. Кепку надел. Один человек подошел, сказал спасибо. Подарил мне игрушечного мишку из цветочного магазина. И я подумал: «Люди!» Я горжусь тем, что я живу в нашей стране. Все отреагировали одинаково – сплоченно и справедливо.

Эти овации стадиона, конечно, были не только из-за допущенной несправедливости: они были благодарностью за всю вашу карьеру, за то, как вы себя всегда вели в гимнастике. Разговаривая с вами, я думала, что великим спортсмена делают не только его способности. Наверное, «через тернии к звездам» – это и есть суть спорта. Если ты входишь в успех как нож в сливочное масло, то не получаешь того трения, которое наполняет смыслом твое золото. Если тебе очень много дано, ты должен преодолеть себя еще больше. Возможно, на каком-то другом, человеческом, поле.