Николай Бирюков - Буржуазное телевидение и его доктрины

Концепция «успокоительного присутствия». В 1968 году в американском программном еженедельнике телевидения «Ти-ви гайд» появилась статья врача-психиатра Карла Меннингера под примечательным заголовком «Телевидение — успокоительное присутствие» («Television — The Comforting Presence») [260] «TV Guide», 18–24.V. 1968, р. 6. . В статье говорилось об интимной, успокаивающей обстановке затемненной комнаты, о семье, окружившей телевизор. Гости, находящиеся в доме, тоже включаются в этот круг. Непринужденность, с которой американцы относятся к просмотру телевизионных передач, позволяет им одновременно заниматься выполнением многих домашних работ и дел: беседой, разговором по телефону, приемом пищи, отдыхом и просто «ничегонеделанием». Телевизор информирует, развлекает и «успокаивает».

Концепция «успокоительного» эффекта телевизора отражает классовую направленность буржуазного телевизионного вещания, стремящегося создать у аудитории иллюзорную картину окружающего мира, будто бы лишенную социальных язв и борьбы масс за свои права, оторвать зрителя от активной деятельности, отделить его от общественных интересов, сфокусировать все внимание телезрителя на его узком семейном мире, сориентировать на потребительство. Семейные комедии, составляющие во многих капиталистических странах до одной трети всех вечерних программ, проводят главную мысль: весь смысл жизни в семейном благополучии, в ее спокойствии и обеспеченности.

На экранах телевидения капиталистических стран создается искаженная картина общества. В передачах почти никак не отражается жизнь рабочих, тем более безработных, с их постоянными нуждами и заботами. Основной герой телевизионных передач — богатый, сильный, удачливый человек. Он всегда спокоен и уверен в себе, ценит «порядок» и свободное предпринимательство. Американский социолог Лео Богарт, высмеивая подобную фальшивую картину мира, создаваемую Голливудом (для кино и телевидения), писал: «Если бы население США, да и всего мира, жило и работало, как в кино, у нас не было бы ни сельского хозяйства, ни ремесел, ни промышленности, почти не было бы науки, не было бы экономики и экономических проблем. Такой мир был бы обречен на немедленную гибель» [261] L. Bogart. The Age of Television. New York, 1956, p. 56. .

Атмосферу надуманного дружелюбия и фальшивого спокойствия призваны создать и многочисленные специальные приемы общения работников телевидения со зрителями. Во французском телевидении, например, участники передач обычно ведут разговоры друг с другом в эфире в интимном тоне, как бы подчеркивая при этом, что телевидение — одна большая семья. Ведущие, комментаторы, обращаясь к коллеге, непременно скажут: «Моя дорогая Анна-Мария» или «Дорогой Ги».

В «Телегазете» и других информационных программах та часть, которую ведет комментатор как бы от себя, резко отличается по стилю от официальных заявлений начала передачи. Здесь ведущий нередко допускает всякого рода «дружеские замечания», различные жесты в отношении партнера по эфиру, намекает на его личную жизнь.

Скажем, спортивный комментатор, рассказывающий об установлении рекорда штангистом, поднявшим 240-килограммовую штангу, вполне может добавить, что это вес «четырех таких парней, как Жан», и указать в качестве примера на сидящего рядом партнера по эфиру. Невзыскательным зрителям это нравится, хотя фальшь подобной игры в интимность время от времени прорывается наружу, когда ведущие путают имена, события и факты.

Созданию иллюзии «семейности» самого телевидения способствуют также многочисленные публикации рекламных очерков, портретов дикторов, исполнителей и других «телезвезд» в иллюстрированных журналах, издаваемых телевизионными организациями. Журналы «Теле-7-жур», «Телепош» и «Телерама», выпускаемые во Франции, не случайно называют «семейным альбомом телевидения».

«Доместикация» телевидения — один из приемов, при помощи которого осуществляется концепция «успокоительного присутствия». Согласно этой концепции, включая телевизор, зритель должен чувствовать, что он попадает в большой, но «свой», близкий ему мир. Провожатые, гиды в этом мире — очаровательные дикторши, не гордые, холодные красавицы, а милые женщины, воплощающие в себе все добродетели хозяйки дома. В их поведении нет и грана снобизма. Во внешности, в оборотах речи, в одежде, косметике превалируют черты, характерные для добропорядочных представительниц среднего класса.

Подобные качества демонстрируют и наиболее популярные ведущие французского телевидения: Леон Зитрон, Морис Севено и другие. Л. Зитрон воспринимается средним французом как человек, олицетворяющий серьезность, трудолюбие, настойчивость. Будучи комментатором широкого профиля, освещая как крупнейшие события политической жизни, так и многочисленные спортивные соревнования, он к каждому из них готовится как к самому ответственному. Зитрон — весьма организованный журналист. Он располагает личным досье на 10 тысяч деятелей разных наций, профессий, политических взглядов. Когда Зитрон рассказывает о многодневной велосипедной гонке «Тур де Франс», в его папке имеются карточки на всех 130 гонщиков (традиционное число участников самого популярного во Франции спортивного состязания). Восковая фигура Зитрона, установленная в парижском музее того же названия, лишь подчеркивает стабильность популярности этого «старосты» комментаторского цеха.

Появление такого рода дикторов, ведущих, применение вышеописанных приемов ведения передач — все это в совокупности преследует определенную цель: загипнотизировать зрителя обстановкой спокойствия и непринужденности, облегчить восприятие им тех идей, взглядов и моральных принципов, которые составляют содержание большинства программ буржуазного телевидения. Концепция «успокоительного присутствия» играет роль сильного снотворного, призванного «успокоить» даже весьма возбужденного человека, несмотря на раздражающее воздействие тревожной действительности.

Эта концепция так же тесно, как и концепция «символического катарсиса», связана с доктриной «массовой культуры», вытекает из нее, как частное из целого. Вместе с тем нельзя не заметить, что обе концепции трактуют о понятиях прямо противоположных.

Если в соответствии с первой допускается и даже поощряется показ по телевидению жестокостей, насилия и ужасов, несомненно возбуждающих зрителей, то вторая трактует о необходимости успокоения, отключения от всего раздражающего. Противоречие? Безусловно, но отнюдь не бессмыслица.

Доктрина «массовой культуры» выдвинута в буржуазном обществе и применяется на телевидении с целью, как мы уже говорили, воспитания робота. Но роботы власть имущим нужны разные: роботы смирные, тихие, довольные своим положением, не помышляющие об активной борьбе за интересы трудящихся (концепция «успокоительного присутствия»), и роботы-насильники, безжалостные исполнители чужой воли, лишенные каких-либо сдерживающих начал (концепция «символического катарсиса»).