Александр Маркин - Дневник 2002–2006

Иду домой мимо леса. На окраине леса стоит машина, из нее торчат женские ноги. Доносится задорный женский смех, доносится романтическая музыка. Любовь!

А я сегодня ночью выключил свет на кухне, шел в комнату, и мне преградила путь почему-то открытая дверь в ванную, я налетел на нее и расшиб себе лоб. И вот спрашивается: как выжить угрюмому пидору с шишкой на лбу в таком любвеобильном мире?

23 сентября

В метро видел видного парня в белых брюках из крупного вельвета, который ехал с девушкой и рассказывал ей, как принимал участие в съемках телешоу про какой-то там остров соблазнений, или наваждений, или наслаждений. Короче, им там было на этом острове охуительно круто, и карманные деньги ежедневные у них были (называет космическую сумму), но непонятно, что там теперь из всего этого монтажеры нарежут. Его лица и головы я не видел. Я сидел, а он был высок ростом. Зато я видел брюки, в заднем кармане брюк у него лежал бумажник и еще что-то, и белые брюки были, для участника реалити-шоу, неприлично грязными. То есть в некоторых местах (у карманов, например) они были совсем не белыми, а, скорее, бурыми.

25 сентября

Потерял вчера голос.

Целый день читал Расина в чудовищных переводах. Дочитался до того, что мне везде стала мерещиться рифма ангина-вагина.

— Отверг он женский пол, не хочет с ним и знаться.

— Ну что ж, не нужно мне соперниц опасаться.

26 сентября

Я как комический герой: не проходит и дня, чтобы я обо что-нибудь не стукнулся головой. Утром спросонья ударился виском о деревянный поручень дивана. Голова болит до сих пор.

Aber warum sind die Ehemänner so geil?

Москва будто в религиозном бреду. В метро каждый третий читает Библию или околоцерковные тексты. Ехал от ученицы. Стоял в вагоне. Пожилая женщина справа читала псалмы, тихо шевеля губами, мужчина слева — житие Бориса и Глеба в кожаном переплете; женщина, стоявшая передо мной (в черном платке и с выпученными глазами) пролистывала Евангелие. Впрочем, некоторые пассажиры разгадывали кроссворды.

Интересно, это у меня одного жизнь такая неинтересная? Как будто бы я зацарапанная заезженная пластинка, которую заедает на одной и той же дорожке.

Из трехцветных макарон можно сложить итальянский флаг.

27 сентября

Понимаю героиню «Дамы с камелиями» Дюма. Лучше умереть, чем все время кашлять до, во время и после ебли.

Сегодня в метро уступил место матери с маленьким мальчиком. Зря! Маленький мальчик забрался на сидение, уселся, стал сучить коротенькими ножками и пачкать меня своими ботинками. Я ненавижу метро, я ненавижу маленьких мальчиков. (А вот большие, конечно, бывают иногда очень даже симпатичными.)

В нью-йоркском зоопарке бисексуальный пингвин Сило бросил пингвина-гея Роя ради пингвинихи Скрэппи. Настоящая американская трагедия!

28 сентября

Почему-то, как только я побреюсь, у меня начинает развиваться жуткая лопоухость. Неужели щетина так отвлекает от ушей?

Хочется походить на мизерабля. Снова начал сильно сутулиться и вообще отчаянно ищу что бы такое надевать, чтобы производить еще более жалкое впечатление. Ира сказала, что мне надо купить себе синий берет.

29 сентября

Отчего-то интереснее всего то, что между. Между строк между ног и т. д.

На самом деле мне кажется, что с годами я выгляжу все лучше и лучше (но самое страшное, конечно, еще впереди); в последний раз я думал, что я хорошо выгляжу (и хорошо выглядел) ровно полжизни назад. Впрочем, говорят, не важно, как ты выглядишь; важно, говорят, как себя ощущаешь. Ощущаю я себя тоже непривычно неплохо. И это, конечно, немного пугает, потому что из произведений мировой литературы я знаю, что обычно людям хорошо… (здесь можно было бы написать «перед концом», чтобы было двусмысленно).

Тишина. Разговаривать абсолютно не о чем. Предмет для разговора, конечно, отсутствует. Неловкое молчание. Лежишь, смотришь в окно. Впрочем, если не смотреть в окно, то это неловкое молчание всегда можно выдать за тихое поклонение.

Днем ехал в метро и думал, как все-таки грустно, что все в жизни бывает в последний раз. И в один день заканчивается туалетная бумага и любимый одеколон, снятый с производства пару лет назад. И во второй раз книгу уже не прочитаешь так, как в первый. И проч. (Не говоря уже о поцелуях.) Почти весь день гуляли по осеннему городу.

Вечером возвращался домой в светлых и полутемных автобусах и трамваях.

Широкогрудые студенты со спортивными сумками.

Милиционер, в окне милицейского отделения на Войковской .

Еще прекрасное название казино, суши-бара и ресторана «Молодая гвардия». Казино с названием «Молодая гвардия» это очень остроумно. А коммунистическая газета «Старая гвардия», между тем, на одной странице публикует статью о том, как капиталистические твари (Абрамович и Чубайс) разорили страну, а пенсионеры пухнут от голода, и рядом — гороскоп. Гороскоп — это очень по-коммунистически.

Вчера ночью, когда возвращался домой, видел парня, который шел у трамвайных путей и бил кулаком проезжающие мимо него трамваи.

Вообще в этом году у нас чудная осень.

О, прости мне мои фантазии, которые лишь встревожат тебя, но ведь откровенность должна быть главным законом нашей переписки, я не хочу первым нарушить этот закон; между такими друзьями, какие мы есть и останемся, простительно так много говорить о себе; слишком часто говорит мне мое чувство, что лишь мои родители, братья и сестры да твоя дружба привязывают меня еще к этому миру; как часто желал я, чтобы все вы меньше любили меня, дабы я мог умереть (единственное мгновенье, когда я наверняка буду счастлив), ни разу не оглянувшись с сожалением на уходящую жизнь. — Я вновь впадаю в унылый тон, я плачу, будь снисходителен к моей слабости, лучший, любимейший друг мой, и пусть твоя нежность скажет тебе, что сейчас мне лучше, и на этот раз все же поверь ей.

Вчера, стоя на автобусной остановке, наблюдал целую семейную драму. Сначала они ругались и нервно тянули пиво в полутьме; потом он прижимал ее к остановке и бил по щекам; потом они стали целоваться.

1 октября

Вечером ехал к родителям в маршрутке. Наблюдал почти линчевскую сцену. На темной пустынной дороге между поселком Рублево и деревней Мякинино (с одной стороны лес, с другой — за железным забором Рублевский пляж, ни души) нас обогнал огромный джип серебряного цвета, преградил дорогу.

Маршрутка остановилась. Свет фар. Тишина. Из джипа вылез холеный подтянутый мужчина в черном костюме, дорогих блестящих ботинках, белой рубашке, черном галстуке. Не спеша подошел к водительскому окну. Два раза ударил по стеклу костяшками пальцев. Водитель опустил стекло. Мужчина в черном костюме сказал: передай Васе, пусть звонит в контору. Развернулся и так же не спеша направился обратно к джипу. Потом джип уехал, а мы еще стояли в полной тишине.