Александр Данилов - Воры. Грабители: Теория преступлений: Книга 2

Начиная с 1930-х годов сходки регулярно стали проводиться в лагерях, а позднее — и на воле. На сходках решаются все важные вопросы сообщества, разрешаются конфликты между ворами, коронуются новые „воры в законе“. Как правило, несмотря на всю законспирированность этих собраний, на сходках присутствует по меньшей мере один стукач, через которого информация попадает в МВД. Иначе такой сходняк обязательно разогнал бы ОМОН, избили бы, посадили некоторых ненадолго. Сегодня параллельно используют и современные технические средства сбора информации. Масштабы преступной деятельности возрастают, соответственно увеличивается и число встреч воров, на которых принимаются кардинальные решения. В 1989–1992 годах было проведено 26 воровских сходок; в 1993 — около 100; в 1994 году — больше 400, в которых участвовало около 7000 человек. В 1994 году на всесоюзной сходке в Ростове-папе „воры в законе“ постановили, что надо менять стратегию жизнедеятельности, выходя на контакты с властями и правоохранительными органами, с ВПК и таможенной службой. Авторитеты сегодня решают вопросы, связанные со следствием, судом, пропиской братвы.

В обычных условиях исполнительная власть, в том числе и разрешение конфликтов, находится в руках „пахана“ — авторитетного „вора в законе“, хорошо знающего обычаи.

„Общак“ (общая касса) — это материальная база сплоченной преступной группы, во многом напоминающая партийные взносы коммунистов. Для профессионального уголовника „общак" — дело обязательное. Он формируется из следующих источников:

— традиционный преступный промысел членов сообщества;

— доходы от казино и игорных домов, которые, как правило, содержат преступные группы, правда, часто на пару с городской администрацией;

— поборы с коммерческих банков и структур, отчисления теневиков;

— поступления от деятельности собственных финансово-коммерческих организаций.

Кто бы ни облагался данью, часть ее по длинной цепочке передается „ворам в законе“, одной из функций которых является отмывание денег. Лучшим прикрытием для этого являются магазины, липовые фирмы, коммерческие структуры с фиктивными операциями. Например, купил по дешевке оборудование, организовал поддельные документы на поставку сырья и сбыт продукции, получил прибыль и вполне законно уплатил налог с прибыли. Государство не волнует, есть ли производство или нет, лишь бы налоги платили регулярно.

Для организации сбора „общака“ выделяются надежные лица, для его сохранения — казначей. Об авторитете вора, который „держит" город или регион, можно судить по „общаку“. Если вор умный, казна всегда полна. Деньги из „общака“ никогда не идут на личные нужды воров и авторитетов. За это спросят и ответить придется кровью. Распределение средств „общака“ происходит под строгим контролем членов группировки. За обеспечение сохранности общих касс в условиях свободы отвечают до 8-10 человек, пользующихся наибольшим доверием (сообщаковская братва). Держатели воровских касс глубоко законспирированы, имеют право выносить смертный приговор лицам, допустившим нарушения финансовой дисциплины (сокрытие и присвоение денег, отказ от внесения денежных средств). Иногда хранение денежных средств поручается известным в обществе лицам, близким к воровской элите, — певцам, музыкантам, имеющим легальные возможности получения достаточно больших доходов. Сегодня проще — любой банк, особенно тот, который находится под прикрытием группировки, является хранителем „общака“. Тем более что деньги не лежат, а пускаются в оборот.

— Вы платите фальшивыми купюрами!

— Простите, а разве коньяк был настоящим?

Организованная преступность взращивалась на протяжении всех лет правления коммунистической номенклатуры. НКВД когда-то способствовал укреплению преступного мира в лагерях и зонах — этих чудовищных монстрах Страны Советов. Советское государство, будучи само по природе уголовным, способствовало укреплению воровской власти. Если уркаганы и жиганы 20-х годов были подконтрольны ОГПУ, то нынешние „воры в законе“ представляют собой самостоятельную физическую и политическую силу, со своим видением происходящих в стране процессов и возможностями влиять на них. Выделение еще одной категории преступников, именуемых „бес-предельщиками“, не признающими ни уголовных традиций и авторитетов, ни законов общества, иллюстрирует то, что процесс криминализации страны еще не закончен и возможны более сложные катаклизмы.

Интересные аналогии просматриваются в методах и идеях большевиков, впоследствии — коммунистов, и уголовников. Империя зла — очень точное определение нашей страны. Зло концентрировалось в России давно. В 1905 году во французском городке Канны застрелился миллионер и меценат С. Морозов. В завещании он отписал большую сумму большевикам. Полиция выдвинула версию — шантаж революционеров. Вот с тех пор до сегодняшнего дня идут на Руси бандитские „разводки“, придумали которые и осуществляли на протяжении многих лет большевики. Так называемые „эксы“, т. е. грабежи, широко практиковались в целях пополнения партийной кассы. Грабитель Петросян по кличке Камо под руководством и при участии Джугашвили по кличке Сосо, впоследствии принявшего псевдоним Сталин, осуществляли теорию экспроприации на практике. Будущие советские министры Литвинов и Семашко были арестованы в Тифлисе при попытке обмена награбленного на валюту. Грандиозные планы экспроприации по всей России Камо обсуждал и с Лениным. Когда же позже задумал опубликовать мемуары на эту тему, был убит собратьями по партии и с почестями похоронен.

Большевики, захватившие власть в стране, создали преступную карательную систему и, более того, объявили уголовников социально близкими членами общества в отличие от политических заключенных. НКВД привлекало профессионалов-медвежатников, с тем чтобы, вскрывая домашние сейфы, проверять благонадежность своих соратников. Через несколько дней — некролог о скоропостижной смерти выдающегося государственного деятеля. НКВД давало ворам схемы самых совершенных сейфов отечественного и зарубежного производства. Те охотно использовали эту техническую информацию для повышения квалификации.

Советская власть в полной мере использовала социально близких заключенных-уголовников для расправы над политическими. А преступный мир, хотя и проповедовал отказ от сотрудничества с государственной властью, осуществлял насилие над политическими. Разделив собственность на личную и государственную, значительно снизив меру наказания за преступления против личной собственности, советское государство обрекло тем самым своих граждан на насилие со стороны уголовников.